- Если моя смерть предрешена, Саревадин, то есть ли у тебя право мешать
этому?
отбрасывавшее золотые искорки на темное лицо Мирейна. - Вот почему я
смогла пережить превращение. Я уже знала, что такое боль, и многие годы
училась терпеть ее. Но мой сон о твоей смерти - это совсем другое.
Умрешь не только ты, но и мама. Я видела, что она умрет первой. И хотя с
тех пор прошли долгие годы, боль не утихала и не давала мне передышки.
Она становилась все ужаснее. Поэтому я и выбрала путь, сулящий нам хотя
бы крупицу надежды: возможность, что вы останетесь жить.
живой я буду лишь противостоять тебе.
продлевать агонию, если я могу стать повелителем мира к завтрашнему
рассвету?
Солнца. - В этом я пророк, - сказала она.
который, подняв голову, упивался ночным ветром. Ее отец казался едва
различимой тенью. Спустя какое-то время Севайин сказала: - Завтра ты
сможешь возобновить свою войну. Я не останусь здесь и не увижу этого.
времени на изготовление подходящих нет. Но мне предстоит другая битва. Я
должна вернуться назад в Сердце Мира и помешать магам, которые замыслили
заговор против меня.
достаточно силы, то смогу. Маги Асаниана захотят поддержать меня, чтобы
сохранить жизнь своему императору. Некоторые из твоих магов могут решить
то же самое. Им все равно нечего делать, ведь твои армии прекрасно
справляются с войной.
охраняют мою армию от нападения с тыла.
объединимся против заговорщиков. - Свет и мрак вместе? - А почему бы и
нет? - Ты не можешь сделать этого. - Я попытаюсь. - Не смей. Твой
ребенок...
знает, что может сделать магия с еще не родившимся ребенком.
телу повезет, оно тоже умрет.
магии? Как насчет того, кто обладает Касаром? - Ты хочешь узнать ответ?
Значит, ты более чем безумна. - Разве у меня есть выбор? Иначе они убьют
тебя и маму вместе с тобой. А я по крайней мере могла бы дать тебе
возможность встретить смерть в бою. Мирейн схватил ее. - Ты не сделаешь
этого! - Ты меня не остановишь. - Вот как?
можешь направить всю свою силу на меня и при этом держать в руках армию
и продолжать войну против Зиад-Илариоса. Я отправила ему послание: если
я не появлюсь к рассвету завтрашнего дня, он не станет придавать
значения твоим словам, даже если это будут слова о мире, и обрушится на
тебя, объединив все свои силы. А их у него больше, чем ты думаешь, отец.
Его колдуны вовсе не ослабли, а еще меньше они боятся защиты твоих
магов. Они благодарны за эту милость: она освобождает их от
необходимости заботиться об охране, пока они будут открывать ворота.
Ворота Миров, отец. И адские драконы - это меньшее из того, с чем тебе
придется тогда столкнуться.
осталось больше страхов. Она использовала вторую возможность. Теперь ей
предстоит увидеть, с каким лицом он встретит предательство.
боли. Внезапно его хватка ослабла, но ее плечи продолжали ныть от
пульсирующей боли.
никогда не откажется от битвы.
пойти в новую атаку. Да, он мог бы сделать так.
одиночку?
гильдии, дорогу туда знаю только я.
А может быть, она зашла слишком далеко? И вдруг, к ее удивлению, он
рассмеялся.
дудку, а теперь хочешь, чтобы я плясал вместе с асанианцами? - И ты
способен вынести это? Он поразмыслил.
Саревадин. Я не окончу войну, пока Асаниан не покорится мне и не
признает меня своим властелином.
встретиться с той силой, которая собралась в Сердце Мира. А с ним ты,
возможно, не только выдержишь, но и преодолеешь ее.
уступал ей, но все равно упрямился, пытаясь командовать там, где
потерпел поражение. - Я поведу вас в Сердце Мира и буду противостоять
нашим врагам вместе с вами.
Мирейн взял Севайин за руки и взглянул ей в глаза. - Ты поведешь нас, но
в битве участвовать не будешь. Она отвела глаза и уставилась в землю. -
Если удержусь. - Уж пожалуйста, удержись.
остановить меня, я буду бороться и с тобой так же жестоко, как с любым
магом. Это моя священная клятва перед лицом бога, который дал тебе
жизнь.
ответить ударом на удар, хотя он вынуждал ее к этому. Она просто
отказывалась уступить. И тогда уступил Мирейн. Она продолжала стоять на
своем, опасаясь западни. Он сказал:
император просить тебя хотя бы о том, чтобы ты поберегла собственного
ребенка? - Я постараюсь, - обещала она.
удовлетвориться.
Глава 24
шатром ее отца. Через дубленую кожу, из которой были сделаны стены
шатра, до нее доносились голоса магов и военачальников. Она ушла с
совета, потому что ее присутствие лишь омрачало их мысли. А она
смертельно устала. Ей пришлось смириться со своим одиночеством. Она
слишком устала, чтобы изображать королевскую наследницу; слишком устала,
чтобы думать и даже чтобы спать.
побледнел, но потом пришел к решению поклониться ей. Это поклонение было
вполне терпимым: от Севайин требовалось только присутствовать здесь и
иногда улыбаться. Позже она объяснила ему, что она не святая и не
богиня. Но сегодня у нее не оставалось сил для этого.
бормотание голосов за стеной. Ребенок был неутомим: даже такой
крошечный, он брыкался как сенель. Ее рука немного успокоила его, сила
Касара заставила притихнуть эту веселую искорку.
прильнуло к ней, рука скользнула по груди, поцелуи покрыли ее шею и
остановились в уголке рта. Ребенок подпрыгнул до самого сердца.
нахмурилась в ответ.
была гораздо нежнее голоса, она провела линию по щеке Севайин,
пригладила ее спутанные волосы. - Они были с тобой жестоки? - Мой народ
- по-прежнему мой народ. А как ты? - Я остаюсь Высоким принцем Асаниана.
- Даже несмотря на твою возмутительную женитьбу? - По указу моего отца
ты являешься принцессой первого ранга. Кто осмелится дурно отозваться о
тебе, тот умрет.
был черный костюм олениай; облегающий капюшон закрывал подбородок, резко
выделяясь на фоне белой кожи. Его веки были покрыты золотым порошком.
Она коснулась их кончиками пальца. - Тебе не стоило появляться здесь.
У одного глупца хватило наглости заявить, что я стал жертвой суккуба. А
я ответил ему, что нет рабства слаще.