здесь всего только неделю и собиралась позвонить вам при первой же
возможности. Уверяю вас.
сейчас один и могу распоряжаться своим временем, как угодно.
с вами нужно кое о чем поговорить, и мне хочется, чтобы это было теперь
же. Давайте пообедаем вместе.
что вы имеете в виду, и, пожалуйста, не говорите глупостей.
глупости? Можете вы встретиться со мной в семь часов?
подкарауливать вас в университете. Мэри, Мэри, вы же видите, что вы
окружены и выхода у вас нет.
если бы вы не старались усложнить наши отношения. Я не хочу их усложнять.
дальше что? Ну, хорошо, Эрик, где мы встретимся?
переход от обороняющегося тона к властному означал, что она сдалась.
Теперь он готов был принять все ее условия. Когда Эрик повесил трубку, его
снова охватило прежнее лихорадочное нетерпение, но уже с каким-то новым
оттенком; оно как бы подстегивало его, и он работал, уже не замечая
невыносимой жары и не отрываясь, чтобы поразмыслить о последствиях своего
решения.
голос, сердце его заколотилось от страха, что она раздумала и сейчас
откажется от встречи.
куда-нибудь идти, пока не станет прохладнее. Может быть, вы придете ко
мне, мы выпьем чего-нибудь, а вечером куда-нибудь пойдем?
теплый. Утром я приняла душ, а сейчас иду снова.
сидел неподвижно, все еще не снимая руки с аппарата. Потом резко встал и,
направившись к двери, на ходу надел галстук, пиджак и соломенную шляпу,
которую купил с единственной целью - ничем не отличаться от людей, с
которыми он по утрам поднимался, а по вечерам спускался в лифте. Не
оглядываясь, он закрыл за собой дверь лаборатории. Если бы кто-нибудь в
коридоре спросил его, почему он уходит так рано, он даже не потрудился бы
ответить. Когда он вышел на улицу, ему показалось, что дышать таким
раскаленным воздухом просто немыслимо. Только когда такси свернуло с
Парк-авеню на 72-ю улицу и стало подъезжать к Риверсайд-Драйв, Эрик
почувствовал некоторое облегчение, а в высоком вестибюле старомодного дома
на Клермонт-авеню было даже прохладно.
спросив через закрытую дверь, кто там. Потом дверь открылась, и Эрик
увидел Мэри в белом купальном халате. Завитки ее волос, видимо, выбившиеся
во время купанья из-под резинового чепчика, были совсем мокрые. На лице не
было никакой косметики, и от этого она казалась очень молодой.
сказала она.
только он задумывался над какой-нибудь отвлеченной проблемой, перед его
глазами вставал образ Мэри. Даже руки его сохраняли память о ней, и
все-таки ему все время казалось, что в ней чего-то недостает... быть
может, просто потому, что она не была Сабиной. В душе он настолько
сроднился с Сабиной, настолько не мог себя отделить от нее, таким своим и
родным был каждый ее жест, ее запах, ее кожа, каждое, самое пустячное ее
желание, что все хоть немного непохожее на нее вызывало чувство
разочарования. Он сознавал это и испытывал глухое раздражение против
Сабины за то, что она завладела им целиком.
мы действительно слишком поздно сошлись?
только познакомились, все было бы по-другому.
так хорошо.
Несколько лет назад ты бы так не ошибался. Вот что я хочу сказать.
мучительно. Он порывисто отошел от нее - Мэри задела его больное место.
резко. - Я тебя люблю. И оставим это.
мне хотелось бы поговорить с тобой по душам...
это.
отношениях.
взгляда.
разговор. Что бы ты ни говорила, я все равно не уйду и не пущусь ни в
какие извинения и оправдания. Ты права, я действительно взвинчен. Сам не
знаю, что со мной делается этим летом. Будто я разваливаюсь на части. Но я
докажу тебе, что я тебя люблю. Хочешь, я женюсь на тебе?
Нет ли у тебя виски?
себя. Этим летом, в этот месяц, на этой неделе, сегодня ночью - ты не
захочешь меня прогнать, и я не уйду.
она, наливая виски.
тверда в своем решении, то должна продолжать этот разговор. Но она ничего
больше не сказала, а он не хотел ускорять события. Спустя некоторое время
Эрик почувствовал, что может поцеловать ее, и хоть она и приняла его
поцелуй очень холодно, но все же не оттолкнула. "Все уладится, - говорил
он себе, - но на кой черт мне это нужно!"
значительно подвинулся в работе, но и работа его больше не радовала. Мэри
тоже много времени уделяла своим исследованиям; она увлекалась проблемой
атомной энергии, но Эрик совершенно не разделял ее энтузиазма. Каждый раз,
приезжая на конец недели к Сабине и Джоди, он особенно остро сознавал всю
ненужность и пустоту своих отношений с Мэри.
медленно приходит в себя после навязчивого эротического сна. Выходя из
вагона, он начинал терзаться угрызениями совести, словно вся эта толпа
нагруженных подарками и покупками отцов и мужей, от которых веяло
добропорядочной семейственностью, была для него живым укором.
женатым мужчиной, ищущим у чужих женщин то, чего он не находил в
собственной жене; но его отличало от других одно очень важное
обстоятельство. Большинство мужчин искало новизны ощущений. Он же искал в
женщине дружеского ободрения, которое заменило бы ему Сабинино "да". И ему
хотелось, чтобы это "да" было сказано не между прочим, не для того, чтобы
уступить ему и не ссориться. Это ему мог дать кто угодно. Ему нужно было
Влодавец Леонид
Свержин Владимир
Володихин Дмитрий
Никитин Юрий
Роллинс Джеймс
Шилова Юлия