Чтение 87–й страницы книги ~Создатель меча~

— Что в конце концов я победил. Больше всего старик хотел, чтобы я умер, а не ушел… А я его обманул.

— Тигр…

Я заставил себя говорить спокойно.

— Иногда мы стремимся не к тому, что нам действительно нужно. А мы этого не понимаем.

Дел не ответила.

Она прислонилась к стене, как и я долго молчала и смотрела в темноту, и наконец заговорила:

— Ты думаешь, я не права?

Я криво улыбнулся.

— Не имеет значения, что я думаю.

— Имеет, — сказала она и повернулась ко мне. — Мне всегда было важно знать, что ты думаешь.

— Всегда?

— Ну, может не сразу… Когда мы встретились, ты был невыносимым, настоящим самоуверенным Южанином, — Дел даже улыбнулась. — Я думала, что тебя обязательно придется ударить по голове, чтобы вбить в нее хоть немного ума… или может кастрировать, чтобы ты начал думать мозгами, а не тем, что у тебя ниже пояса.

— Ты даже не представляешь, что можешь сделать с мужчиной, Делила, когда он впервые видит тебя. Поверь мне, ни один человек — ни один нормальный мужчина — не может думать о чем-то другом.

— Никогда к этому не стремилась, — поморщилась Дел. — Это ноша, а не дар.

— Мило, — лениво сказал я. — А я-то никогда не считал это ношей.

Дел покосилась на меня.

— Тщеславие тебе не к лицу.

— Мне все к лицу.

— Даже Чоса Деи?

Я нахмурился: игра закончилась.

— Он ко мне не имеет никакого отношения, — мрачно сообщил я. — Он не часть меня. Он даже не часть меча. Он просто паразит.

— Но паразит смертельно опасный. Теперь ясно, что мессия не Шака Обре… — Дел помолчала. — Я до сих пор не могу поверить. Аджани — мессия.

Я пожал плечами.

— Он одержим убийством. Может в этой истории с джихади не все подстроено Аджани — ведь первым Оракула и джихади упомянул святой из Ясаа-Ден — а Аджани состряпал план уже потом, услышав о приходе мессии.

Дел покачала головой.

— Не могу поверить, что человек, которого я знала и тот, с кем познакомился Беллин, одно и то же лицо.

Я нерешительно посмотрел на Дел, но все же заговорил:

— А ты уверена, что знаешь, какой он человек? Ты помнишь только жестокость и убийства… ты видела как Аджани и его люди вырезали всю твою семью, ты видела Джамайла в огне, ты страдала от… ухаживаний Аджани. Тебе было всего пятнадцать и в этом кошмаре ты не могла правильно оценить человека, разобраться в нем. Тебя переполняли чувства — а они плохие советчики.

— Зато они помогают забыть обо всем и сосредоточиться только на поиске убийцы, — отрезала Дел.

— И мы вернулись к тому, с чего начали, — я отошел от стены. — А может и нет.

— Может и нет? Тигр, что ты…

— Пошли, — сказал я, направляясь вниз по улице. — Мне надо поговорить с одним человеком.

— Сейчас? Уже поздно…

— Пошли, баска. Дело неотложное.

Эламайн конечно была уверена, что я пришел к ней. Пока не увидела Дел.

— Эснат, — коротко потребовал я.

Сабо, поприветствовавший нас в дверях, сразу отправился за хозяином, а Эламайн осталась стоять в центре комнаты, закутанная в шелк волос, стекавших по ее ночной рубашке из-под которой виднелись изящные ножки. Оторваться от них было трудно, и я подумал, что взгляд Южанина волнует любая часть тела женщины поскольку обычно все эти прелести скрыты под бурнусом.

— Эснат? — повторила она.

— Он нужен мне по делу, — сообщил я. — Ты спокойно можешь идти спать.

Эламайн покосилась на Дел и снова взглянула на меня.

— Я пойду, — прошептала она, — но только с тобой.

— Не теряй время, — предложила Дел. — Он мужчина, Эламайн, а не домашний котик… и я, в отличие от тебя, считаю, что у него больше здравого смысла и чистоты чем ты ему выделяешь. Можешь липнуть к нему и хитрить, на него это не подействует.

Золотые глаза Эламайн расширились.

— А кто липнет? Кто хитрит? Я не скрываю, чего хочу в отличие от тебя с твоими желаниями… Ты носишь мужское оружие…

Закончить Эламайн не успела — в комнату вошел Эснат.

Он видимо спал и Сабо разбудил его. Увидев нас, Эснат привел в порядок одежду и легкое движение бровей выдало его удивление по поводу присутствия в комнате Эламайн. Тонкие волосы цвета пыли не скрывал тюрбан, как при нашей первой встрече, и они свисали до узких плеч. Прыщей на подбородке стало еще больше, и только тут я окончательно понял, что согласился танцевать за этого человека чтобы он мог произвести впечатление на женщину.

Но сейчас Южная вежливость была ни к чему.

— Давай начистоту, — потребовал я. — Зачем ты сюда приехал?

Сабо, Эснат и Эламайн изумленно уставились на меня. Такого вопроса они не ожидали.

— Зачем? — повторил я. — Саскаат далеко отсюда, это маленький домейн. С чего бы вам отправляться в долгий путь к Искандару? Зачем, если уж на то пошло, вообще решили танзиры сюда приехать? В чем дело?

Взгляд Эсната изменился. Я понял, что близок к цели.

— Не заставляй меня терять время, — настаивал я. — Ты настоящий танзир и человек неглупый, хотя тебе удается убеждать в обратном Эламайн и остальных. Маскарад окончен, Эснат. Мне нужна правда. Тогда и я кое-что скажу тебе.

Эснат осмотрелся, показал рукой на подушки и опустился на ближайшую, пока мы с Дел решали, куда бы присесть.

— Из-за Оракула, — спокойно сказал он.

Эламайн, открывшая рот чтобы возмутиться, быстро его закрыла. Ее лоб прорезала тонкая морщинка. Ответ Эсната Эламайн озадачил: она-то верила, что они приехали в Искандар по совсем другой причине.

Эснат раздраженно махнул рукой.

— Эламайн, сядь. Нет смысла отсылать тебя спать, ты все равно подслушаешь у двери. Так что сядь и держи рот закрытым, может чему-то научишься, — Эснат взглянул на Сабо. — Ты тоже останься, Сабо. Ты знаешь этого человека лучше, чем я.

Эламайн села. Сабо сел. Эснат снова повернулся ко мне.

— Вы его боитесь, — сказал я. — Его предсказания о приходе джихади пугают каждого танзира, ведь они могут сбыться.

Эснат кивнул.

— Оракул поднял племена. Когда пошли слухи, что он предсказывает появление джихади здесь, в Искандаре, мы не обратили на это внимания. А племена его поддержали и все вышли из Пенджи. Тут мы заволновались.

— Значит вы пришли сюда, чтобы убить Оракула прежде чем он покажет джихади.

Эснат покачал головой.

— Я не хочу убивать его. Я боюсь, что тогда ситуация выйдет из-под контроля. Есть еще танзиры, которые думают так же. Мы хотим избежать священной войны и не начинать ее убийством Оракула. Мы пришли в Искандар, чтобы убедить остальных.

— А остальным война выгодна?

Эснат пожал плечами.

— Хаджиб и его сторонники уверены, что ее не избежать. Они думают, что только смерть Оракула успокоит племена. Без вождя, объединяющего их, они снова вспомнят о племенной вражде, — Эснат почесал подбородок, оставив на нем красные полосы. — Они уже собрали целую армию и до сих пор продолжают нанимать танцоров. Они считают, что смогут подавить восстание еще до его начала, — Эснат скривился. — Эти люди привыкли к абсолютной власти, они и представления не имеют, что такое вера, как она объединяет людей… даже пустынные племена.

Хаджиб. Хаджиб. Где-то я слышал это имя… Потом я вспомнил. Лена говорила о танзире, который хотел встретиться со мной. Теперь я знал зачем.

— Но ты же понимаешь, — сказал я, — ты и еще несколько человек, чем все это кончится.

— Кровавой бойней, — не задумываясь, ответил Эснат.

— И ты не хочешь доводить до этого.

— Нет, это погубит Юг, — Эснат нахмурился, скользнув взглядом по Сабо, Эламайн, Дел. — Племена не будут представлять для нас угрозы если останутся такими, какими были многие десятилетия: замкнутыми, независимыми. Пусть мирно бродят по Югу. Но если они объединятся с единой целью, пойдут сражаться за веру, они станут самым опасным врагом, какого только можно приобрести. Они с радостью погибнут за своего джихади, уверенные, что это святая смерть… Такая война уничтожит Юг. Для нас — для каждого — лучше оставить все так, как есть.

— Племена могут не согласиться.

Эснат пожал плечами.

— Ты и сам знаешь, что они довольны своей жизнью… не появись Оракул, они бы ни за что не вышли из пустыни.