нарастающих событий. Из Китая вернулись генералы Итагаки и Доихара.
Итагаки стал военным министром, а генерал Тодзио - его заместителем.
было переговоры с Советским правительством по поводу заключения пакта о
ненападении. Это тоже говорило о многом...
границами нависает новая угроза военных провокаций. Зорге постоянно
информировал об этом Центр, но неожиданное событие едва не прервало
деятельность группы "Рамзай".
Клаузеном, что он сам привезет текст донесения, которое нужно будет срочно
зашифровать и передать в Центр. Но Зорге неожиданно застрял в
"Рейнгольде". Подгулявшая компания не отпускала его и не собиралась
расходиться. В кармане Рихарда лежали мелко исписанные листки донесения,
их нужно было еще зашифровать, а времени оставалось все меньше. Уже
перевалило за полночь, приближался час, назначенный для связи с Москвой, и
Зорге сидел как на иголках.
перед громадной бутафорской винной бочкой у входа в "Рейнгольд". Но вот
все разбрелись, остался последний - князь Урах, который никуда не
торопился. А время иссякало.
мотоцикле? Давай садись сзади, через пять минут будешь дома. Ты же знаешь,
как я езжу...
возьму такси...
князя Ураха, вскочил на мотоцикл. Он вихрем понесся к Гинзе, круто, как
гонщик на треке, свернул влево и, набирая скорость, помчался по опустевшим
улицам Токио. Времени было в обрез, но, может, удастся зашифровать хоть
первую страницу. Потом Клаузен возьмется за ключ передатчика, а Рихард
станет шифровать остальное... Пригнувшись к рулю, Рихард несся мимо
телефонных столбов, и казалось, что это они, будто гигантские хлысты,
рассекали упругий воздух.
убедится, что все в порядке, и вернется обратно. На это потребуется еще
минута, но иначе нельзя... Еще немного, и Рихард будет на месте... Мощная
фара выхватывает и пожирает темноту. Улица совсем пустая. Это хорошо -
иначе бы не успеть... Вот и американское посольство, луч скользнул по
стенам здания и устремился вперед. И тут из переулка выскочила легковая
машина. Тормозить уже поздно. Рихард свернул к тротуару, колесо скользнуло
по бровке, и Зорге почувствовал, что мотоцикл неудержимо тянет его к стене
здания...
рядом с разбитым мотоциклом, и кровь заливала лицо. Вскоре сознание
вернулось, но подняться с земли он был не в силах.
вырвалась из переулка. Он лежал на брезентовых носилках в приемной,
истекал кровью и напрягал всю свою волю, чтобы только не потерять
сознания, которое мутилось, так же как там - под Верденом. Тяжелораненый
человек лежал перед дежурным врачом и требовал, чтобы перед тем, как его
отнесут на операционный стол, позвали знакомого Макса Клаузена, он должен
увидеть его немедленно, пусть вызовут его по телефону.
немедленная помощь.
него дотрагиваться. Пусть сначала позвонят по этому номеру...
немедленно является полицейский сотрудник, составляет протокол,
осматривает и переписывает вещи, требует документы. И если он потеряет
сознание - незашифрованные листки донесения попадут в полицию. Это будет
провалом. Нелепым, глупым... Рихарду казалось, что он умирает, и он
напрягал все силы, чтобы только раньше времени не погрузиться в
беспамятство.
должен был его вызывать. Сейчас для него не существовало ничего, кроме
этих шумов, будто идущих из далеких галактик. Анна тронула его за плечо -
звонит телефон. Макс снял наушники и взял трубку. Он вдруг заволновался,
заторопился, начал спешно убирать передатчик, развернутый для работы.
нем, наверное, документы. Это провал... Убери аппарат, я пойду к машине...
Максом. Он уже вывел машину и ждал жену на улице. Через несколько минут
Клаузены были в больнице святого Луки. Они подъехали почти одновременно с
полицейской машиной. Макс склонился над Рамзаем. Лицо его было в крови,
распухло, глаза затекли, и он ничего не видел.
по голосу. - Возьми из кармана... все, все... Езжай ко мне... В столе...
листков и переложил их к себе, достал ключи - связку ключей в кожаном
футляре... В приемный покой вошли полицейские... Рихард этого уже не
видел... Врач констатировал у Рихарда тяжелые повреждения головы, вывих
плеча, трещину в челюсти. Были выбиты зубы...
За окном начинался рассвет. Когда сели в машину, Макс сказал:
погнутым рулем и продавленным бензобаком. У соседней тумбы расплылось
большое пятно крови. Очевидно, ударившись о бетонную предохранительную
тумбу, Рихард вылетел из седла, пролетел несколько метров и ударился лицом
и грудью о следующую тумбу. Анна нагнулась, разглядывая что-то на земле.
свалившимся несчастьем. - Поедем! Нельзя терять времени.
входную дверь, и они вошли в его домик. На столе в кабинете лежал
фотоаппарат. Макс торопливо вынул кассету и сунул ее в карман. Открыв
ящики, сгреб, не разбирая, какие-то бумаги, передал Анне. На столе лежал
немецкий статистический справочник. Клаузен переложил его на книжную
полку, в самый дальний угол, прикрыл какими-то книгами... Зазвонил телефон
- настойчиво, громко. Макс не поднял трубку... Через несколько минут они
снова были в машине.
Зорге, вместе с князем Урахом, приехал полицейский атташе штурмбаннфюрер
Хаас. Они осмотрели все комнаты и опечатали входные двери в домике
немецкого корреспондента.
участках, в назидание водителям машин вывешивают светящиеся табло,
извещающие о числе аварий и катастроф в городе - убитых столько-то,
раненых столько-то... Среди тяжело раненных при мотоциклетной аварии в тот
день был немецкий корреспондент Рихард Зорге. Полицейский президент не
мог, конечно, знать, что советский разведчик при выполнении своего задания
сознательно нарушил правила уличного движения и ехал с недозволенной
скоростью - за сто километров в час...
"Висбаден", оттуда в Центр. Для этого Клаузен уехал на побережье. И
сотрудник кемпейтай, наблюдающий за радиосвязью, снова сделал в служебном
журнале пометку:
коротковолновой станции. Провести пеленгацию станции не удалось.
Предположительно передача велась с подводной лодки близ полуострова Ицу.
Расшифровать содержание передачи не представилось возможным".
радиограмма, ушедшая из Японии и не поддававшаяся расшифровке. Каждый раз
таинственный передатчик работал на иной волне и шифр его не походил на
предыдущий.
фрау Хельма Отт, жена посла, который в это время находился в Берлине. Еще
через день появилась Исии Ханако. Рихард вызвал ее телеграммой, она
гостила у матери под Хиросимой. В больнице Рихарда навещало много людей,
приходили все. Все, кроме его товарищей по подполью.
нарядами женщин, развертываются действия старинного национального театра
Кабуки. А Рихард все еще лежал в больнице. Врачи разрешили ему вставать,
он начал понемногу работать, и вскоре его палата превратилась в
корреспондентское бюро, заваленное газетами, телеграфными бюллетенями,
вырезками, блокнотами. У него бывало много посетителей, но единственным
человеком, связывавшим его с подпольщиками, была Исии Ханако, девушка из
"Рейнгольда", беззаветно преданная Рихарду Зорге.
прямо с вокзала приехала в больницу. Исии вошла в палату с глазами
испуганной птицы, еще не зная, что случилось с Рихардом. Лицо его было
забинтовано, виднелась только часть лба, косые брови, закрытые глаза.
над его изголовьем.
губами, он ответил шепотом:
Володихин Дмитрий
Маккарти Кормак
Березин Федор
Беляев Александр
Куликов Роман
Курылев Олег