интерес к происходящему... если слово "интерес" здесь уместно. Наконец
представление окончилось, и нас с Сахмет нарекли богом и богиней, состоящими
в законном браке. Верно, имелось в виду, что эти божества временно вселились
в наши бренные оболочки.
чем-то другим. А может, когда они хотят друг на друге подергаться, то
прекрасно справляются сами, не перепоручая этого смертным.
предстоит навернуть эту дамочку на глазах у всей честной компании. Очень
сомневался, окажусь ли на высоте при подобных обстоятельствах. Но жрицы
притащили ширмы и расставили вокруг кровати, и светильники погасили, все,
кроме одного. Было слышно, как девицы вышли, шурша платьями; затем стало
тихо, только проклятый оркестр продолжал звенеть и чирикать в углу.
оркестра, чтобы под музыку скрипеть пружинами. Может быть, я старомоден, но
есть вещи, для которых нужна интимная обстановка. Впрочем, надо - значит
надо, притом Сахмет - интересная женщина. Ну, я и принялся за дело -
поцелуи, ласки, раздевание, все, как положено. Вскоре мы стали единой
плотью, как выражаются священники.
душу.
существенны, хотя духовное звание не позволяет мне самому участвовать во
многих сферах жизни. Само собой, такие вещи представляют для меня лишь
отвлеченный интерес, я ведь должен хранить целомудрие, чтобы достичь высот в
искусстве волшебства. Все мои знания о любовных делах получены косвенным
путем, из книг, а книги вряд ли дают полную картину, ты мог бы восполнить
пробелы.
был как арбалет со слабым спусковым крючком. Сахмет приуныла, но я сказал ей
не расстраиваться: отдохну немного и повторим. Около получаса мы ели, пили и
болтали о том о сем. Я рассказал ей несколько историй из жизни короля
Фузиньяна. А тем временем снова созрел и на этот раз сработал как надо.
Толчков, верно, пятьдесят, дамочка билась подо мной, как рыба на крючке.
Сказала, что впервые за много лет получила настоящее удовольствие от мужчины
- видимо, с тех пор, как разругалась с Чолишем.
Вэзуса! Ей хотелось еще. Я опять передохнул, у меня снова встало, и я как
следует ее отодрал.
сплю, а скоро и притворяться стало незачем. Но утром, с первыми лучами зари,
святейшая супруга разбудила меня и принялась трепать и тискать в надежде,
что священный столп снова поднимется.
просыпался. После она стиснула меня, прижав к своей пышной груди, и
заговорила о любви. Поклялась, что не отпустит меня из Ираза, что я останусь
здесь навсегда и буду день и ночь ее накачивать.
блудливым меня считаешь, которому лишь бы к кому пристроиться?
обычаю. О блуде не может быть и речи.
король, а я не король. Если верховный жрец Чолиш узнает и захочет
навредить... Нет уж, спасибо! все эти козни высшей касты не для простого
парня, вроде меня. Слишком рискованно.
долго не протянет. А тогда новый король с верховной жрицей могут решить, что
меня нужно убрать потихоньку, как досадную помеху. Здесь очень ловко умеют
подсыпать яду. В любом случае, меня это не устраивает: пусть я не герой, но
любимой игрушкой бабы тоже быть не хочу. Позабавиться, конечно, неплохо и
для здоровья полезно, но зарабатывать свой хлеб предпочитаю руками и
головой, а не хером. И потом, мне больше нравится делать это с моей милой
женушкой, тогда это любовь, а не только похоть. Король обещал мне медную
ванну, осталось заколдовать ее и вперед, в Ксилар!
грандиозному празднику, который, по велению короля, состоится через пять
дней. Праздноваться будет спасение Ираза. Если ты не очень занят, твои
инженерные познания пригодились бы при разработке сценических эффектов.
Ишбахара в королевскую ложу. Закончив подъем, носильщики опустили паланкин.
На сей раз носильщиками были рабы, поросшие шерстью полуобезьяны из джунглей
Комилакха, а не аристократы. На крутых подъемах король Ишбахар не доверял
свою увесистую персону дилетантам.
- помахал рукой толпе и с одышкой отправился в ложу, вокруг которой
выстроились гвардейцы. Джориан и Карадур вошли следом.
пригласил король. - Нам придется занять этот проклятый трон, хотя сидеть на
нем - одно мучение. Ну, где же обед? А, вот он! Доктор Карадур, подвинься
немного, будь любезен, сейчас поставят стол. Джориан, тебя сегодня ждет
необычайное лакомство: котлеты из мяса бераотской обезьяны, зажаренные в
жиру гигантской черепахи из Буранга. И вино из салиморской горчихи.
Попробуй!
проглотил свою порцию. Король наклонился к нему с доверительным видом:
мужественный юноша, как ты, едва ли заголосит или упадет в обморок. Но все
же решили тебя предупредить.
Сказать сейчас значит испортить все удовольствие, хых, хых! Всему свое
время... да, да. Ты умеешь танцевать?
сомнения, выучишь. У нас уже много лет не было балов. Как понимаешь, в
танцах мы не особенно сильны.
заканчивали свои небольшие порции, трибуны внизу заполнились. Штаны, в
голубом и золотистом, как и прежде, сидели слева, а Юбки, одетые в красное и
белое, - справа. В промежутке снова разместились знать и высшее
чиновничество.
Карадур.
был очень серьезный, уверяем вас! Они обещали любить друг друга, как братья.
Как братья - так они и сказали.
Взять хотя бы королей Форимара и Фузонио, что жили у меня на родине, в
Кортолии.
прямым наследником хорошо известного короля Филомена Доброхота, отца
Фузиньяна Лиса. Короля Форимара прозвали Форимаром Эстетом. Его
отличительными чертами были безразличие к государственным делам и страсть к
искусствам, в которых сам он достиг кое-каких высот. Был неплохим
архитектором, замечательным музыкантом, талантливым композитором, хорошим
певцом и прекрасным живописцем. Некоторые его стихи и по сей день составляют
славу кортолийской литературы. Увы, трудно было заниматься всем этим, да еще
и управлять королевством.
превратилась в трусливое стадо, в городе цвели преступность и моральное
разложение, народ находился на грани бунта. Тогда в Кортолию явилось войско
соседнего государства Оссарии. Город спас брат Форимара, Фузонио, который,
услышав о беде, мгновенно вернулся из-за границы.
престола в его пользу. На что Форимар согласился без всяких пререканий - но
это особая история, ее расскажу в другой раз.
натуре не было и следа эстетической чувствительности. Напротив, это был
грубоватый, здоровый, чувственный мужчина. На досуге не прочь был заглянуть
инкогнито в какую-нибудь низкопробную таверну, где собираются немытые
мужланы, погонщики мулов да всякий бандитский сброд; любимым занятием короля
было глушить с ними пиво и орать непристойные песни.
деревенского вида, совсем некрасивая; она успела родить ему пятерых детей.