выручили армию.
реку за другой, передвигаясь с боями в холмистой области, населенной
араттами - храбрыми племенами индийцев, жившими без царей. Тридцать восемь
укрепленных городков и поселений пришлось с боями брать македонцам, прежде
чем они пересекли реки Акесинас (Ченаб) и Гидраст (Рави). При взятии
крепости Сангала армия Александра потеряла тысячу двести человек. Войско
дошло до пятой реки Гифасиса (Биас), Александр двигался на восток вдоль
гор невообразимой высоты, изредка видимых в отдалении тысячи стадий.
Хребты ступенями спускались к холмистой стране, и в природе не было
перемены. Ничто не указывало на приближение к какому-нибудь пределу. Вся
верхняя Индия осталась позади, а что лежало впереди, никто не знал. Самые
опытные криптии, не ведая языка обитателей, не могли разузнать путь
сколько-нибудь далеко вперед.
уже пройденные.
нею. Армия остановилась.
которой имел двести тысяч воинов пехоты, двадцать тысяч всадников и три
тысячи слонов. Бежавший оттуда военачальник Чандрагупта подтвердил слова
Пора. На юго-западе, правее страны Магадхи, обитали грозные племена
апараджитов (непобедимых), владевших множеством особенно больших боевых
слонов. И никаких слухов о пределах мира, об океане! Внезапно македонским
воинам стало ясно, что дальнейший путь бесцелен. Страну, где умеют хорошо
сражаться, не взять налетом. Пространства Индии столь велики, что все
войско Александра рассеется здесь, оставив свои кости на этих бесконечных
холмах. Военная добыча более не прельщала усталое войско. Их непогрешимый
и непобедимый вождь зашел слишком далеко в своем стремлении к великому
океану, сюда, где он уже не обладал познаниями, нужными для захвата
страны, а неизменная удача чуть было не покинула его на Гидаспе. Там армию
спасла самоотверженная храбрость фаланги и щитоносцев. Ветераны больше не
обладали прежним мужеством, надломленные страшной битвой и
непрекращающейся войной. Раз отказавшись повиноваться, армия стояла на
своем: путь вперед бессмыслен, надо возвращаться домой, пока еще есть силы
для преодоления пройденных просторов.
недалеко Ганг, а за ним океан, откуда все они спокойно поплывут домой,
мимо Индии, в Египет.
битвы на Гидаспе. Он сказал, что сведения, собранные криптиями, утаили от
воинов: Ганг вовсе не близок. До него три тысячи стадий. За Гангом нет
никакого океана, только цепи нескончаемых гор. Разве Александр не видит,
как мало осталось македонцев и эллинов в его войске, не ведет счеты
убитым, израненным, умершим от болезней, оставленным надолго, если не
навсегда, в построенных им городах? Все, которые еще целы, износились
подобно лошадям, на которых ездили слишком много и долго.
обнаженными, в одних шлемах, показывая множество рубцов и струпьев от
заживших и еще не залеченных ран. Они закричали: "Александр, не заставляй
нас идти против воли! Мы уже не те, что прежде; приневоленные, станем и
того хуже. Мы тебе не опора, или твои глаза перестали быть зрячими?"
показать этим малодушным свои собственные рубцы и раны, которых у него
было больше, чем у любого из воинов, одумался и укрылся в своем шатре, не
принимая пищи. Наконец он прислал сказать воинам, что послушается воли
богов.
осиливавшего трудности похода прорицателя Аристандра, когда поутру на
берегу Гифасиса, он рассек жертвенную овцу. Аристандр не успел еще
возвестить о грозном предсказании - Птолемей, Селевк, Кенос и все стоявшие
рядом военачальники и сами увидели явные знаки неудачи и гибели. Ни в коем
случае нельзя было переходить реку! Бурное ликование армии, когда
Александр отдал приказ повернуть назад, показало, что терпение воинов
дошло до предела. Он велел поставить на берегу Гифасиса двенадцать
каменных колонн, обозначавших конец его индийского похода. Армия вернулась
в затопленную непрерывными дождями Никею на Гидаспе, где строился флот.
Едва добравшись до Никеи, умер от истощения Кенос, перед смертью сослужив
товарищам великую службу.
судов погибло на порогах и стремнинах. Широкобокие корабли Неарха
преодолели вздувшийся Гидасп и быстрины Инда куда успешнее. Неарх
предложил остановиться и построить побольше таких судов.
надолго империи.
командованием Гефестиона, на другом - Кратера, двух вечно ссорящихся
высших военачальников Александра. Пехота вместе с Александром и Птолемеем
плыла на судах. Время от времени происходили сражения с храбрыми
племенами, яростно оборонявшими свои земли от македонцев. В Александра
вселился злобный демон. Он старался искоренить всякое сопротивление в
стране, через которую проходила его армия. Начались ненужные избиения.
Македонцы не нуждались в большом числе рабов. Ни довезти их до рынков, ни
прокормить не было возможности.
превзошла других, македонское войско надолго задержалось около хорошо
построенной и бесстрашно защищавшейся крепости.
достиг верха, как лестница подломилась. Александру ничего не осталось, как
под дождем стрел спрыгнуть со стены внутрь крепости. С ним были двое:
Певкетос и Леоннат - его постоянный щитоносец, носивший за ним взятый в
Трое черный щит Ахиллеса. Ему Александр более всего обязан жизнью. Стрела
пробила Александра насквозь через легкое, и он свалился замертво. Упал на
колени и раненый Певкетос, а Леоннат, тоже истекающий кровью, прикрыл
обоих священным щитом героя Троянской войны и, могучий, как Геракл,
отражал врагов, пока в крепость не прорвались освирепевшие до безумия
македонцы. В несколько минут защитников крепости перерезали всех до
единого. Царя с торчавшей из груди стрелой понесли к кораблю, на котором
находился шатер Александра...
Сотер (Спаситель), а не Певкетос или Леоннат?
прорваться к Александру с достаточной воинской силой и спасти всех.
Воинская молва называет Спасителем именно его, а не кого-нибудь другого.
Армия знает лучше!
торчавшей из груди стреле, думали, что царь умирает. Пердикка, самый
опытный военачальник, велел повернуть Александра на бок, могучими пальцами
отломал прошедшее насквозь острие и вытащил древко. Потом туго
перебинтовал грудь и, положив царя на бок, велел поить водой с вином,
настоянным на тысячелистнике. Когда подоспели врачи, кровотечение уже
прекратилось. Александр пришел в себя от криков и воплей воинов. Армия
требовала, чтобы им показали царя живого или мертвого. Александр приказал
перенести себя на берег под навес, чтобы люди, проходя мимо, могли его
видеть.
лагерь, подальше от заваленных трупами, дымящихся руин крепости,
Александр, бледный как мел, нечеловеческим усилием воли сел на коня
вопреки сопротивлению друзей и сумел доехать до своего шатра среди
ликующего войска. Это последнее напряжение исчерпало его силы. Много дней
он лежал, ужасно страдая от боли в пробитом легком, безразличный ко всему
на свете.
плотничать воинов - а таких оказалось тысячи среди македонцев и приморских
жителей, - спешно строил корабли.
приключений, торговцы, женщины, но и ученые, философы, художники и
артисты. Начался новый год, первый год сто четырнадцатой олимпиады. Армия
медленно сплавлялась по Инду. Нечеловеческая сила жизни Александра одолела
еще одну тяжкую рану, смертельную для большинства людей. Еще больной, он
подолгу беседовал с индийскими философами. Эллины называли их
гимнософистами - нагими мудрецами, потому что в их обычае было ходить
почти без всякой одежды, подчеркивая отсутствие суетных желаний. С горечью
узнал Александр, что напрасно преодолевал реку за рекой, истощив терпение
своей армии. Оказывается, Гидасп сливался к Акесинасом и Гидрастом, а еще
ниже в единую реку впадал Гифасис, а в итоге слившиеся реки впадали в
большой левый приток Инда Ларадзос (Сатледж), в четырех тысячах стадий
ниже переправы через Инд, построенной Гефестионом. Если не пробиваться так
упрямо к востоку по предгорьям исполинских хребтов, а спуститься к югу, то
после переправы через Инд вся великая индийская равнина лежала бы открытая
перед армией Александра. Но все было кончено. Александр больше не
стремился никуда, кроме Персии и моря на западе. На Инде у Ларадзоса он
основал еще одну Александрию - Опиану. Говорили, что царь тайно посетил
несказанно древний храм в развалинах огромного города, в тысяче стадий
ниже слияния Инда и Ларадзоса. Жрецы этого храма открыли Александру никому
не ведомую тайну. И он больше ни разу не заговаривал об Индии даже с
самыми близкими друзьями. Эта весть распространилась с быстротой ветра
среди воинов, осведомленных гораздо лучше, чем того хотели бы
Каменистый Артем
Шилова Юлия
Пехов Алексей
Прозоров Александр
Майер Стефани
Посняков Андрей