***
Аарон увлеченно беседует с двумя своими сестрами и их мужьями. Обе пары
прилетели на рождество из Кливленда. Дети вместе с бабушкой и женой Аарона
заворачивали в солярии рождественские подарки. Аарон, как всегда, совершенно
очаровал собеседников. Судья наблюдал за сыном с двойственным чувством.
Конечно, на первом месте была любовь, но порой она сменялась неодобрением,
ведь газеты называли Аарона подстрекателем, блестящим адвокатом негритянских
деятелей левого толка. А Даниел желал, чтобы сын не был столь непримиримым,
слишком уверенным в том, что только он один знает, как решить все проблемы
негритянского населения. В глазах сына он читал ненависть, а с помощью
ненависти многого не достигнешь, в ее основе лежит бессилие. Когда-нибудь
его сын поймет это. Поймет он также, что плохо скрытая ненависть к белым не
только бесплодна, но и неуместна.
друг Даниела - Джекоб Дрейфус. "Пусть он носит имя Аарон, как старший брат
Моисея, первосвященник иудеев, - сказал он тогда. - Это красивое имя,
Даниел, а у тебя наверняка будет красивый сын".
Даниел посмотрел на нее почти с благоговением. Альберта Райт Сазерленд,
вероятно, была лучшей в стране негритянской актрисой. Высокая и стройная,
она отличалась поразительной выдержкой и при случае умела утихомирить даже
собственного мужа. К сожалению, ее убеждения мешали ей завоевать большую
популярность: она наотрез отказывалась играть роли, в которых хотели
использовать лишь ее красоту или цвет кожи. - Постараюсь сообщить тебе одну
потрясающую новость без эмоций, хорошо?
столовой.
его последних апелляции вызвали ярость администрации, о чем писали в прессе.
голос. Писатель добрался-таки до него! Под удар было поставлено дело всей
жизни. Если оно погибнет, то не остается ничего такого, ради чего стоило бы
жить. Мошенники будут править миром.
каждый оттенок в его интонации. Должен же быть выход! Игра принимала
настолько опасный оборот, что трудно было даже рассчитывать на то, чтобы
уцелеть, не говоря уже о том, чтобы успешно довести ее до конца. Но надо
было решаться.
Дил-Айленд, около причала. Я сам найду вас.
коридора, ведущего в гостиную, появилась его невестка и остановилась, прямая
и величественная. "Как великолепна была она в роли Медеи!"
обращенные к небесам. Почему он вспомнил именно эти слова? И вдруг он понял
почему. Еще несколько секунд назад он, сам того не сознавая, думал именно об
этом.
Глава 36
трава в дюнах. Сквозь стремительно проносившиеся облака то и дело
прорывались яркие, но совсем не согревающие лучи солнца. В этот
послеполуденный час в день рождества на берегу океана было холодно. Ченселор
разглядывал на песке свои следы, расхаживая взад-вперед в пределах,
указанных ему О'Брайеном. Отсюда ему был хорошо виден кустарник, покрывавший
дюны, справа от которых от дороги к берегу спускался деревянный настил. В
кустарнике сидел О'Брайен, скрытый от посторонних глаз.
кустарнике, О'Брайен будет следить за Дрейфусом с момента его появления. Он
убедится в том, что Дрейфус отпустит такси в соответствии с данными ему
указаниями. Если Кристофер нарушит уговор - не отпустит такси или привезет с
собой своих людей, Куин подаст Питеру знак и они побегут к укромному
местечку на соседнем пляже, где Элисон будет ждать их в неприметной машине.
Этот вариант Куин назвал "верхним фронтом".
вариант они считали менее желательным. В кармане пиджака у него лежал
револьвер, который он отнял у Пола Бромли в поезде. Из этого револьвера
отчаявшийся старик намеревался убить его, а теперь в случае необходимости
Питер будет защищать им свою жизнь. Послышался короткий пронзительный свист.
Первый сигнал - О'Брайен увидел такси. Ченселор не помнил, сколько времени
прошло с тех пор, как он заметил костлявую фигуру. Каждая секунда казалась
вечностью, сердце было готово вырваться из груди. Он смотрел, как маленький,
тщедушный Дрейфус медленной, нетвердой походкой шагал по настилу,
направляясь к пляжу. Выглядел он более старым и слабым, чем представлял себе
Питер. Океанский ветер швырял в него песком, и он шел с опущенной головой,
стараясь защитить лицо.
его тростью. Ченселор словно прочитал молчаливый вопрос в глазах Дрейфуса,
скрытых толстыми стеклами очков. Его старое, немощное тело отказывалось
повиноваться. Не подойдет ли к нему тот, кто помоложе? Но Питер был
непреклонен. Он занимал удобную позицию, и надо было помнить, что им,
возможно, придется поспешно удирать.
порывами ветра. Вот он упал, и Ченселор направился было к нему, но
остановился, заметив, что О'Брайен машет ему рукой. Агент был неумолим, о
чем свидетельствовал его сигнал. Дрейфус находился от него в тридцати футах,
он отчетливо видел его лицо. Старик, вероятно, понял, что помощи ему не
окажут, и на его лице появилось выражение решимости. Опираясь на трость, он
тяжело поднялся. Нетвердой походкой, щурясь от ветра, швырявшего песок ему
прямо в лицо, подошел к Ченселору. Традиционного рукопожатия не последовало.
сообщить друг другу. Кто начнет?
О'Брайена.
известно другому. К чему все усложнять? Вас разыскивают, и вы это знаете.
относится.
того, чтобы обсуждать мои поступки.
обоих. - Дрейфус прикрыл лицо рукой, защищаясь от внезапного порыва ветра. -
Нам необходимо прийти к соглашению.
лгали мне, стреляли в меня. Погибло четверо, насколько мне известно. Трое из
них на моих глазах. А скольких людей довел до безумия шепот по телефону! Вы
знаете всех, я - только некоторых... - Питер бросил взгляд в сторону океана
и снова повернулся к Дрейфусу:
или мы придем к соглашению, или мир узнает, кто вы такой на самом деле.
установившуюся тягостную тишину. В глазах старика не было страха. - И кто же
я, по-вашему? Что вы обо мне знаете?
раскопали, но я с гордостью ношу это имя.
против них.
его костлявом, похожем на череп лице:
бы вы задались целью?
уничтожить. Вы сами не сознаете, что натворили. Свыше сорока лет я служил
родине, затратил бесчисленные миллионы... Вы должны понять это. Или я
заставлю вас понять!
остановить его:
Лукьяненко Сергей
Акунин Борис
Никитин Юрий
Шилова Юлия
Каменистый Артем
Перумов Ник