располагает следствие... Если вы хотите сохранить свою жизнь, то должны
сами рассказать о своей антигосударственной деятельности, и это убедит
нас, что вы действительно раскаиваетесь... Речь уже шла о жизни.
остальные:
понять, Серго Лаврентьевич. Вы должны облегчить нам нашу задачу и помочь
тем самым в первую очередь самому себе...
поддаваться ни на какие провокации. Конечно же по происшествии времени я
понял, что в первые дни пребывания в тюрьме вел себя просто глупо. Не
стоило ввязываться в драки. Возможно, от меня этого и ждали...
То, что вы говорите, никакого отношения ко мне не имеет.
не организатор заговора... Организатор - ваш отец. Кстати, он уже дал
соответствующие показания. Ваша мать тоже созналась во всем. Так что дело
теперь только за вами, Серго Лаврентьевич...
разрешено?
когда поняли, что ни на какие другие темы, кроме своей работы, я говорить
не намерен, начали давить морально.
моих родителей, я вновь и вновь требовал показать мне протоколы допросов с
их признанием и провести очную ставку. Следователи обрывали:
звучавшие на допросах, никаких фактов под собой не имели. Все сводилось к
моему участию в мифическом заговоре.
перейдем к конкретным фактам.
Однажды, когда он попытался сказать что-то нехорошее о моей матери, я
прервал его:
адрес матери - и я вас изуродую... Он взорвался:
помнить будешь. Но это, поверь, будет недолго...
очень высокопоставленные люди дали ему указание вытащить меня из тюрьмы,
если я соглашусь сотрудничать со следствием. Видя, что ничего не может
добиться, стал "давить":
сделать, что он и не родится...
показания на отца, меня тут же отпустят к семье и восстановят на работе,
что меня и мою семью никто не будет преследовать.
пытка. Когда дней пять-шесть не спишь, это ужасно. Только начинаешь
засыпать - будят. И при этом ничего не говорят.
тюремщики не учли и перестарались. После первой недели пыток я находился в
таком состоянии, что все равно засыпал, как бы меня ни трясли. Видя мое
полуобморочное состояние, они, наверное, поняли, что я на пределе.
Появились тюремные врачи...
оказался заместитель Генерального прокурора Камачкин.
стали ученым, доктором наук. Отец ваш - человек безграмотный, да и вы ведь
такой же...
однажды я, видимо, его крепко обидел:
я ничего не стану. У вас была возможность в этом убедиться. Но коль уж
пишете, то старайтесь хотя бы без грамматических ошибок это делать, да и
построение фраз у вас, мягко говоря, нелитературное.
- Микояна, Туполева, Лавочкина, Королева... Время от времени он
провоцировал:
плохое. К чему бы это, Серго Лаврентьевич?
тем или иным предлогом побывали у меня и рассказали, как их заставляли
давать показания на меня и моего отца. Ни один не сказал того, чего от них
ждали.
помогло.
я был Главным конструктором, устроили партийное собрание. Как выяснилось,
"высокий гость", заведующий Оборонным отделом ЦК, имея прямое поручение
Хрущева и Маленкова, приехал специально по этому случаю. Моим товарищам
предложили заклеймить меня позором и исключить из партии.
подчиненных, никто не сказал, что я оказался на своей должности благодаря
связям, а именно этого и добивался партийный аппарат.
Это пришлось сделать самому ЦК. Случай беспрецедентный. Мало того,
специальным решением Совета Министров СССР были проведены повторные
испытания всех систем, где я являлся Главным конструктором. В них
участвовали наряду с военными члены специальной комиссии, созданной ЦК
КПСС. Так сказать, на предмет возможного вредительства. Найдись люди,
которые захотели бы меня "подставить", сделать это было в той обстановке
очень просто. Техника ведь такая вещь, что два-три пуска "завалить"
нетрудно. Но и здесь ни одного подлеца не нашлось. Все испытания прошли
успешно, подтвердив годность и необходимость созданного нами оружия.
академик Расплетин, после меня он стал Главным конструктором в нашей
организации, Бункин, ныне академик, член президиума Академии наук,
Шабанов, мой заместитель, впоследствии - генерал армии, заместитель
министра обороны СССР, другие товарищи... С большинством из них у меня до
сих пор сохранились и личные, и деловые связи. Все они продолжают
работать, занимая командные посты в военной технике. Я до сих пор
благодарен им за все, что они для меня сделали. Своими действиями эти
порядочные люди доказали, что, несмотря на все вздорные обвинения, я -
честный человек, работавший на свою страну. Это они, не боясь за свою
карьеру, в те трудные для меня дни открыто заявили: "Мы ему верим. Если он
действительно в чем-то виноват, пусть скажет об этом сам. Пусть выступит
на этом партийном собрании".
камере не было. О том, что происходит за стенами тюрьмы, охранники тоже не
говорили.
голодовку. Видимо, с подобным в Лефортовской тюрьме сталкивались не раз.
Ввалились несколько мужиков, связали, надели на ноги какие-то кандалы и
стали вливать через кишку с воронкой бульон. Так повторялось несколько
раз. Но я понял, что должен бороться.
радиотренажер: - Вы поддерживали связь с Лондоном... Когда специалисты
дали заключение, что в лучшем случае этот генератор сигналов можно
использовать на расстоянии ста метров, переменили тему. Я понял: если бы
мои следователи действительно хотели что-то выяснить, вопросы их были бы
совершенно иными.
увидел Георгия Максимилиановича Маленкова. Член Президиума ЦК КПСС,
Председатель Совета Министров СССР - в Лефортово... Зачем?
кабинеты тюрьмы были оборудованы соответствующим образом.
что он и его коллеги считают, что как член партии и полезный член общества
я просто обязан дать те показания, которые от меня требуются. "Это нужно".
Такие вещи, сказал, в истории нашего государства уже бывали. Это позволит
сохранить мне жизнь и встретиться с моей семьей.
чего не было. Вымаливать себе жизнь ценой предательства отца и матери я не
могу. Думаю, сказал, вы, Георгий Максимилианович, должны понять, что это
было бы подлостью. Маленков не стал продолжать разговор:
поговорим.
этим стоит. Зачем приезжал ко мне Маленков? Уговорить меня подписать эти
дурацкие бумаги? Глава правительства нуждается в моем признании?