не выдать себя. Несколько раз Дирфорт терял его из виду на поворотах.
же узнал виллу Рафиэла Томкина.
он вынужден был надеть темные очки.
прибоя или шелеста ветра в высоких соснах. Было очень жарко. Он приближался
к "форду", зловеще черневшему перед ним. Кто мог преследовать Жюстину? И
зачем? Николас просил за ней присмотреть. Док Дирфорт вдруг с удивлением
обнаружил, что думает о них как о своих детях. "Глупый старик, - покорил он
себя. - Просто я скучаю без своих девочек".
Внезапно он зашатался, чувствуя резкое головокружение. "Малярия, - подумал
Дирфорт, опираясь о смолистый ствол. - Ничего, осенью это пройдет".
было. Он стоял так, согнувшись, старый лысеющий человек, изнывающий от
летнего зноя, когда на черный кузов упада тень.
балета, который он смотрел много лет назад: появление Черного Ангела. Тогда
его маленькие дочки, сидевшие рядом, громко заплакали. Черные крылья
заслонили солнце, и ему вдруг стало холодно.
и машинально прикрыл лицо руками. Что-то обвилось вокруг его лодыжек и
потянуло его к земле. Металл больно впивался в тело; Дирфорт задыхался и
извивался, чувствуя себя как рыба на крючке.
тополиную рощицу, за которой открывалось кукурузное поле. Он отчаянно
перекатывался по земле, пытаясь сесть, как вдруг увидел у самого горла
лезвие. Док Дирфорт поднял глаза: на фоне ярко-синего неба над ним нависало
лицо, при виде которого он содрогнулся.
он видел такие глаза. "Ниндзя", - подумал Док Дирфорт. Его сердце похолодело
при этой мысли, и весь остальной мир перестал для него существовать.
привязанный к топчану. И мягкий, сочувственный голос произнес:
металлические зубья впились в кожу, разрывая мягкие ткани.
вырвался вздох. Кровь отхлынула от его лица.
существовало. В какое-то мгновение Док Дирфорт вдруг понял, что этот ниндзя
другой. Более жестокий, и, в то же время, менее отчужденный. В нем была
какая-то стихийная сила - словно сам дьявол явился за душой Дирфорта.
спасения, да и сам он был слишком стар и слаб. Но у любого человека до самой
последней минуты остаются силы, над которыми не властны ни время, ни страх.
взял его правую руку и выломал большой палец. Он выждал ровно столько,
сколько нужно для того, чтобы прошел шок и началась нестерпимая боль. После
этого ниндзя принялся за указательный палец, потом - средний, медленно и
неумолимо.
покойной жены. Он уже ничего не видел, но чувствовал, как ниндзя наклоняется
ближе, чтобы разобрать его слова. Бешеное ругательство, и снова нестерпимая
боль: сломано запястье.
понял, что продолжать эту игру бессмысленно. Он взял второй конец цепи и
острым лезвием перерезал Доку Дирфорту горло.
***
первой встречи полковник понял, что за спиной этого человека стоит мощная
тайная организация. Он догадывался - вполне обоснованно, как показало
дальнейшее расследование, - что Сацугаи тесно связан с Гэнь"ся. Эти люди
посеяли семена, которые в конечном счете проросли в роковое решение напасть
на Пирл-Харбор.
спас Сацугаи от военного трибунала. Он думал, что если Сацугаи останется на
свободе, то рано или поздно удастся выйти на главных руководителей Гэнь"ся.
оказался в вечном долгу перед полковником - врагом, который поставил целью
уничтожить дело всей его жизни. Это было невыносимо для Сацугаи, человека
старой закалки, с прочными понятиями о чести. Он знал, что сам и пальцем не
сможет тронуть полковника.
его в Кумамото, в самую страшную рю из всех школ ниндзюцу, Кудзи-кири.
поставил на карту все и проиграл. Теперь Сацугаи был неуязвим с точки зрения
закона - благодаря самому полковнику.
которое мог принять только японец. Он собственноручно убил Сацугаи".
смыть этот семейный позор. - Читай дальше, - мягко сказал Фукасиги. "Твой
отец был прекрасным воином, и никто не заподозрил его в убийстве - до тех
пор, пока не вернулся Сайго. С помощью основ ниндзюцу, которыми он тогда уже
владел, ему было нетрудно добраться до истины. Он никому об этом не сказал и
вел себя на людях как убитый горем сын, смирившийся с ударом судьбы. Но в
тайных глубинах его души разгоралось пламя ненависти и созревал план мщения.
когда тебя не было дома. Не знаю, произошло это в первый его приход или во
второй - едва ли это имеет значение.
знают тысячу способов лишить человека жизни, даже не дотронувшись до него.
действующим ядом".
предложения. Его дрожащие пальцы судорожно сжимали рисовую бумагу.
не ниндзя, я все же чувствую долю своей вины в смерти твоего отца. Он был
моим большим другом, и я обязан был предотвратить несчастье.
что ты сейчас читаешь эти строки. Надеюсь, мой дорогой друг Фукасиги рядом с
тобой.
ты обнаружил, что плата за обучение уже - полностью внесена. Думаю, ты
понимаешь, почему я сделал это перед смертью. Я молю будду Амида, чтобы ты
простил глупого старика".
спадают с него как красные и золотистые осенние листья. Он оплакивал также
своих друзей, которые любили его и которых любил он.
этим поколением.
***
огромной овальной гостиной со стеклянным потолком, который казался огромным
граненым алмазом, во всяком случае, так Жюстина всегда думала в детстве.
Теперь ленивое утреннее солнце еще не взошло достаточно высоко, и комнату
заливал мягкий рассеянный свет.
Жюстине о китайской головоломке, которую ей когда-то подарили и которую она
так и не смогла до конца разгадать. Находясь друг напротив друга, они
испытывали огромное напряжение, будто две кошки на незнакомой территории.
нетронуты, словно для каждой из них сделать первый глоток означало признать
свое поражение.
не хотелось, чтобы ее сестра пила. Но всякий раз, когда Жюстина намеревалась
сказать Гелде что-нибудь приятное, у нее точно язык прилипал к небу. "Я
действительно не способна сделать для нее что-то хорошее, - подумала
Жюстина. - Даже самый пустяк". Волна стыда охватила ее, как длинные,
скользкие от мыла руки матери во время купания.
дому, принимала ванну и выходила, мокрая и разгоряченная, обернув свое худое
тело огромным белоснежным полотенцем; другое - меньшее - полотенце она, как
тюрбан, завязывала на голове. Жюстина воображала себя в каком-то далеком
восточном городе и плюхалась на этот самый диван, забросив ноги за спинку. В
Флинт Эрик
Прозоров Александр
Маркеев Олег
Посняков Андрей
Шилова Юлия
Суворов Виктор