Прокофьева. Или нет... Хачатуряна. Нет, Прокофьева! Там вальс... А что, у него
Золушка с метлой танцует, а у меня - жена с бутербродом.
- С ума сойти, - сказал Сигизмунд.
- Вот этого я и добиваюсь, Морж, - торжествующе заявила Аська. - Этого и
добиваюсь! И зрителя сведу, и сама рехнусь!
* * *
На солнцеворот Аська с Вавилой действительно укатили в Иван-город. И Вамбу с
собой сманили. Новый реж сулил чудеса звука и света.
Над городом повисла тяжкая жара. Сигизмунд теперь спал с Лантхильдой раздельно,
чтобы не задыхаться под одним одеялом. Яростно мечтал о кондиционере. Каждый год
давал себе слово купить и каждый год что-нибудь да мешало. Сейчас мешало
отсутствие денег. Лет десять назад - отсутствие кондиционеров.
А тут еще начали одолевать тревожные сновидения. Сны приходили по нескольку за
ночь, яркие и удивительно реальные. Наутро в памяти оставались лишь обрывки,
которые к полудню тускнели и исчезали.
Аттиле тоже снились сны. В отличие от Сигизмунда, старый вандал запоминал их
все, рассказывал за завтраком и пространно толковал. По толкованию аттилы
выходило, что надвигается конец света.
Сигизмунду тоже чудилось нечто сходное. Несли в себе эти сны что-то подспудно
угрожающее.
Однако наступающий день с его заботами и суетой неумолимо поглощал предчувствия.
А забот хватало. Организовать школу выживания, открыть и зарегистрировать
оказалось куда более хлопотным делом, чем регистрация тараканобойной фирмочки.
Однажды у супермаркета Сигизмунд заметил объявление: "Школа русского рукопашного
боя. Продолжение исконных языческих традиций древних славян". Решил, что
конкуренты, и ревниво вчитался. "Языческие традиции древних славян" включали в
себя традиционный русский "бой в салоне автомобиля". Сигизмунд засмеялся и
ревновать перестал.
А сам-то он чему обучать людей собирается? Богатеньких жен "новых русских", в
частности? Какие продукты из мусорного бака являются съедобными, а какие - нет?
Языческие традиции древних вандалов?
Плывущий в летнем мареве мир казался Сигизмунду все более и более абсурдным.
И вот настал день, когда Сигизмунд проснулся и ясно понял, чего он хочет. Он
хочет в Анахрон.
* * *
Два дня перебарывал желание. В гараже ничем не пахло. Дома Аспид с фотографии
ухмылялся как-то особенно гнусно.
По мере того, как стопка денег - приношений Вамбы и Вавилы - под фотографией
росла, физиономия у Аспида делалась все более ехидной.
На третий день Сигизмунд, как обычно, вывел машину. Мотался по городу. Заехал к
Светке, обсудил некоторые детали. Зашел в столовку на Садовой, взял три беляша и
стакан жидкого кофе. Разница с советскими временами небольшая - разве что беляши
теперь разогревают в микроволновке.
Вышел. Походил, покурил, не спеша сесть в машину. Смотрел по сторонам. Совсем
недавно, когда Анахрон переместил его в ноябрь 1984 года, Сигизмунд точно так же
стоял на Садовой - в каких-то ста метрах от этого места. И точно так же курил.
Как разительно все-таки изменился город! И город, и люди... Не хочется назад, в
прошлое. Но почему же его так тянет в Анахрон?
Съездил на рынок автозапчастей. С часок потолкался там. Одурев от жары, вернулся
в центр.
Открыл дверь в гараж, чтобы поставить машину, и... Сигизмунда чуть не
выворотило. Там не просто смердело - там буквально вопияло к небесам.
Несмотря на жару, в животе Сигизмунда свернулся ледяной ком. Судя по
интенсивности запаха, в Анахроне сейчас толчется целая армия. С лошадьми,
телегами и обозными шлюхами.
Как во сне Сигизмунд закрыл гараж.
С ним поздоровались. Обернулся - соседка Софья Петровна с пудельком.
- Что-то вас давно не видно, Сигизмунд Борисович. Я уж думала, на дачу уехали...
- Уедешь тут...
Она принюхалась.
- Господи! Чем это тут пахнет?
- Кошка, небось, в баке сдохла, - находчиво соврал Сигизмунд. - Или из ресторана
неликвиды вынесли. Кстати, многие из этих неликвидов вполне годятся в пищу...
Тут Сигизмунд понял, что машинально начал пересказывать план-конспект
федоровских занятий, и вовремя остановился.
Софья Петровна наморщилась.
- Скажете тоже - "неликвиды"! В стране люди голодают, а эти пиццу выбрасывают.
Зажрались. Тут целую коробку колбасы вынесли, хорошая колбаса, только сверху
немного плесенью пошла. Я уж бомжей упрашивала-упрашивала хоть пару палочек для
собаки... Так не дали! Жадные стали все.
Слова Софьи Петровны Сигизмунд слышал как будто очень издалека.
- Пойду я, - сказал он наконец. - Не могу я эту вонь выносить. Вы уж извините,
Софья Петровна.
У себя дома Сигизмунд застал Викторию. Вошел и выдохнул одно только слово:
- Перенос!..
Плюхнулся на табурет посреди кухни, обхватил голову руками.
Виктория посмотрела на него тревожно. И направилась к деду - докладывать.
Явился Валамир. Озабоченно спросил о чем-то. Вика, не переводя диалог на
русский, ответила деду.
Дед неожиданно просветлел лицом.
- Сегерих? - спросил он.
- Откуда я знаю?! - заорал Сигизмунд, подскочив на табуретке. - Хуерих!
- Хуерих? - переспросил дед. Видно было, что припоминает человека со сходным
именем.
- Что делать-то? - спросил Сигизмунд у Вики. - Может их, это... ликвидировать? А
деду не говорить.
Вика метнула на Сигизмунда яростный взгляд.
- Я с тобой пойду.
- Как ООНовский наблюдатель? Как миротворец? Чтоб я лишних в колодец не спустил?
- язвительно осведомился Сигизмунд.
- Идиот! - взорвалась Вика. - Кто тебя из камеры второй раз вытаскивать будет?
- А зачем меня вытаскивать? Я еще там не сижу.
- Тебя уже один раз перемещало.
- А может, я ХОЧУ, чтобы меня переместило! - И сам понял, что ляпнул глупость.
Вика даже спорить не стала. Просто пошла за ним и все.
Уже на полпути к Анахрону она нагнала его, вкрадчиво просунула руку ему под
локоть и проговорила:
- Морж... Ты только не злись, если я там бояться буду.
- Да ты железяку-то неси нормально! - раздраженно сказал Сигизмунд. - Что ты ею
меня по ногам-то бьешь!
На плече у Сигизмунда покоился лом.
* * *
Анахрон встретил их мертвой тишиной. Ни дрожи, ни вибрации - вообще ничего. Все
было необитаемо и заброшено. Только сейчас Сигизмунд остро ощутил, насколько тут
все заброшено. Да, давно нет в Анахроне настоящего хозяина.
Но оставалось еще кое-что, и это "кое-что" не давало Сигизмунду покоя все время,
пока он шел по подземному тоннелю. Несмотря на полную заброшенность, Анахрон
все-таки вел себя как некое живое существо. Пусть чудовищное, пусть рукотворное
- но живое. Или удачно имитирующее жизнь.
Сейчас здесь все будто бы умерло. Или затаилось?
"Предбанник" встретил их тишиной. Вика держалась до странного непринужденно.
Подошла к стеллажу, начала расспрашивать о предназначении разных цилиндров.
Не отвечая, Сигизмунд приник к окуляру.
И отпрянул!
Вся камера была занята гигантским монстром! Прямо перед окуляром в свете ламп
виднелась грубая черная шкура.
- Что там? - спросила Вика, подходя.
Сигизмунд тяжело дышал.
- Пусти! - Она отодвинула его в сторону. Заглянула. Смотрела долго. - Он
неживой, - заключила Вика.
- С чего ты взяла?
- Не дышит.
- Ящеры тоже...
Сигизмунд еще понаблюдал за перемещенным объектом. Объект действительно не
дышал. Но какой же он громадный! Еле помещается в камеру. А как его вытаскивать?
При мысли о том, что придется эту тушу разделывать топором и бросать огромные
кровавые куски в колодец, Сигизмунд почувствовал дурноту.
Подошел к стеллажу, решительно взял красный цилиндр.
- Знаешь, я все-таки проведу стерилизацию.
- Погоди, - сказала Вика. Она не отрывалась от окуляра. И вдруг засмеялась. -
Морж! Его ты этим не убьешь! Он каменный!
Сигизмунд оттолкнул Вику и сам прильнул к окуляру. Каменный? Черт его
разберет...
Скрежет отпирающего механизма заставил его вздрогнуть.
- Ты что?..
Но было уже поздно.
Массивная стальная герметичная дверь отошла.
И ничего не произошло. Вика, стоявшая перед входом, на миг напряглась, когда
дверь стала поворачиваться на оси, но тут же расслабилась.
- Камень, - повторила она. - Ну что ты так всего боишься, Морж?
Сигизмунд, все еще с красным цилиндром в руках, подошел к ней.
Занимая почти всю камеру, за дверью громоздилась чудовищная каменная глыба,
вытянутая в длину, подобно гигантскому огурцу. Одним концом "огурец" упирался в
стену, другим - в нары, расщепив их. Под нарами находилось кое-что еще. Это был
смятый многотонной тяжестью старый и ржавый мусорный бак с надписью "СПЕЦТРАНС".
Анахрон возвратил двадцатому веку награбленное.
- Господи! - сказала Вика. - Да это же убилстайна!
- С чего ты решила?
- Встань сюда, где я стою! Видишь? Вон, два выступа как два глаза, а вон там -
уд детородный... Вамба точно его описал. Да и Валамир так же описывает.