предательски щипать.
что делать при "предельном истощении сил, вызванном чрезмерной концентрацией на
поддержании перманентно-действующего заклинания", как выразились бы
умники-заумники Ордоса. А вот сердце сейчас ощутимо мешало. Обжигало глаза
закипающими слезами, заставляло трястись руки, а губы - выкрикивать какие-то
совершенно бессмысленные слова.
в себя. Вспомнить, что она-таки пока ещё и хозяйка Волшебного Двора, и помощь
коллеге - её прямая обязанность.
молодости, да и то - не по причине сердечных тревог, а опасаясь, что не получит
на очередном испытании очередного "выше всяких похвал; достойно всеобщего
подражания". Огромным усилием заставила подбородок не трястись, а руки - не
дрожать.
основополагающих, этому учат во всех обязательных курсах. И сейчас Мегана,
словно испугавшись вырвавшихся наружу чувств, работала как одержимая.
момент, когда войско начало постепенно останавливаться и люди словно стряхнули
с себя нахлынувший ужас. Не помнившие себя ратники ошеломлённо озирались по
сторонам. Мало-помалу отряды приводили себя в порядок, вновь раздались резкие
команды десятников; отброшенная армия вновь превращалась в войско из безумной
толпы.
когти. Во рту она ощущала привкус крови, кровь по обыкновению текла и из носа;
сама едва не теряя сознания, Мегана держала и держала заклинание, щедро отдавая
свои собственные тепло и силу распростёртому на плаще человеку, так внезапно
ставшему единственным во всём мире.
возник отец Этлау. Его шестиконечный косой крест, дотоле постоянно носимый на
груди, куда-то бесследно исчез. "Небось потерял, когда улепётывал", - мрачно
подумала Мегана. Экзекутор едва дышал от бега, но глаза его отнюдь не выглядели
глазами уносившего ноги труса. Острые, колючие, тёмные, они впивались, точно
дротики, и мало кто мог выдержать взгляд инквизитора, не отвернувшись.
негаданно-нежданно открылась потаённая дверца.
кипящего человеческого моря?
взор, более подошедший бы сейчас какому-нибудь зомби. - Достопочтенные маги,
нам остался последний приступ. Разрушитель исчерпал почти все свои силы. Мы
схватились с ним врукопашную. Никто не одолел. Но следующий приступ станет
последним. Последним, я знаю. Надеюсь, что господа маги исполнят свой долг.
Сейчас это был полководец, спокойный и уверенный в себе, несмотря на бегство
его армии. От него словно волнами расходилось нечто незримое, неощутимое, но
люди вокруг вдруг как-то подбирались, переставали растерянно топтаться, кто
потерял оружие - торопились подобрать или чужое, или хотя бы топоры, в изобилии
навезённые крестьянами-трудниками.
шеренги. Толпа обретала вид войска с поистине неестественной, пугающей Мегану
быстротой. Немногие уцелевшие инквизиторы стягивались к Этлау, словно роящиеся
пчёлы к королеве.
больше внимания на Мегану. И - легко побежал сквозь строящиеся баталии, вновь и
вновь повторяя призыв.
сделался не просто опасен, он превратился в смертельную угрозу всей магической
гильдии Эвиала. Разрушитель... пока себя никак ещё не показал. Во всяком
случае, он только защищался. Интересно, почему он не прикончил всю армию тучей
раскалённого живого пепла, когда тысячи и тысячи человек столпились вокруг его
Башни и полезли на стены? И почему удар летающими черепами оказался направлен в
основном на инквизиторов (включая палачей на их колымагах) да на прислугу
метательных машин? Почему выпущенный Разрушителем дракон ограничился тем, что
поджёг осадную башню, но даже не попытался залить жидким огнём бегущих? В
чудовище не полетела бы ни одна стрела, ни один дротик, да и для заклинания
едва ли нашлось бы время.
Разрушитель не пытался нападать. Он защищался. И, похоже, защищался он только и
исключительно от отца Этлау.
пробираться бесследно сгинувшим ассасинам? Куда делся он? Почему Разрушитель
снял эту защиту? А ведь с ней никто бы и близко не подступил к Чёрной башне.
уцелевшие маги столпились вокруг своих предводителей. У Меганы несколько
отлегло от сердца, когда она увидела, что в рядах чародеев Волшебного Двора
потерь совсем немного.
Радуешься, что пали немногие, а не скорбишь по погибшим!"
полезли... Останемся здесь или пойдём следом?
натиске" под предводительством отца Этлау они явно не рвались.
ногах держится!
так чтобы очень быстро и близко. Помогите мне... кто-нибудь... подняться.
ты...
пособничестве Разрушителю, то, по крайней мере, в ереси со всеми вытекающими...
- Анэто тяжело опирался на посох, но стоять мог уже сам. - Друзья, надо. Во
имя... - он глухо, надрывно закашлялся. - Во имя чего - вы сами знаете. Пошли!
элегантном кавалере и жизнелюбе, вдруг проснулась какая-то упрямая и мрачная
сила, та самая, которую так ненавидят женщины, потому что она во все времена
была их самой главной и, по сути, единственной соперницей. Одной на всех.
в центре. Эвиальские полки успели уйти вперёд, они подступали всё ближе к
Башне, и казалось, что люди напрочь забыли только что пережитый ужас. Никто не
вспоминал об отдыхе. Какие-то расторопные десятники сумели собрать людей и
оживить два требушета, над головами наступающих пронеслись первые ядра, на
обсидиановой броне Чёрной башни расцвёл рыжий цветок лопнувшей глиняной бомбы с
жидким огненным снадобьем.
основном, надо сказать, на Анэто. Глава Белого Совета гордо задирал нос и
хорохорился, хотя на самом деле сейчас только и мог, что словом ободрять
остальных: влитых в него Меганой сил хватило только на то, чтобы не дать
остановиться сердцу и не допустить, чтобы отказал мозг.
Двора. - Вообще никакого чародейства не чувствую. А ты?
в посох рука дрожала.
черепов... нелинейных некрообъектов... Или ещё чего... похуже.
каждом ударе каменного ядра во все стороны так и летели брызги лопающихся чешуи
- словно броня вдруг разом утратила прочность. В бреши врывался огонь, весело
полыхал внутри (правда, сквозь бойницы всё равно его языков было не разглядеть,
их, похоже, всё ещё закрывало какое-то чародейство), и подступающее войско
разразилось победными воплями. Уже не требовалось никаких палаческих телег,
чтобы поддержать боевой дух. Люди почуяли победу.
ректора. - Прекрасный мир под суровой, но справедливой рукой Святой Инквизиции!
Какое улучшение нравов, какое религиозное рвение среди простонародья!
Анэто вышел живым из этой мясорубки. О себе она практически забыла.
летающих черепов или там горящего пепла - ничего.
заметил кто-то третий.
четвёртый голос добавил грязное ругательство, литературный перевод которого
звучал бы примерно как "человек, предпочитающий свиней девушкам".
глазами глядя на катящуюся к Башне волну факелов. Это не может быть правдой,
думал чародей. Разрушитель, конечно, приготовил всем какую-то новую ловушку,
настоящую кровавую баню. Эх, знать бы, что случилось с ассасинами...
нижних ярусах Башни бушевал огонь, впрочем, Анэто не слишком надеялся, что там
вспыхнет настоящий пожар, едва ли подъятая силой Тьмы Башня поддастся простому
Бажанов Олег
Маккарти Кормак
Сертаков Виталий
Прозоров Александр
Херберт Фрэнк
Мурич Виктор