- Мучь меня, казни меня, срывай на мне злобу, - вскричал он в отчаянии. -
Ты имеешь полное право! Я знал, что я не люблю тебя и погубил тебя. Да, "я
оставил мгновение за собой"; я имел надежду... давно уже... последнюю... Я
не мог устоять против света, озарившего мое сердце, когда ты вчера вошла ко
мне, сама, одна, первая. Я вдруг поверил... Я, может быть, верую еще и
теперь.
- За такую благородную откровенность отплачу вам тем же: не хочу я быть
вашею сердобольною сестрой. Пусть я, может быть, и в самом деле в сиделки
пойду, если не сумею умереть кстати сегодня же; но хоть пойду, да не к вам,
хотя и вы, конечно, всякого безногого и безрукого стоите. Мне всегда
казалось, что вы заведете меня в какое-нибудь место, где живет огромный
злой паук в человеческий рост, и мы там всю жизнь будем на него глядеть и
его бояться. В том и пройдет наша взаимная любовь. Обратитесь к Дашеньке;
та с вами поедет куда хотите.
- А вы ее и тут не могли не вспомнить?
- Бедная собачка! Кланяйтесь ей. Знает она, что вы еще в Швейцарии ее себе
под старость определили? Какая заботливость! Какая предусмотрительность!
Ай, кто это?
В глубине залы чуть-чуть отворилась дверь; чья-то голова просунулась и
торопливо спряталась.
- Это ты, Алексей Егорыч? - спросил Ставрогин.
- Нет, это всего только я, - высунулся опять до половины Петр Степанович. -
Здравствуйте, Лизавета Николаевна; во всяком случае с добрым утром. Так и
знал, что найду вас обоих в этой зале. Я совершенно на одно мгновение,
Николай Всеволодович, - во что бы то ни стало спешил на пару слов...
необходимейших... всего только парочку!
Ставрогин пошел, но с трех шагов воротился к Лизе.
- Если сейчас что-нибудь услышишь, Лиза, то знай: я виновен.
Она вздрогнула и пугливо посмотрела на него; но он поспешно вышел.
II.
Комната, из которой выглянул Петр Степанович, была большая овальная
прихожая. Тут до него сидел Алексей Егорыч, но он его выслал. Николай
Всеволодович притворил за собою дверь в залу и остановился в ожидании. Петр
Степанович быстро и пытливо оглядел его.
- Ну?
- То-есть если вы уже знаете, - заторопился Петр Степанович, казалось,
желая вскочить глазами в душу, - то, разумеется, никто из нас ни в чем не
виноват, и прежде всех вы, потому что это такое стечение... совпадение
случаев... одним словом, юридически до вас не может коснуться, и я летел
предуведомить.
- Сгорели? Зарезаны?
- Зарезаны, но не сгорели, это-то и скверно, но я вам даю честное слово,
что я и тут не виновен, как бы вы ни подозревали меня, - потому что может
быть подозреваете, а? Хотите всю правду: видите, у меня действительно
мелькала мысль, - сами же вы ее мне подсказали, не серьезно, а дразня меня
(потому что не стали же бы вы серьезно подсказывать), - но я не решался, и
не решился бы ни за что, ни за сто рублей, - да тут и выгод-то никаких,
то-есть для меня, для меня... (Он ужасно спешил и говорил как трещотка.) Но
вот какое совпадение обстоятельств: я из своих (слышите, из своих, ваших не
было ни рубля, и главное, вы это сами знаете) дал этому пьяному дурачине
Лебядкину двести тридцать рублей, третьего дня, еще с вечера, - слышите,
третьего дня, а не вчера после Чтения, заметьте это: это весьма важное
совпадение, потому что я ведь ничего не знал тогда наверно, поедет или нет
к вам Лизавета Николаевна; дал же собственные деньги единственно потому,
что вы третьего дня отличились, вздумали всем объявить вашу тайну. Ну там я
не вхожу... ваше дело... рыцарь... но признаюсь, удивился, как дубиной по
лбу. Но так как мне эти трагедии наскучили вельми, - и заметьте, я говорю
серьезно, хоть и употребляю славянские выражения, - так как вс¬ это вредит
наконец моим планам, то я и дал себе слово спровадить Лебядкиных во что бы
ни стало и без вашего ведома в Петербург, тем более, что и сам он туда
порывался. Одна ошибка: дал деньги от вашего имени; ошибка или нет? Может и
не ошибка, а? Слушайте же теперь, слушайте, как это вс¬ обернулось... - В
горячке речи он приблизился к Ставрогину вплоть и стал было хватать его за
лацкан сюртука (ей богу может быть нарочно). Ставрогин сильным движением
ударил его по руке.
- Ну чего ж вы... полноте... этак руку сломаете... тут главное в том, как
это обернулось, - затрещал он вновь, ни мало даже не удивившись удару. - Я
с вечера выдаю деньги, с тем, чтоб он и сестрица завтра чем свет
отправлялись; поручаю это дельце подлецу Липутину, чтобы сам посадил и
отправил. Но мерзавцу Липутину понадобилось сошкольничать с публикой -
может быть, слышали? На Чтении? Слушайте же, слушайте: оба пьют, сочиняют
стихи, из которых половина Липутинских; тот его одевает во фрак, меня между
тем уверяет, что уже отправил с утра, а его бережет где-то в задней
каморке, чтобы выпихнуть на эстраду. Но тот быстро и неожиданно напивается.
Затем известный скандал, затем его доставляют домой полумертвого, а Липутин
у него вынимает тихонько двести рублей, оставляя мелочь. Но к несчастию
оказывается, что тот уже утром эти двести рублей тоже из кармана вынимал,
хвастался и показывал где не следует. А так как Федька того и ждал, а у
Кириллова кое-что слышал (помните, ваш намек?), то и решился
воспользоваться. Вот и вся правда. Я рад по крайней мере, что Федька денег
не нашел, а ведь на тысячу подлец рассчитывал! Торопился и пожара, кажется,
сам испугался... Верите, мне этот пожар как поленом по голове. Нет, это
чорт знает что такое! Это такое самовластие... Вот видите, я пред вами,
столького от вас ожидая, ничего не потаю: ну да, у меня уже давно эта
идейка об огне созревала, так как она столь народна и популярна; но ведь я
берег ее на критический час, на то драгоценное мгновение, когда мы все
встанем и... А они вдруг вздумали своевластно и без приказу теперь, в такое
мгновение, когда именно надо бы притаиться, да в кулак дышать! Нет, это
такое самовластие!.. одним словом, я еще ничего не знаю, тут говорят про
двух Шпигулинских... но если тут есть и наши, если хоть один из них тут
погрел свои руки - горе тому! Вот видите, что значит хоть капельку
распустить! Нет, эта демократическая сволочь с своими пятерками - плохая
опора; тут нужна одна великолепная, кумирная, деспотическая воля,
опирающаяся на нечто не случайное и вне стоящее... Тогда и пятерки подожмут
хвосты повиновения и с подобострастием пригодятся при случае. Но во всяком
случае хоть там теперь и кричат во все трубы, что Ставрогину надо было жену
сжечь, для того и город сгорел, но...
- А уж кричат во все трубы?
- То-есть еще вовсе нет и, признаюсь, я ровно ничего не слыхал, но ведь с
народом что поделаешь, особенно с погорелыми: Vox populi, vox dei. Долго ли
глупейший слух по ветру пустить?.. Но ведь в сущности вам ровно нечего
опасаться. Юридически вы совершенно правы, по совести тоже, - ведь вы не
хотели же? Не хотели? Улик никаких, одно совпадение... Разве вот Федька
припомнит ваши тогдашние неосторожные слова у Кириллова (и зачем вы их
тогда сказали?), но ведь это вовсе ничего не доказывает, а Федьку мы
сократим. Я сегодня же его сокращаю...
- А трупы совсем не сгорели?
- Ни мало; эта каналья ничего не сумела устроить как следует. Но я рад по
крайней мере, что вы так спокойны... потому что хоть вы и ничем тут не
виноваты, ни даже мыслью, но ведь вс¬-таки. И при том согласитесь, что вс¬
это отлично обертывает ваши дела: вы вдруг свободный вдовец и можете сию
минуту жениться на прекрасной девице с огромными деньгами, которая вдобавок
уже в ваших руках. Вот что может сделать простое, грубое совпадение
обстоятельств - а?
- Вы угрожаете мне, глупая голова?
- Ну полноте, полноте, уж сейчас и глупая голова, и что за тон? Чем бы
радоваться, а вы... Я нарочно летел, чтобы скорей предуведомить... Да и чем
мне вам угрожать? Очень мне вас надо из-за угроз-то! Мне надо вашу добрую
волю, а не из страху. Вы свет и солнце... Это я вас изо всей силы боюсь, а
не вы меня! Я ведь не Маврикий Николаевич... И представьте, я лечу сюда на
беговых дрожках, а Маврикий Николаевич здесь у садовой вашей решетки, на
заднем углу сада... в шинели, весь промок, должно быть, всю ночь сидел!
Чудеса! до чего могут люди с ума сходить!
- Маврикий Николаевич? Правда?
- Правда, правда. Сидит у садовой решетки. Отсюда, - отсюда в шагах
трехстах, я думаю. Я поскорее мимо него, но он меня видел. Вы не знали? В
Мацумото Сэйте
Гуревич Георгий
Доценко Виктор
Суворов Виктор
Посняков Андрей
Сертаков Виталий