Чтение 88–й страницы книги ~Дэнс, дэнс, дэнс~

семьдесят тысяч"На момент действия романа 70.000 иен - около 500 долларов
США"? Я не готов. Благодарю покорно. Чем такие деньги тратить, я лучше в
постели с женой сэкономлю, да сыну новый велосипед куплю. В общем, что
говорить - не для нас, голодранцев, развлечение! - Он рассмеялся и
посмотрел на меня. - Но даже захоти я им выложить эти семьдесят тысяч -
никто со мной говорить не станет. Сразу выяснят, что я за птица. Всю мою
подноготную вмиг разузнают. Безопасность - прежде всего. Сомнительных
клиентов не обслуживают. А уж уголовных следователей и подавно - но не
потому, что с полицией, в принципе, связываться не хотят. Будь я
какой-нибудь шишкой из полицейского управления - дело другое. Но только
оч-чень большой шишкой. Чтобы пригодился в случае чего. А с такого пугала
огородного, как я, все равно никакого толку.
Он допил кофе и опять закурил.
- В итоге мы попросили ордер на обыск всей этой лавочки. Через три дня
получили его. И когда ворвались с ордером в контору клуба - нас встретила
пустота. Космическая пустота. Ни бумаг, ни улик, ни свидетелей. Ни-че-го.
Иначе говоря, утекла секретная информация. Вопрос - откуда утекла? Как вы
думаете?
- Не знаю, - сказал я.
- Из полиции, откуда ж еще! Кого-то из начальства это зацепило. И нас
попросту сдали. Доказать невозможно. Но нам в отделении вс" ясно и без
доказательств. Кто-то позвонил в клуб и предупредил: скоро, мол, гости
нагрянут, смывайтесь, пока время есть... Подло. Низко и недостойно. А
клубу, как видно, к срочным переездам не привыкать. Свернулись за
какой-нибудь час - и ищи ветра в поле. Снимут другую контору, другие
телефоны поставят - и опять за старое. Это же так просто. Пока есть список
клиентов, и девочки как надо построены - они могут продолжать этот бизнес
где угодно. И нам уже ни до чего не докопаться. Нас вышвырнули из игры.
Оборвали все ниточки одним махом. Узнай мы, кто заказывал ее в ночь
убийства, все сдвинулось бы с мертвой точки. Но теперь, когда все вот так,
наши руки опять пусты. Как дальше действовать - сам черт не поймет.
- Непонятно, - сказал я.
- Что непонятно?
- Если, как вы говорите, она работала в клубе с членской системой - зачем
члену клуба ее убивать? Его же сразу вычислить можно будет, разве не так?
- Именно, - кивнул Гимназист. - Имя убийцы не должно было отражаться в
бумагах клуба. Значит, это либо ее приятель-любовник - либо член клуба,
который вызвал ее частным образом, напрямую. Ни для первой, ни для второй
версии у нас никаких зацепок нет. Мы ничего не нашли. Тупик.
- Я не убивал, - сказал я.
- Разумеется. И мы это знаем, - сказал он. - Я вам сразу сказал. У вас не
тот тип характера. Вы не способны убить человека, это сразу видно. Люди
вашего типа не убивают других людей. Но вам что-то известно. Я это
чувствую. Профессиональным чутьем. Может, расскажете? Все останется между
нами. Я не полезу вам в душу, и ни в чем вас не упрекну. Обещаю. Серьезно.
- Даже не знаю, о чем вы, - сказал я.
- Ч-черт, - нахмурился Гимназист. - Значит, все зря... Вся штука в том,
что наше начальство не хочет давать делу ход. Ну, шлепнули в отеле
проститутку - и черт с ней, так ей и надо. У наших начальников логика
простая: чем меньше проституток, тем лучше. Большинство из них и трупов-то
почти не видали. Они и представить себе не могут, что это такое, когда
голой красивой девушке перетягивают горло чулками. Как это страшно, и как
ее жалко... Среди членов клуба - не только полицейские боссы, но и большие
политики. А у полиции ушки на макушке. Блеснет в темноте золотая
хризантема""Золотая хризантема" - нагрудный значок члена Японского
Парламента" - полицейский тут же голову втягивает, как черепаха. И чем
выше сидит - тем глубже втягивает. Что ж, не повезло бедняжке Мэй. И
погибла ни за грош, и убийцу найти уже, видать, не судьба...
Официантка забрала его пустую кофейную чашку. Я свой кофе так и не допил.
- Если честно, - продолжал Гимназист, - я к этой девушке, Мэй, испытываю
странное чувство. Что-то вроде родственной близости. С чего бы это? Сам не
пойму. Но когда увидел ее в кровати - голую, мертвую, с чулком на горле -
я вот что подумал. Эту сволочь, ее убийцу, я поймаю, чего бы мне это ни
стоило. Конечно, на подобные сцены мы уже насмотрелись по самое не хочу. И
при виде очередного трупа не сходим с ума от жалости и сострадания. Видел
я и расчлененку, и обгоревших до костей - какие угодно. Но ее труп был
особенный. Невероятно красивый. Стояло утро, лучи солнца падали на нее из
окна. И она лежала, словно обледеневшая в этих лучах. Глаза открыты, язык
в гортань закатился, горло чулком перетянуто. Концы от чулка на груди
уложены. Аккуратно так, в форме галстука. Я смотрел на нее - и чувствовал
странную вещь. Будто эта девочка просит меня - лично меня! - чтобы я
раскрыл эту тайну. Будто, пока я не найду убийцу, она так и будет лежать
замороженная в лучах солнца. Там, в отеле. Да так и кажется до сих пор:
пока убийца на свободе, пока дело не раскрыто - она не разморозится, не
освободится от этой судороги... Как считаете, это нормальное ощущение?
- Не знаю, - сказал я.
- Вы, как я понял, уезжали куда-то надолго. Путешествовали? Загар вам
очень к лицу, - сказал инспектор.
- На Гавайи по работе летал, - сказал я.
- Здорово... Завидую вам. Мне бы мне такую шикарную работу. А тут с утра
до вечера трупы разглядываешь. Поневоле станешь угрюмым типом. Вы
когда-нибудь разглядывали трупы?
- Нет, - сказал я.
Он покачал головой и взглянул на часы.
- Ну, что ж. Ладно. Простите, что зря отнял у вас время. Хотя, может, и не
зря. Говорят же люди - случайных встреч не бывает. А разговор этот в
голову не берите. Даже таких, как я, иногда тянет по душам поговорить...
Если не секрет, что купили-то?
- Паяльник, - сказал я.
- А я - струну для прочистки труб. Все трубы в доме позабивались...
Он расплатился за кофе. Я предложил ему половину суммы, но он наотрез
отказался.
- Ну что вы, ей-богу! Это же я вас сюда заманил. Ваше время и нервы стоят
дороже. А это все так, пустяки...
На выходе из кафетерия я вдруг кое-что вспомнил.
- И часто вы расследуете убийства проституток? - спросил я.
- Как сказать... В общем, довольно часто. Не то чтобы каждый день. Но и не
раз в год, это точно. А что - вы интересуетесь убийствами проституток?
- Нет, не интересуюсь, - ответил я. - Просто так спросил.
На этом мы расстались.
Он скрылся из глаз - а у меня еще долго сосало под ложечкой.

36.

Неторопливо, точно облако в небе, за окном проплыл и растаял май.
Уже два с половиной месяца я не брал никаких заказов. Звонки по работе
почти прекратились. Мир с каждым днем все вернее забывал обо мне. Деньги
на мой счет в банке, понятно, больше не поступали - но еще оставалась
какая-то сумма на жизнь. А жизнь моя, в принципе, не требует особых
затрат. Сам готовлю, сам стираю. Особой нужды ни в чем не испытываю.
Долгов нет, кредиты никому не выплачиваю, по автомобилям и шмоткам с ума
не схожу. Так что в ближайшее время о деньгах можно было не беспокоиться.
Вооружившись калькулятором, я подсчитал свой месячный прожиточный минимум,
разделил на него то, что осталось в банке, и понял: еще пять месяцев
протяну. За эти пять месяцев что-нибудь, да случится. А не случится -
тогда и подумаю снова. Кроме того, на моем столе красовался в рамке чек на
триста тысяч от Хираку Макимуры. Как ни крути - голодная смерть мне пока
не грозит.
Стараясь не ломать размеренного темпа жизни, я по-прежнему ждал, пока
что-нибудь произойдет. По нескольку раз в неделю отправлялся в бассейн и
плавал там до полного изнеможения. Ходил за продуктами, готовил еду, а по
вечерам слушал музыку и читал книги, взятые в библиотеке.
Там же, в библиотеке, я просмотрел газеты и скрупулезно, одно за другим,
отследил все сообщения об убийствах за последние несколько месяцев.
Интересуясь, разумеется, лишь теми случаями, когда убивали женщин. Глядя
на мир под таким углом, я обнаружил, что женщин в этом мире убивают просто
в кошмарном количестве. Их режут ножами, забивают кулаками и душат
веревками. О жертвах, хоть как-то похожих на Кики, газеты не сообщали. По
крайней мере, труп не нашли. Конечно, есть много способов сделать так,
чтобы труп не нашли никогда. Привязать к ногам груз и выбросить в море.
Отвезти подальше в горы и закопать в лесу. Как я схоронил свою Селедку. В
жизни никто не найдет.
"А может, несчастный случай? - думал я. - И ее как Дика Норта, сбил
грузовик?" И я проверил все сообщения о происшествиях. О тех случаях,
когда погибали женщины. На свете происходит безумное количество несчастных
случаев, в которых гибнет до ужаса много женщин. Умирают в дорожных
авариях, сгорают в пожарах и травятся газом у себя дома. Но никого,
похожего на Кики, я среди них не нашел.
А еще бывают самоубийства, думал я. Или, скажем, внезапная смерть от
разрыва сердца. О таких случаях газеты уже не пишут. На свете полным-полно
самых разных смертей. О каждой в газете не сообщишь. Наоборот: смерти, о
которых пишут в газетах, - исключение из общего правила. Подавляющее
большинство людей умирает тихо и незаметно.
Поэтому - вероятность остается.
Возможно, Кики убита. Возможно, погибла от несчастного случая. Возможно,
покончила с собой. Возможно, умерла от разрыва сердца.
Но доказательств нет. Ни того, что она умерла, - ни того, что жива.
Иногда, по настроению, я звонил Юки. "Как живешь?" - спрашивал я. "Да
так..." - отвечала она. Она разговаривала со мной, будто с Марса: ответы
крайне плохо совпадали с вопросами. Как я ни сдерживался, это меня всегда