мнения о Стирфорте. Но Агнес только поглядела на меня и слегка покачала
головой, когда никто, кроме меня, не мог это заметить.
чувствовать себя как дома, я почти обрадовался, услыхав, что через несколько
дней она уезжает, хотя и был опечален перспективой столь близкой разлуки.
Вот почему я не уходил, пока не разошлись все гости. Беседа с ней и ее пение
так восхитительно напомнили мне счастливую мою жизнь в степенном старом
доме, который она сделала таким прекрасным, что я готов был просидеть здесь
до поздней ночи; но, когда угасли все светила, бывшие в гостях у мистера
Уотербрука, у меня не было повода оставаться дольше, и я с большою неохотой
откланялся. В ту минуту я чувствовал сильнее, чем когда бы то ни было, что
она мой добрый ангел, и если я думал о нежном ее лице и кроткой улыбке так,
словно на меня взирало существо не от мира сего, подобное ангелу, надеюсь,
мне простится эта мысль!
исключение для Урии, не причисленного мною к категории гостей; он не
переставал вертеться около нас. Когда я спускался по лестнице, он был за
моей спиной. Когда я вышел из дому, он шагал подле меня, медленно натягивая
на свои длинные костлявые пальцы еще более длинные пальцы перчаток,
огромных, как у Гая Фокса *.
памятуя о просьбе Агнес, я спросил, не хочет ли он зайти ко мне и выпить
чашку кофе.
Копперфилд, - "юный" сорвалось у меня с языка по привычке! - мне бы не
хотелось, чтобы вы себя стесняли, приглашая в свой дом такого ничтожного,
смиренного человека, как я, - отвечал Урия.
внимания. Мы пошли кратчайшей дорогой и по пути почти не разговаривали; он с
величайшим смирением продолжал натягивать свои перчатки, пригодные для
пугала, и, казалось, не преуспел в этом деле даже к тому времени, когда мы
подошли к дому.
что-нибудь головой; рука была на ощупь такой влажной и холодной - совсем как
лягушка! - что мне захотелось оттолкнуть ее и убежать. Но Агнес и чувство
гостеприимства одержали верх, и я привел его к себе. Когда я зажег свечи и
комната осветилась, он, в припадке смирения, пришел в экстаз; когда же я
стал варить кофе в скромном жестяном котелке, которым предпочитала
пользоваться миссис Крапп (думаю, главным образом потому, что он имел другое
назначение, а именно - в нем подогревали воду для бритья, и также потому,
что в кладовке покрывался ржавчиной дорогой патентованный кофейник), Урия
выразил с такой силой свои чувства, что я с удовольствием ошпарил бы его
кофе.
вы будете меня угощать за своим столом! Но, сказать правду, со мной
произошло много такого, чего я в своем ничтожестве никак не мог ожидать! Мне
кажется, будто на меня так и сыплются всевозможные блага. Вы что-нибудь
слыхали о перемене в моей судьбе, мистер Копперфилд?
его шляпа и перчатки лежали подле него на полу; он тихонько помешивал
ложечкой кофе, повернувшись ко мне и в то же время не смотря на меня своими
красными глазами, которые как будто спалили ему ресницы; противные
расплющенные ноздри, уже описанные мною ранее, то втягивались, то
раздувались при дыхании, все его тело от подбородка до башмаков извивалось,
как змея, и я понял, что питаю к нему величайшее отвращение. Мне было очень
неприятно видеть его у себя в гостях, ибо я был тогда молод и не привык
скрывать свои чувства, если они были так сильны.
Копперфилд? - спросил Урия.
сказал он. - Мне приятно удостовериться, что мисс Агнес об этом знает. О,
благодарю вас, мистер Копперфилд!
лежала тут же на коврике перед камином), ибо он поймал меня в ловушку,
заставив проговориться и открыть хотя бы что-то касающееся Агнес. Но я
продолжал пить кофе.
Боже мой, каким пророком! Помните, вы сказали мне однажды, что, может быть,
я стану когда-нибудь компаньоном мистера Уикфилда и фирма будет называться
"Уикфилд и Хип"? Вы-то, пожалуй, этого не помните, мистер Копперфилд, но
человек маленький и смиренный, вроде меня, хранит в памяти такие слова!
это маловероятным.
подхватил Урия. - Уж, конечно, не я! Помню, я сказал, что я человек слишком
маленький и смиренный. И таким я и считал себя, говорю истинную правду...
огонь, а я смотрел на него.
орудием добра, - снова заговорил он. - Мне утешительно думать, что я служил
орудием добра для мистера Уикфилда и, может быть, еще сослужу ему службу. О,
какой это достойный человек, мистер Копперфилд, но как он был неосторожен!
колко: - Печально во всех отношениях.
отношениях. И главным образом из-за мисс Агнес! Вы не помните ваших
красноречивых слов, мистер Копперфилд, но я-то хорошо помню, как вы сказали
мне однажды, что все должны восхищаться ею, и как я благодарил вас за эти
слова! Вы их, конечно, позабыли, мистер Копперфилд?
что вы первый заронили искру честолюбия в мое смиренное сердце и что вы
этого не забыли!.. Простите, можно еще чашку кофе?
зароненной в его сердце, и взгляд, который он на меня устремил, заставили
меня вздрогнуть, словно он предстал предо мною озаренный ослепительным
светом. Его просьба, произнесенная совсем другим тоном, заставила меня
опомниться. Я взял котелок, но рука у меня дрожала, я вдруг почувствовал,
что он сильнее меня и настороженно ждал, что он еще скажет; моя тревога, я
уверен, не ускользнула от его внимания.
маленькими глотками, тихонько поглаживал подбородок своей ужасной рукой,
смотрел на огонь, озирал комнату. Он не столько улыбался мне, сколько
растягивал рот, извивался и изгибался со своей обычной раболепной
почтительностью, снова помешивал кофе и пил маленькими глотками, но
возобновить разговор он предоставил мне.
пятисот таких, как вы... или как я (мни кажется, я просто не мог не
запнуться и не сделать между этими словами неловкой паузы), мистер Уикфилд
был неосторожен, не так ли, мистер Хип?
ответил Урия. - Чрезвычайно неосторожен! Но я попросил бы нас называть меня
Урией. Как в былые времена.
Копперфилд! Кажется, будто повеяло прошлый или зазвонили старые колокола,
когда я слышу, как вы называете меня Урией... Простите, о чем мы начали
говорить?
Копперфилд! Ни с одним человеком, кроме вас, я не стал был говорить на эту
тему. Даже беседуя с вами, я могу только коснуться ее, не больше, если бы в
течение последних лет на моем месте был кто-нибудь другой, он придавил бы
мистера Уикфилда (а какой это достойный человек, мистер Копперфилд!) одним
пальцем. Да, одним пальцем, - очень медленно повторил Урия, протянув свою
отвратительную руку над столом и надавив на него большим пальцем так, что
стол покачнулся; и вся комната словно бы тоже покачнулась.
ступней голову мистера Уикфилда, вряд ли я мог бы ненавидеть его сильнее.
он тихим голосом, удивительно противоречившим его жесту, ибо большой палец
все еще с тою же силой давил на стол. - Его ожидало бы разорение, позор, бог
весть что еще! Мистер Уикфилд это знает. Я смиренное орудие, смиренно
служащее ему, и он возносит меня на высоту, которой я не надеялся
достигнуть, Как должен я быть благодарен!
изогнувшийся палец со стола и стал медленно и задумчиво скрести худую щеку,
как будто брил ее.
лукавую физиономию, к тому же еще освещенную красным отблеском камина: видно
было, что он готовится продолжить свою речь.
спать?
внимание, я занимал скромное местечко; правда, с тех пор положение мое
Ильин Андрей
Зыков Виталий
Орлов Алекс
Орловский Гай Юлий
Сертаков Виталий