напряжении, то угадать, кто это делал, было невозможно. То ли люди убитого
им генерала Тарасова, то ли Интернационала, возможно, и гои - хранители
сокровищ Валькирии.
оказался каравай хлеба, горсть крупной, серой соли в мешочке и пластмассовая
банка с медом. Он обрадовался хлебу и соли - символам земли и солнца: хоть
таким образом, но Драга все-таки намекнул, что узнал Мамонта! И как бы тем
самым просил прощения, что не может сделать это открыто, повинуясь власти
Стратига. Мамонт отщипнул кусочек, макнул его в соль и съел: для завтрака
достаточно...
пятна следов на снегу, напоминая о преследовании. Однако человеческих больше
не попадалось: по первому снегу бродили лоси да скакали вездесущие зайцы.
Его подмывало заехать к серогонам, к Паше Зайцеву, но появилось сомнение,
что и здесь его не признают, а что на уме у атамана, когда в руках
гранатомет?
Кажется, люди в эту пору сюда уже не заглядывали. Мамонт остановился лишь
один раз, возле подорванного на гранате "Опеля", валяющегося в кювете.
Скорее всего, серогоны сняли с него все, что снималось,- от машины остался
один покореженный остов, напоминающий пустой черепаший панцирь.
в ушах кровь.
сюда с берегов снег, остановился у осыпи. Впереди были только горы- хребты,
скаты, каньоны речных долин и перевалы. Несмотря на белизну, побитую серыми
пятнами голого камня, они выглядели мрачновато, хотя Мамонт уже проходил
этим путем, мог ориентироваться без карты и знал, что там, наверху, не так
уж и страшно.
устроившись между скал,- на вершине тянул приличный ветер,- съел кусок хлеба
с солью и немного меда со снегом. И потом шел каменистым плато, пока совсем
не стемнело. Он знал, что спать в эту ночь не придется: дров, которые он нес
с собой, и котомки могло хватить лишь часа на четыре-пять, при условии, если
жечь костерок в консервной банке. Чтобы спастись от ветра, он сразу же
принялся сооружать себе берлогу из камней и снега, с узким лазом, который
потом заделал изнутри. Разогревшись от работы, он выждал полчаса и лишь
потом запалил огонь.
подарок Стратига- волчью доху...
отверстие в крыше - дрова давно сгорели, и ждал, когда начнет светлеть небо.
И вместе с его голубизной, с таянием крупных, ярких звезд он ощутил
облегчение. Встав на ноги, он выдавил спиной стенку убежища и наконец
распрямился, размял затекшее в тесноте тело.
человека. Сумерки не позволяли рассмотреть его, виделся лишь живой,
шевелящийся силуэт, и видение это длилось секунд десять, после чего
неизвестный спутник Мамонта метнулся за камни и пропал.
к месту, где только что было это существо. Осмотрел камни, расщелины среди
скал и ничего, кроме следов, не обнаружил.
современный, даже самый завзятый "морж" не выдержал бы ночи на камнях. А
судя по следам, этот до самого утра топтался вокруг убежища Мамонта либо
лежал на снегу под ветром.
собой бандитов генерала Тарасова. Сейчас - какое-то чудовище...
оглядывался, надеясь уловить за спиной какое-то движение, но скоро дорога
увлекла его: впереди маячил Поясовой Камень - хребет "Стоящего у солнца". На
вершинах и голых плато снега почти не было, но в неглубоких седловинах между
ними Мамонт тонул по пояс. К полудню он выбрался на Поясовой Камень и, чтобы
не терять времени, пообедал на ходу, заедая хлеб и соль снегом. Отсюда до
заветного камня оставалось километров шесть. Мамонт отлично помнил путь от
него ко входу в пещеры, возле которого Валькирия уронила обережный круг и
Данилу-мастера достала пуля... Мамонт спешил, чтобы засветло прийти к этому
месту и отыскать лаз в пещеру: только этим путем Карна может выходить на
поверхность...
между камнями, а по всему плато виднелась щебенистая залысина, похожая на
суетливую тропинку. Мамонт перевалил на восточную сторону хребта и отыскал
взглядом заповедный камень-останец со знаком жизни. Несколько правее и чуть
выше его начинался развал крупных глыб, среди которых и был вход в пещеру.
Солнце стояло уже на уровне с вершиной хребта, через час в сибирском склоне
начнутся сумерки... Он направился прямо к развалу, утопая в снегу,- прыгать
по камням было опасно. И тут вспомнил, что где-то позади за ним идет это
человекообразное существо, по всей видимости, ориентируясь по следам
Мамонта. А он сейчас пробуравливал в снегу глубокую тропу, тем самым выдавая
вход.
хребта, ярко освещенного солнцем. Даже крошечный предмет сейчас бросал
длинную тень, и любое движение немедленно бы отрисовалось на склоне, как на
гигантском экране. Прошло минут пятнадцать, снежный человек не появлялся,
лишь ветер гнал поземку, сдувая с плато остатки снега.
Мамонт выскочил из засады и сдернул шапку.
поднимается в небо мятущийся столб дыма.
разбирая дороги, Мамонт побежал по склону, засмеялся, закричал на ходу:
переломился, солнце пало за кромку хребта, и восточный склон погрузился в
голубые сумерки. Но Мамонт заметил, как от заповедного камня навстречу ему,
едва касаясь снежных застругов, летит стремительная, легкая фигурка. И будто
волосы трепещутся на ветру!
находили твердую, надежную опору. Сблизившись, они не столкнулись, а как бы
одновременно взлетели и медленно опустились на землю, обняв друг друга.
Остановилось дыхание, замерло сердце, и прежде чем ожили снова, минуло
время...
Валькирия!
длинные волосы...
заглядывая в лицо.
безумно:
пришел! Ты спас меня!
обмороженных щеках, носу, коростные, в простуде, губы, мазки сажи...
Я опоздала, но пришла!..
приходил сюда? Ты ждал меня, Данила?!
посмотри! Ну?
Мамонт.- Помнишь? А потом ты полетела со мной и показала мне этот камень...
сна.
придет к камню.
поздно.
закрывались веки с опаленными ресницами. Он поднял ее на ноги, встряхнул-
безвольно мотнулась голова...
Володихин Дмитрий
Лондон Джек
Контровский Владимир
Жюль Верн
Конан-Дойль Артур
Афанасьев Роман