человек, добровольно спустившийся ниже, чем его поставила судьба, попросту
глуп, если только это не служитель божий, взыскующий аскетизма, или юный
влюбленный, не нашедший других путей, дабы видеться со своей возлюбленной.
закоснелым традициям. Так, заводские мастеровые и мастеровые паровых машин
- люди изрядно образованные и умелые, и Железная гильдия для них, многие
соглашаются, чересчур уж низка. Но представители молодых ремесел, увы,
явились, когда лучшие места были уже заняты. В том-то и суть, что против
повышения статуса вышепоименованных возражают в первую очередь сами высшие
Гильдии, ссылаясь на тысячелетний уклад жизни. Не вижу в том ничего
удивительного, ибо давно ведомо, что люди сплошь и рядом питают к ближнему
своему даже более сильную неприязнь, ревность и зависть, нежели к высшим.
Высшее далеко, и завидовать им нелепо, ибо не всегда и представляешь
толком, чему именно из жизни высших завидуешь, ибо не осведомлен о таковой
в должной мере. Ближний же - рядом, на глазах, и негоже позволять ему
превзойти тебя, особенно если знаешь в глубине души, что он такого
превосходства заслуживает... Несовершенен человек, друг мой Чедогон, и не
нам изменить природу его...
купцов нам доводилось встречать и на Сильване.
составляет государства в привычном понимании сего слова. Ганза есть союз
ста одиннадцати городов, расположенных как на Харуме, так и на значимых
морских островах, причем все без исключения города эти помещаются на
берегах, морских и речных. А произошло так оттого, что Ганза возникла в
древние времена, когда из-за слабости тронов, непрестанных войн на суше и
разгула пиратов на водах торговое плавание что по морям, что по рекам было
занятием крайне рискованным, и единственной защитой тут был собственный
меч. Так и сложился союз купцов-корабельщиков, к вящей своей выгоде и
безопасности неустанно укреплявших флот свой и города. И поскольку цели
Ганзы были несложными, ясными и четкими, а укрепление государств -
процессом не в пример более долгим, путаным и хаотичным, означенная Ганза,
пусть и лишившаяся с бегом столетий прежней вовсе уж невиданной мощи,
остается все же сильной. Есть у них торговый флот, есть военный, даже с
пароходами, а города их изрядно укреплены и располагают сильными
гарнизонами. И не подчиняются они законам того государства, где
расположены, - не совершая, со своей стороны, ничего такого, что шло бы
вразрез с законами "прилегающей державы" (как любят выражаться ганзейцы,
коим похвальба и честолюбие свойственны в той же степени, что и всем
прочим). А если какой король, что случается даже теперь, посягнет на
лежащий в пределах его державы город Ганзы, то все прочие ганзейские
города, объявив тревогу, идут на выручку, и сила их такова, что объявленная
ими какой державе война способна державу сию не на шутку озаботить. А
общего сговора всех королей и владык против Ганзы ждать не приходится - ибо
не случалось еще в истории, да и не случится, мне думается, чтобы все без
исключения монархи пришли к полному согласию касаемо столь сложного
вопроса. Столь сердечного согласия удается достигнуть лишь в делах более
простых, да еще направленных против слабейшего, как это было с Сандоварским
Уложением[10]. Так что Ганзой за последние семьсот лет утрачено лишь четыре
города (не включаю в это число тех, что оставлены самими ганзейцами под
натиском Глаз Сатаны).
Занимаются они и банкирским делом, но таковое почти повсеместно в руках
Балонга, и успехи Ганзы на сем поприще ничтожны (что ее, говорят, злит).
Сословия и Гильдии у них те же, что и у большинства держав, хотя число
Гильдий и составляет у ганзейцев не пятьдесят, а сорок восемь, нет в Ганзе
ни гуртовщиков, ни мастеров воздушных шаров и планеров - одиночным
городам-государствам, стесненным по территории, сии ремесла ни к чему,
равно как и телеграфисты. Кроме того, иные Гильдии вроде корабельщиков и
моряков с речными матросами стоят выше, чем в других державах, а иные - не
в пример ниже. Крестьяне есть при сорока шести городах, и все они
фригольдеры. А дворянства своего не имеется. Те из ронинов[11] (а таких
немало), кто поступает на службу Ганзе, не располагают в ее городах теми
привилегиями, что имеют дворяне других держав, зато пользуются всеми
правами вольного ганзейца, а это им обеспечивает известное благополучие и
защиту. Нужно еще добавить, что преступлений в ганзейских городах не в
пример меньше из-за малого притока посторонних. В этом отношении города
Ганзы, даже крупные, схожи с деревнями, живущими патриархально, размеренно
и замкнуто. Что, впрочем, не означает идиллии, ибо природа человеческая
несовершенна.
из представителей всех городов для обсуждения накопившихся проблем и
решения дел, буде таковые возникнут. Палата эта назначает в каждый союз
(ганзейские города на континенте, числом 89, делятся на семнадцать союзов,
а остальные, что разбросаны на островах, приравниваются к союзу каждый)
Легата Палаты, и означенные Легаты по иным своим обязанностям и должностным
функциям выполняют роль правителей.
времена оны некий богатый судовладелец, готовясь перейти в иной мир,
завещал корабль свой тому из сыновей, кто, обойдя в шлюпочном состязании
остальных, первым коснется рукой палубы. И один из сыновей якобы, видя, что
победа от него ускользает, отсек себе руку и кинул ее на палубу, соблюдя
тем самым букву уговора. Иные сказке этой верят, но я подобную слышал
частенько и на Таларе, и на Сильване, причем речь шла о иных купцах, не
ганзейских. И потому подозреваю, что имеем мы дело с бродячим сюжетом,
переходящим от народа к народу.
мой Чедогон, что ты можешь не поверить, хоть и знаешь прекрасно, что не в
моем обычае предаваться шуткам и розыгрышам, когда речь идет о накоплении
знаний об окружающем нас мире. И все же места, коим тысячи лет назад кто-то
мудрый присвоил удивительно точное название Иллюзор, до того поразительны,
что окончательно поверить в их существование можно, лишь повидав
собственными глазами. Я и сам, каюсь, считал россказни преувеличенными,
проистекающими из присущей иным странникам манеры сваливать в одну кучу и
собственные наблюдения, и пересказы из третьих уст, и упражнения шутников,
- мы с тобой и сами, будучи юными студентами, находили порой забавы в том,
чтобы угощать наивных чужеземцев байками о чудесах и диковинах, рожденными
за кувшином черного пенистого... Иные из этих наших придумок попали и на
страницы серьезных книг, за что мне потом было стыдно. Но с Иллюзором все
обстоит иначе. Он существует, именно такой - к непреходящей головной боли
ученых книжников, перерастающей порой в уныние и тупое изумление
многообразию и изощренности загадок, подсунутых нам то ли добрыми духами,
то ли злыми, то ли лишенными разума и души силами природы...
брызжущей жизнью. В лесах рыскают дикие звери, олени и кабаны, на лугах
пасутся стада, за плугом ходят пахари, по большим дорогам движется
нескончаемый поток путников, обгоняя тебя и спеша навстречу, - тут и пешие,
и конные, и повозки купцов, и блестящие дворянские кавалькады, и воинские
отряды. Проезжаешь ты городами и деревнями, где кипит жизнь во всем ее
многообразии и блеске, и обитатели заняты когда каждодневными своими
делами, когда торжествами и праздниками.
что все окружающее немо - ни единый звук, кроме топота твоего коня и
звяканья уздечки, не нарушает всеохватывающей жуткой тишины. И если пойдешь
ты прямо на встречного, пройдешь сквозь, не встретив на пути ничего, кроме
пустого воздуха. Ибо все, что ты видишь, и все, кого ты видишь, - суть
иллюзия. Не замечают они тебя, не видят, живя своей странной, иллюзорной,
несуществующей жизнью. Люди, искушенные в познании, а также причастные к
магии и ведовству, уверяли меня, что с призраками и иной нечистью
бесплотные обитатели Иллюзора ничего общего не имеют. Скорее уж это
запечатленные неведомым путем изображения, никому не делающие дурного и
слепые ко всякой попытке установить с ними общение. Истина эта подтверждена
за тысячелетия, ибо Иллюзор существовал уже в дописьменные времена,
последовавшие за Штормом.
точнее, остатки таковых - где фундаменты, где стена, где целое почти
здание, особо прочно возведенное некогда неведомыми строителями. Но
определить это можно лишь на ощупь - ведь всякий дом, амбар или мост взору
твоему представляется совершенно целехоньким, будто вчера законченной
постройкою. (Правда, там и сям валяются истлевшие доски и груды рухнувшего
камня, так что дома предстают одновременно и в виде развалин, и в
первозданном своем виде, и зрелище, признаюсь, экстраординарное.) Равно же,
если повезет, можешь отыскать и утварь, а то и драгоценности, но немного,
потому что лихие кладоискатели за пять тысячелетий постарались изрядно. А
подчас отыщется и книга, достаточно сохранившаяся. Но читать тех книг не
может никто - написаны они на непонятном языке неизвестными буквами. А
храмы их, где бесплотные обитатели Иллюзора поклоняются богам, нам
непонятны, и боги такие неизвестны.
смотреться пролежавшие тысячелетия вещи, в иллюзорном своем состоянии
предстающие новехонькими, поскольку налицо развалины, легко понять, что
Иллюзор есть тень минувшего, отображение существовавшей в неизвестные
времена страны, где впоследствии все живое сгинуло неведомо куда (ибо нет
там множества скелетов), а неживое понемногу ветшало. Вот только никто не
знает, что это была за страна, что за бедствия на нее обрушились и какие
Лукин Евгений
Суворов Виктор
Орлов Алекс
Прозоров Александр
Сертаков Виталий
Сапковский Анджей