Чтение 87–й страницы книги ~Посмертные записки Пиквикского клуба~

- Командир дома? - осведомился Сэм в ответ на вопрос.

- Нет, - отозвалась миссис Уэллер, ибо полная леди была не кто иная,
как вдова и единственная душеприказчица покойного мистера Кларка. - Нет,
нету его, да я его и не жду.

- Должно быть, он сегодня поехал с каретой? - высказал предположение
Сэм.

- Может быть, да, а может быть, и нет, - ответила миссис Уэллер, на-
мазывая маслом гренок, который только что поджарил красноносый. - Я не
знаю, да и знать не хочу. Призовите благословение божие, мистер Стиг-
гинс.

Красноносый исполнил ее желание и тотчас же с удивительной прожорли-
востью набросился на гренки.

Наружность красноносого сразу заставила Сэма заподозрить, что это и
есть тот заместитель пастыря, о котором говорил его уважаемый родитель.
Когда же Сэм увидел, как он ест, все сомнения по этому вопросу рассея-
лись, и Сэм мгновенно сообразил, что должен упрочить здесь свое положе-
ние незамедлительно, если намерен временно обосноваться там, где нахо-
дится. Поэтому он приступил к действиям - перекинул руку через низенькую
перегородку буфетной, спокойно отодвинул задвижку и не спеша вошел.

- Мачеха, - сказал Сэм, - как поживаете?

- Наверно, это какой-нибудь Уэллер! - воскликнула миссис Уэллер, не
очень-то приветливо разглядывая лицо Сэма.

- Думаю, что так, - сказал невозмутимо Сэм, - и надеюсь, этот-вот
преподобный джентльмен простит меня, если я скажу, что хотел бы я быть
тем самым Уэллером, который имеет счастье называть вас своей, мачеха.

Этот комплимент был двойным зарядом. Подразумевалось, что мистер Уэл-
лер - особа весьма приятная и что у мистера Стиггинса клерикальная на-
ружность. Он сразу произвел впечатление, и Сэм, на этом не останавлива-
ясь, подошел к мачехе и поцеловал ее.

- Убирайтесь! - сказала миссис Уэллер, отталкивая его.

- Стыдитесь, молодой человек! - сказал джентльмен с красным носом.

- Ничего обидного, сэр, ничего обидного! - отозвался Сэм. - Впрочем,
вы совершенно правы - не годится так делать, если мачеха молода и хороша
собой, не правда ли, сэр?

- Все это суета, - сказал мистер Стиггинс.

- Ах, это верно! - сказала миссис Уэллер, поправляя чепец.

Сэм тоже так думал, но промолчал.

Заместитель пастыря, казалось, был далеко не в восторге от появления
Сэма, а когда рассеялось первое возбуждение, вызванное комплиментом, да-
же у миссис Уэллер вид был такой, словно она могла обойтись без него, не
испытывая ни малейшего неудобства. Однако Сэм был здесь, и так как его
нельзя было приличным образом выставить за дверь, то все трое уселись
пить чай.

- А как поживает отец? - спросил Сэм.

Услышав этот вопрос, миссис Уэллер воздела руки и закатила глаза,
будто тема была слишком мучительна, чтобы ее затрагивать.

Мистер Стиггинс застонал.

- Что такое с этим джентльменом? - осведомился Сэм.

- Он скорбит о пути, по которому идет ваш отец, - ответила миссис
Уэллер.

- О, вот как! Неужели? - сказал Сэм.

- И у него есть на то основания, - с важностью добавила миссис Уэл-
лер.

Мистер Стиггинс взял еще гренок и тяжко застонал.

- Он ужасный грешник, - сказала миссис Уэллер.

- Сосуд гнева! - воскликнул мистер Стиггинс.

Он откусил большой кусок гренка и снова застонал. Сэм ощутил настоя-
тельную потребность дать преподобному мистеру Стиггинсу какой-нибудь по-
вод для стонов, но сдержал свои чувства и только спросил:

- Что же натворил старик?

- Натворил, вот именно! - подхватила миссис Уэллер. - О, у него ка-
менное сердце! Каждый вечер Этот превосходный человек, - не хмурьтесь,
мистер Стиггинс, я не могу не сказать, что вы превосходный человек, -
приходит и просиживает здесь часами, а на пего это не производит ни ма-
лейшего впечатления.

- Вот это странно, - сказал Сэм. - На меня это производило бы очень
сильное впечатление, будь я на его месте, я в этом уверен.

- Дело в том, мой юный друг, - торжественно сказал мистер Стиггинс, -
что у него черствое сердце. О мой юный друг, кто бы мог противостоять
мольбам шестнадцати наших любезнейших сестер и отклонить их просьбу о
пожертвовании для нашего благородного обюества, которое снабжает негри-
тянских младенцев ВестИндии фланелевыми жилетами и душеспасительными но-
совыми платками!

- А что такое душеспасительный носовой платок? - спросил Сэм. - Я ни-
когда не слыхал о таких предметах.

- Платок, который соединяет удовольствие с назиданием, мой юный друг,
- ответил мистер Стиггинс, - платок, на котором отпечатаны избранные из-
речения с картинками.

- Знаю! - сказал Сэм. - Этакие платки развешаны в бельевых магазинах,
и на них напечатаны просьбы о подаянии и все такое?

Мистер Стиггинс принялся за третий гренок и утвердительно кивнул го-
ловой.

- Так он не пошел на уговоры этих леди? - спросил Сэм.

- Сидел и курил свою трубку и назвал негритянских младенцев... как он
их назвал? - осведомилась миссис Уэллер.

- Маленькими мошенниками, - ответил глубоко огорченный мистер Стиг-
гинс.

- Назвал негритянских младенцев маленькими мошенниками, - повторила
миссис Уэллер.

И оба испустили стоп, вызванный зверским поведением старого
джентльмена.

Великое множество прегрешений подобного же рода могло бы еще обнару-
житься, да только все гренки были съедены, чай стал очень жидок и Сэм не
выражал ни малейшего желания уйти, а потому мистер Стиггинс вдруг вспом-
нил о весьма важном свидании с пастырем и удалился.

Едва была убрана чайная посуда и зола выметена из камина, как лон-
донская карета доставила мистера Уэллера-старшего к двери дома, ноги
доставили его в буфетную, а глаза возвестили о присутствии сына.

- Эй, Сэмми! - воскликнул отец.

- А, старый греховодник! - крикнул сын.

И они обменялись крепким рукопожатием.

- Очень рад тебя видеть, Сэмми, - сказал старший мистер Уэллер, - но
как ты поладил с мачехой - это для меня тайна. Дал бы ты мне этот ре-
цепт, вот все, что я могу сказать.

- Тише, старик! - сказал Сэм. - Она дома.

- Она не услышит, - возразил мистер Уэллер, - после чаю она всегда
отправляется вниз и ругается там часа два; стало быть, мы сейчас промо-
чим горло, Сэмми.

С этими словами мистер Уэллер приготовил два стакана грогу и извлек
две трубки. Отец и сын уселись друг против друга: Сэм по одну сторону
камина, в кресло с высокой спинкой, а мистер Уэллер-старший по другую, в
мягкое кресло, и оба стали наслаждаться со всей подобающей серьезностью.

- Был здесь кто-нибудь, Сэмми? - бесстрастно спросил мистер Уэл-
лер-старший после продолжительного молчания.

Сэм выразительно кивнул.

- Молодец с красным носом? - осведомился мистер Уэллер.

Сэм снова кивнул.

- Любезнейший он человек, Сэмми, - сказал мистер Уэллер, энергически
дымя трубкой.

- Похоже на то, - отозвался Сэм.

- Ловкач по денежной части, - сказал мистер Уэллер.

- Вот как? - сказал Сэм.

- В понедельник берет взаймы восемнадцать пенсов, а во вторник прихо-
дит за шиллингом, чтоб для ровного счета было полкроны; в среду приходит
еще за полкроной, чтобы для ровного счета вышло пять шиллингов; и все
время удваивает, пока не доберется до пяти фунтов, вроде как эти расчеты
в учебнике арифметики о гвоздях и лошадиных подковах, Сэмми.

Сэм кивком головы дал понять, что припоминает задачу, на которую сос-
лался родитель.

- Вы так и не подписались на фланелевые жилеты? - спросил Сэм после
новой паузы, посвященной куренью.

- Конечно, нет! - ответил мистер Уэллер. - На что нужны фланелевые
жилеты юным неграм за океаном?

Но вот что я тебе скажу, Сэмми, - добавил мистер Уэллер, понижая го-
лос и перегибаясь через каминную решетку, - я бы подписался с удо-
вольствием на смирительные рубахи кой для кого здесь, на родине.

Произнеся эти слова, мистер Уэллер медленно принял прежнюю позу и
глубокомысленно подмигнул своему первенцу.

- А это и в самом деле чудная фантазия - посылать носовые платки лю-
дям, которые не знают, что делать с ними! - заметил Сэм.

- Они вечно занимаются такой чепухой, Сэмми, - отозвался его отец. -
В прошлое воскресенье иду я по дороге, и кого же вижу у двери часовни?
Твою мачеху с синей тарелкой в руке! И в тарелке, пожалуй, не меньше
двух соверенов мелкой монетой, Сэмми, все по полпенни, а когда народ
стал выходить из часовни, пенсы так и посыпались, и ты бы не поверил,
что глиняная тарелка может выдержать такую тяжесть. Как ты думаешь, на
что они собирали?

- Может быть, опять на чаепитие? - предположил Сэм.

- Ничуть не бывало, - ответил отец, - на пастырский счет за воду.

- Пастырский счет за воду! - повторил Сэм.