Чтение 88–й страницы книги ~Основание и Земля~

эффектов. Но это чудовище... - Он помолчал.

- Да?

- По-моему, она дала компьютеру два взаимоисключающих требования и
каждое с такой силой, что у него не оставалось выбора, кроме как
попытаться выполнить оба одновременно. Пытаясь совершить невозможное,
компьютер временно ослабил свободное от инерции состояние корабля. По
крайней мере, это моя версия случившегося.

Потом лицо его как-то смягчилось.

- И, может, это и к лучшему, потому что мне пришло в голову, что все
мои разговоры об Альфе Центавра и ее спутнике были глупостью. Я знаю
сейчас, куда Земля переместила свою тайну.

Пилорат удивленно уставился на него, а затем, игнорируя последнее
замечание, вернулся к тому, которое повергло его в изумление:

- Но как Фоллом могла потребовать две взаимоисключающие вещи?

- Она говорила, что хочет, чтобы корабль шел к Солярии.

- Ну, конечно, она этого хотела.

- Но что она подразумевала под Солярией? Она не могла узнать Солярию
из космоса, поскольку никогда не видела ее оттуда. Когда мы торопливо
покидали ее мир, она спала. И, несмотря на прочитанное из вашей библиотеки
и помощь Блисс, мне кажется, она так и не смогла представить, что в
Галактике сотне миллионов звезд и миллионы обитаемых планет. Воспитанная
под землей и в одиночестве, она смогла уловить только то, что миры
различны - но как их много? Два? Три? Четыре? Для нее любой мир, который
она видит, похож на Солярию, а поскольку я предложил Блисс попытаться
успокоить ее намеком, что если мы не найдем Землю, то вернем ее на
Солярию, она могла представить, что Солярия находится рядом с Землей.

- Но откуда вы можете знать это, Голан?

- Она сама сказала нам, Яков, когда мы ворвались сюда. Она крикнула,
что хочет отправиться на Солярию, а потом добавила: "туда... туда...",
кивая головой на экран. А что было на экране? Спутник Земли. Его не было
там, когда я выходил из рубки перед обедом. - На экране была Земля.
Видимо, говоря о Солярии, Фоллом мысленно представила спутник, а компьютер
в ответ сфокусировался на нем. Поверьте мне, Яков, я знаю, как работает
компьютер. Кто может знать это лучше?

Пилорат посмотрел на полумесяц, видневшийся на экране, и задумчиво
сказал:

- На одном из языков Земли его называли "Moon", на другом "Луна".
Вероятно, были и другие названия. Вы только представьте, старина, мир со
многими языками: непонимание, осложнения...

- Луна? - сказал Тревиз. - Что ж, это довольно просто... Кстати,
может быть, ребенок инстинктивно попытался двинуть корабль своими
преобразовательными долями, используя корабельный источник энергии, и это
вызвало временные инерционные возмущения... Впрочем, все это не важно,
Яков. Важно лишь то, что все это привело Луну - мне нравится ее название -
на экран, увеличило и оставило там. Я смотрю на нее и удивляюсь.

- Чему, Голан?

- Ее размерам. Обычно мы не обращаем внимания на спутники, Яков: они
такие маленькие, если вообще существуют. Но с этим дело другое. Это МИР.
Его диаметр около 3500 километров.

- Мир? Вряд ли его можно назвать так. Он не может быть обитаем. Даже
диаметра в 3500 километров недостаточно. У него нет атмосферы, я могу
сказать это едва взглянув на него. Его окружность резко отделяется от
пространства, так же как светлые участки от темных.

Тревиз кивнул.

- Вы становитесь опытным космическим путешественником, Яков. Да, вы
правы, там нет воздуха и воды. Но это значит только, что необитаема
незащищенная поверхность Луны. А под поверхностью?

- Под землей? - с сомнением повторил Пилорат.

- Да, под землей. А почему бы и нет? Вы говорили мне, что земные
города находились под землей. Мы знаем, что Трантор был под землей,
большая часть Компореллона под землей, а солярианские особняки почти
полностью под поверхностью планеты. Это вполне обычное положение дел.

- Но, Голан, в каждом из этих случаев люди жили на обитаемых
планетах. Их поверхность была пригодна для жизни, с атмосферой и океаном.
Но разве можно жить под землей, если поверхность необитаема?

- Яков, подумайте хорошенько! Где мы с вами живем сейчас? "Далекая
Звезда" - это крошечный мир с необитаемой поверхностью. Снаружи нет ни
воды ни воздуха, и все же мы живем в полном достатке. Галактика полна
космических станций и поселений, необитаемых за исключением своих
внутренних помещений. Представьте эту Луну как гигантский космический
корабль.

- С экипажем внутри?

- Да... Миллионы людей, растения, животные, развитая технология...
Смотрите, Яков, разве это не имеет смысла? Если Земля в свои последние дни
смогла отправить отряд колонистов на планету, вращающуюся вокруг Альфы
Центавра, и - возможно с помощью Империи - сумела приспособить ее к жизни,
населив ее океаны и создав остров там, где его не было, разве не могла она
также послать отряд к своему спутнику и подготовить к жизни его
внутренность?

Пилорат неохотно кивнул.

- Полагаю, могла.

- Она ДОЛЖНА была это сделать. Если Земля что-то скрывала, зачем
отправлять это за парсек, если можно спрятать на мире, находящемся менее
чем в одной стомиллионной расстояния до Альфы Центавра? С психологической
точки зрения Луна должна быть даже более подходящим местом. Никто даже не
подумает, что на спутнике могут быть созданы условия для жизни... как не
подумал я. Видя Луну перед самым своим носом, я мысленно устремлялся к
Альфе Центавра. Если бы не Фоллом... - Его губы сжались, и он покачал
головой. - Думаю, нужно поблагодарить ее за это.

- Но послушайте, старина, - сказал Пилорат. - Если что-то спрятано
под поверхностью Луны, как мы найдем это? Ее поверхность должна занимать
миллионы квадратных километров...

- Примерно сорок миллионов.

- И вы хотите осмотреть все это? Но что мы будем искать? Отверстие?
Что-то вроде воздушного шлюза?

- С таким подходом, - сказал Тревиз, - это действительно должно
казаться неразрешимым, но мы будем искать не предметы, а жизнь, и прежде
всего разумную жизнь. Разве с нами нет Блисс, которая может обнаруживать
разум?

Блисс обвиняюще посмотрела на Тревиза.

- В конце концов я уложила ее спать. Это было не так то легко - она
словно обезумела. К счастью, кажется, я ничего ей не повредила.

Тревиз холодно предложил:

- Попытайтесь убрать из ее разума навязчивую мысль о Джемби,
поскольку я не собираюсь доставлять ее обратно на Солярию.

- Убрать навязчивую мысль? Да что вы знаете о таких вещах, Тревиз? Вы
никогда не чувствовали разума и не имеете ни малейшего понятия о его
сложности. Если вы ничего не знаете об этом, незачем говорить об удалении
навязчивой мысли словно это вычерпывание варенья из банки.

- В таком случае хотя бы ослабьте ее.

- Я могу немного ослабить ее после месяца тщательного пронизывания.

- Что вы имеете в виду?

- То, чего вы не знаете, а я не могу объяснить.

- Но что вы собираетесь делать с ребенком?

- Пока не знаю. Это будет зависеть от многих соображений.

- В таком случае, - сказал Тревиз, - я скажу вам, что мы собираемся
делать с кораблем.

- Я знаю это. Вернуться на Новую Землю к своей любимой Хироко, если
на этот раз она пообещает не заражать вас.

Выражение лица Тревиза не изменилось, и он сказала:

- Нет, я изменил свое решение. Мы отправляемся на Луну... по словам
Якова, так называется этот спутник.

- Этот спутник? Потому что это ближайший мир? Я не подумала о нем.

- Так же как и я. Вообще никто не подумал о нем. Нигде в Галактике
нет спутника, о котором стоило бы думать, но этот - исключение. Более
того, анонимность Земли распространяется и на него. Тот, кто не сможет
найти Землю, не найдет и его.

- Он пригоден для жизни?

- Поверхность нет, но там нет радиоактивности и, значит, он не
совершенно непригоден. На нем может быть жизнь - возможно, она буквально
кишит там - под его поверхностью. И, разумеется, вы будете в состоянии
сказать так ли это, когда подойдем достаточно близко.

Блисс пожала плечами.

- Я попытаюсь. Однако, что заставило вас подумать о спутнике?

Тревиз тихо ответил:

- Кое-что из сделанного Фоллом, пока она сидела за управлением.

Блисс помолчала, как будто ожидая продолжения, затем снова пожала
плечами.

- Что бы это ни было, вы бы ничего не узнали, поддавшись своему
импульсу и убив ее.