коридору разносилась крепкая мужская ругань, быстро
приближавшаяся к двери камеры Эрвина, ей вторило
пронзительное верещание, похожее на голосок Дики.
прислушиваясь к происходящему в коридоре. Новый взрыв
ругани, визг кикиморы, лязг меча о камень. Топот обутых в
кованые башмаки ног, звенящий удар в дверь - а мгновение
спустя наверху за дверной решеткой появилась Дика. Она
протиснулась сквозь железные прутья в камеру Эрвина, затем
обернулась к своему преследователю и высунула длинный
красный язык, быстро-быстро замелькавший в воздухе, словно
флажок на ветру. Лезвие меча лязгнуло по прутьям решетки, но
Дика уже отцепилась от нее и спрыгнула прямо на грудь
Эрвину.
прекращалась.
забираясь на привычное место под рубашкой Эрвина.
рывка, и укушенный стражник ворвался в камеру.
Стражник обшарил глазами камеру и уставился на
оттопырившуюся пазуху пленника.
' /cab(bl руку ему за пазуху. На полпути рука стражника
изумленно повисла в воздухе.
тот выступал. Когда войско Дану пришло в ее поместье, она
уже оделась по-походному и выстраивала на дворе свои военные
силы.
целуя ей руку. - Я приму командование над обоими войсками.
их.
обычным, что войско возглавляли женщины, если они были
старшими в роду. Скрепя сердце он оставил дальнейшие
уговоры. Оба войска направились к гряде, где всю ночь шарили
воины Халу. Там уже начинали понимать, что Аринтия
ускользнула от них, но не ожидали ответного удара так
быстро.
очищена от врагов. Войска Иру и Дану перевалили гряду и
двинулись через лес к поместью Гурта. В другое время этих
сил было бы мало, но сейчас воины были настроены решительно,
а противники уже понесли потери на гряде. После короткой
ожесточенной битвы поместье было захвачено, а Дантос убил
Гурта Халу, встретившись с ним во время сражения.
нападающие постарались нанести врагу наибольший урон.
Особняк Гурта разграбили, другие жилища тоже не остались без
внимания. Запылали постройки, уцелевших жителей взяли в плен
и вместе со скотиной погнали в земли Иру.
чтобы узнать у них, что случилось с ее провожатым и где его
искать. После битвы ей привели для допроса тюремного
смотрителя со связкой ключей на поясе.
- Его приводили сюда?
не видевший смысла в запирательстве.
нему в камеру, а он вдруг исчез. Стоял прямо передо мной - и
вдруг пропал. Даже не шевельнулся, просто исчез, и все.
этой камере вместо него.
к нему, а тут вы напали...
Аринтия вместе с лордом Дантосом, опасавшимся оставлять ее
одну. Она заглянула в открытую охранником дверь, внимательно
осмотрела облезлые каменные стены, неровный пол и охапку
соломы в углу, но не нашла ничего необычного.
просто невероятно. Как он мог исчезнуть?
лорд Дантос. - Если ты прикажешь, я сегодня же отправлюсь
разыскивать его. Но знаешь, любовь моя, я бы очень не
советовал тебе нанимать на службу мага с такой чрезмерной
склонностью исчезать, как у этого Эрвина, даже если он -
преемник самого Гримальдуса. С ним будет слишком много
хлопот.
расставаться с надеждой нанять самого лучшего мага, но еще
меньше ей хотелось расставаться с лордом Дантосом. Да и в
словах Дантоса об этом маге, безусловно, что-то было...
этот преемник. Я отпущу старика Гримальдуса со службы, а он
за это выберет и пришлет мне мага из следующего выпуска
академии. Один год, я думаю, можно обойтись и без мага.
щеке:
жгучее пекло. Всюду, куда доставал взгляд, были только
песчаные волны, словно он вдруг оказался посреди
превращенного в землю моря.
растительность. Все находилось чрезвычайно далеко, по
меньшей мере в нескольких неделях пути. Канал забросил его в
самое сердце пустыни пятого континента.
которым он попал сюда. Помешкав немного, чтобы собраться с
силами, Эрвин проанализировал окружающее. Если поблизости не
окажется каналов, он навеки останется в этом безжизненном
месте, засушенным человеческим скелетом с маленьким
скелетиком на груди.
отсюда. Но до канала нужно было еще дойти, и он пошел по
песчаным волнам, проваливаясь по щиколотку. Воздух дрожал и
плавился, его густые накаленные струи казались видимыми и
осязаемыми. И ничего живого на пути - ни травинки, ни
ящерицы, ни жучка.
жарко в крысином балахончике. Если бы ее не было с ним, он
наверняка сдался бы и позволил солнцу высушить себя здесь,
но теперь он снова был не один. Снова от него зависела жизнь
существа, связавшего с ним свою судьбу, и снова он не имел
права на усталость.
вызвать его здесь. Казалось, все воды мира не смогли бы
напоить это пересохшее земное чрево, и он не стал тратить
жалкий остаток сил на бесполезные попытки. Ему оставалось
только идти - и он шел.
как он прошел его до конца. Когда Эрвин подходил к каналу,
кикимора уже не хныкала, она только жалобно поскуливала на
каждом его шаге. Он вдохнул поглубже воздуха - для храбрости
- и вызвал перенос.