платок, словно он был в сильном волнении. - Я передал их с рук на руки члену
моей собственной семьи, связанному еще более тесными узами родства с
Бургундским домом, человеку, которому его высокое положение в церкви и
многочисленные добродетели давали полное право быть временным защитником
двух несчастных женщин и стать посредником между ними и их законным
государем. Итак, те самые обстоятельства, которые побудили моего брата,
герцога Бургундского, составившего себе слишком поспешное мнение обо всем
этом деле, оскорбить меня своим несправедливым обвинением, могут быть
объяснены самыми честными и благородными намерениями. Скажу более: у моего
брата герцога нет в руках ни одного мало-мальски убедительного
доказательства, которым можно было бы подтвердить возведенное им на меня
оскорбительное обвинение, заставившее его обратить зал пиршества в судилище,
а свой гостеприимный кров - в тюрьму.
замолчал. - Присутствие ваше здесь в такую минуту, которая, к несчастью для
вас, совпала с исполнением ваших замыслов, я объясняю себе только тем, что
люди, постоянно обманывающие других, подчас и сами могут попасться в
расставленную ими ловушку! Ведущий подкоп гибнет иной раз от взрыва
собственной мины. Что же до решения, то оно будет зависеть от свидетельских
показаний... Ввести сюда графиню Изабеллу де Круа!
графиней де Кревкер, получившей на этот счет указания от мужа, а с другой -
аббатисой монастыря урсулинок, Карл обратился к ней в своей обычной резкой и
грубой манере:
дышали, когда вам пришлось отвечать на мое справедливое требование, а между
тем вы нашли в себе достаточно сил, чтобы убежать от нас так далеко, как
никогда еще не убегала лань от охотника. Ну-с, что же вы думаете, прелестная
девица, о том, что вы натворили? Вы, может, довольны, что перессорили двух
великих государей и едва не сделались причиной войны, которую две
могущественные державы чуть было не объявили друг другу из-за вашего
смазливого личика?
девушку, что она совсем позабыла о своем решении броситься к его ногам и
умолять его отобрать все ее имущество, а ей разрешить удалиться в монастырь.
Она стояла неподвижно, как человек, неожиданно застигнутый бурей, который со
всех сторон слышит раскаты грома и боится, что каждый новый удар может
обрушиться ему на голову. Но тут сочла необходимым вмешаться графиня де
Кревкер, славившаяся своей смелостью и красотой, которую она сохранила даже
в зрелые годы.
родственница находится под моим покровительством. Мне лучше знать, как надо
обращаться с женщинами, и, если ваша светлость не будете говорить в другом
тоне, более соответствующем нашему полу и званию, мы немедленно удалимся
отсюда.
воинственную жену; впрочем, это не мое дело... Подайте стул этой прелестной
девице, на которую мы не только не гневаемся, но даже намерены оказать ей
милость и высокую честь... Садитесь, сударыня, и поведайте нам, какой злой
дух овладел вами, когда вы убежали из своего отечества и пустились
странствовать по белу свету, как какая-нибудь авантюристка?
решив не соглашаться на брак, предложенный ей герцогом Бургундским, она
надеялась найти поддержку при французском дворе.
были заранее уверены в поддержке?
Изабелла, - иначе я, конечно, не решилась бы на такой смелый шаг.
который тот выдержал совершенно спокойно, только губы его чуть-чуть
побледнели.
продолжала Изабелла после минутного молчания, - я почерпнула от моей
несчастной тетки, леди Амелины, а она, в свою очередь, получила их от
человека, ни одному слову которого, как я узнала впоследствии, нельзя было
верить, ибо он оказался гнусным предателем.
измене Марты и цыгана Хайраддина Мограбина, и добавила:
нам первую мысль о побеге, был способен на всякую низость и мог самовольно
выдавать себя за человека, служащего королю Людовику.
рассказала все свои приключения со времени бегства из Бургундии вплоть до
осады Шонвальда и встречи с графом Кревкером. Когда она кончила свой
короткий, бессвязный рассказ, в зале царило гробовое молчание. Герцог сидел,
мрачно уставившись в пол, как человек, который ищет благовидного предлога,
чтобы дать волю своему бешенству, и не находит ничего такого, что могло бы
оправдать его в собственных глазах, если он позволит себе насилие.
поднимая глаза, - хоть мы и не можем с точностью проследить его движения. Но
все-таки я бы хотел, чтобы король Людовик объяснил нам, почему он принял
графинь у себя при дворе, если они явились к нему без его приглашения.
Правда, из сострадания я принял этих дам как частное лицо, но воспользовался
первым случаем, чтобы отослать их к покойному епископу, вашему собственному
союзнику, который - упокой господь его душу!.. - был в этом деле лучшим
судьей, чем я и чем всякий другой светский государь, ибо он лучше мог
совместить покровительство, в котором мы не имеем права отказывать
беззащитным скитальцам, с обязанностями по отношению к государю и союзнику,
из чьих владений они бежали. Я смело могу спросить эту молодую девушку:
радушен ли был мой прием и не заставил ли он их пожалеть, что они избрали
мой двор своим убежищем?
сомневаться, действительно ли ваше величество изволили приглашать нас к
себе, как мы думали, поверив людям, выдававшим себя за ваших слуг: если
допустить, что они действовали по вашему поручению, трудно было бы
согласовать поведение вашего величества с тем, чего мы вправе были ожидать
от короля, рыцаря и дворянина.
грудь Людовика была хорошо защищена против подобной артиллерии. Этот взгляд
нисколько его не смутил; напротив, он с торжеством оглядел собрание и широко
развел руками, как будто приглашая присутствовавших в свидетели, что слова
графини служат лучшим доказательством его невиновности. Тем не менее герцог
Бургундский, в свою очередь, подарил его взглядом, говорившим, что он далеко
не удовлетворен, хотя и принужден пока молчать; и затем, обратившись к
графине, резко сказал:
путешествии вы ни словом не обмолвились о неких любовных приключениях?..
Ого, сударыня, вы уже краснеете!.. Вы умолчали также и о лесных рыцарях,
чуть было не помешавших вашему дальнейшему странствованию. Как видите, до
нас тоже дошли кое-какие слухи, и, может быть, мы сумеем сделать из них свои
выводы... Как вы думаете, ваше величество, не лучше ли будет, прежде чем эта
новая Елена Троянская или, вернее, Круайанская перессорит всех королей, - не
лучше ли, говорю я, выдать ее замуж?
предложение, он совершенно спокойно выразил безмолвное одобрение словам
Карла. Но тут сама графиня, видя, какая опасность ей угрожает, решилась
постоять за себя. Она выпустила руку графини де Кревкер, на которую до сих
пор опиралась, робко, но с достоинством выступила вперед и, опустившись
перед герцогом на колени, сказала:
в своей вине: я покинула ваши владения без вашего милостивого разрешения и
готова принять всякое наказание, какое вам будет угодно на меня Наложить. Я
отдаю все мои земли и замки в ваше полное распоряжение и прошу вас только об
одной милости: в память моего отца уделите последней представительнице дома
де Круа лишь малую долю из ее огромного богатства, чтобы дать ей возможность
окончить жизнь в монастыре.
герцог, обращаясь к Людовику.
никто не имеет права препятствовать, - ответил король.
знайте, что мы печемся о вашем благе больше, чем вы сами. Мы не только не
намерены конфисковать ваши владения или умалять блеск вашего дома, но думаем
увеличить и то и другое.
милости я страшусь еще больше, чем вашего гнева, потому что она принуждает
меня...
герцог с нетерпением. - Да будете ли вы наконец слушаться моих приказаний?
Встаньте, сударыня! Встаньте, вам говорят, и удалитесь отсюда... Когда у нас
будет время, мы о вас подумаем и так уладим дело, что, ручаюсь, вам придется
повиноваться.
вероятно, своим упорством окончательно вывела бы герцога из себя, если бы
графиня де Кревкер, знавшая характер Карла лучше своей молоденькой
родственницы, не подняла ее и не увела с собой из зала.
двумя государями со спокойным достоинством, но без излишней самоуверенности,
Посняков Андрей
Юрьев Сергей
Роллинс Джеймс
Шилова Юлия
Витковский Евгений
Ибсен Генрик