очарования, - сказал мистер Бландуа, захлопывая крышку часов. - Я уже
влюблен в ее память. На беду я очень легко влюбляюсь, и оттого мой душевный
покой всегда находится под угрозой. Не знаю, порок это или добродетель,
сударыня, но любовь к женской красоте и женским достоинствам - мое главное
природное свойство.
большими глотками, по-прежнему не сводя глаз с больной.
миссис Кленнэм. - Сколько я знаю, эти буквы - не инициалы какого-нибудь
имени.
забывай!"
и возвращаясь на свое прежнее место, - вы не забываете.
больший, чем все предыдущие, и очередную паузу выдержал с некоторым
изменением, а именно: запрокинув голову и не отнимая чашки от губ, но
по-прежнему не сводя глаз с больной. В лице последней еще резче обозначились
жесткие черточки, составлявшие то сосредоточенное выражение твердости или
упорства, которое заменяло ей жесты, и она отвечала веско и внушительно, как
всегда:
каком уже много лет живу я, тот не забывает. Кто живет, думая лишь об
исправлении своих недостатков, тот не забывает. Кто сознает, что у него, как
у каждого из нас, у всех детей Адамовых, есть грехи, требующие искупления,
тот не стремится забыть. А потому я давно уже свободна от этого; я не
забываю и не стремлюсь забыть.
их себе в рот и поставил чашку на поднос, поскольку больше уже ничего из нее
извлечь нельзя было; после чего повернулся к мистеру Бландуа, как бы
спрашивая: "Ну-с, что вы на это скажете?"
учтивейший поклон и прижав свою белую руку к груди, - когда употребил
выражение "само собой разумеется", и я горжусь тем, что так удачно и метко
подобрал выражение - впрочем, иначе я не был бы Бландуа.
такой джентльмен, как вы, любитель светской жизни, полной разнообразия,
перемен, удовольствий, привыкший искать приятного общества и сам быть
приятным обществом для других...
оценить все особенности моего существования. Не буду вам навязывать учение,
которым я руководствуюсь в жизни, - она взглянула на стопку книг в твердых
пожелтевших переплетах, высившуюся перед нею на столике, - у вас своя
дорога, и ошибки ваши падут на вашу голову; скажу лишь, что путь мне
указывают кормчие, испытанные надежные кормчие, с которыми я никогда не
потерплю - не могу потерпеть кораблекрушение; и что я слишком сурово
наказана за свои грехи, чтобы пренебрегать напоминанием, заключенным в этих
двух буквах.
с каким-то невидимым противником. Быть может - с собственным разумом,
пытавшимся бунтовать против самообмана.
свободна, я могла бы роптать на жизнь, которую обречена вести теперь, - но я
не ропщу, и никогда не роптала. Если б я забыла, что наш грешный мир создан,
чтобы служить юдолью скорби, лишений и тяжких мук для существ, сотворенных
из праха земного, я могла бы сожалеть об утраченных мирских радостях. Но мне
чужды такие сожаления. Если бы я не знала, что все мы, люди, взысканы (и по
заслугам) божьим гневом, который должен быть утолен и против которого все
наши попытки бессильны, я могла бы сетовать на несправедливость судьбы,
столь суровой ко мне и снисходительной к другим. Я же полагаю, что небо
явило мне величайшую милость и благодеяние, избрав меня для той жизни,
которую я здесь веду, для тех жертв, которыми я здесь искупаю свои грехи,
для тех раздумий, которым мне здесь ничто не мешает предаваться. В этом -
смысл моих страданий для меня. Вот почему я ничего не забыла и ничего не
хочу забывать. Вот почему я не жалуюсь на свою участь и утверждаю, что
многие и многие могли бы ей позавидовать.
место, которое они постоянно занимали на ее столике; и еще несколько минут
сидела, не отнимая руки и глядя на них твердым взглядом, в котором отчасти
даже чувствовался вызов.
пристально на нее глядя и в задумчивости поглаживая обеими руками свои усы.
Мистер Флинтвинч то и дело проявлял признаки некоторого беспокойства и,
наконец, вмешался в разговор.
вы изложили это с большим воодушевлением, как и подобает верующей
христианке. Но мистер Бландуа, думается мне, не из породы ревнителей веры.
пальцами. - Прошу прощения! Напротив, это - одно из моих природных свойств.
Я чувствителен, пылок, совестлив и одарен воображением. А чувствительный,
пылкий, совестливый и одаренный воображением человек должен быть верующим,
иначе грош ему цена.
мысль, что гость, пожалуй, большей цены и не заслуживает - особенно когда он
увидел, как тот поднялся с кресла и в картинной позе склонился перед
хозяйкой дома (для этого человека, как и для всех ему подобных, характерным
было отсутствие чувства меры: нет-нет, да и переиграет свою роль).
сказала миссис Кленнэм, - и вы вправе увидеть тут эгоизм больной старухи -
хотя если бы не ваш случайный намек, этого бы не произошло. Вы были так
добры, что навестили меня; будьте же добры и далее, не поставьте мне в вину
мою слабость. Нет, нет, пожалуйста, без комплиментов. (Она правильно
отгадала его намерение.) Мистер Флинтвинч сочтет за честь оказать вам любую
услугу, и надеюсь, пребывание в Лондоне будет благоприятно для ваших дел.
к выходу. У самых дверей он остановился и с неожиданным интересом обвел
глазами комнату.
поглощен приятной беседой, что ничего не замечал вокруг себя. Но теперь я
вижу, что тут у вас - настоящая старина.
своей ледяной усмешкой. - Дом простой, без претензий, но очень старинный.
было показать мне и остальные комнаты, он бы меня весьма разодолжил.
Старинные дома - моя слабость. У меня много слабостей, но эта едва ли не
самая большая. Обожаю все романтическое и очень живо интересуюсь им во всех
областях жизни! Меня самого находят романтической личностью. Тут нет особой
заслуги - у меня, несомненно, найдутся более ценные качества. - но, пожалуй,
во мне и в самом деле есть что-то романтическое. Совпадение - хотя, может
быть, и не случайное.
очень мало чего-нибудь еще, - сказал Иеремия, взяв свою свечу. - Ничего вы
там не увидите.
после чего еще раз, целуя кончики своих пальцев, поклонился миссис Кленнэм и
вместе со своим провожатым вышел из комнаты.
остановившись на площадке лестницы.
буду в восторге.
следовал за ним. Так они добрались до просторной мансарды, где Артур провел
первую ночь после возвращения домой.
может, по-вашему, и стоило лезть на чердак, чтобы любоваться этим. Я, по
правде сказать, думаю иначе.
спускаться вниз, пока они не обошли все чердачные помещения и переходы. За
это время мистер Флинтвинч успел убедиться, что гость и не думает
осматривать комнаты, ограничиваясь лишь беглым взглядом с порога по
сторонам, но зато усиленно рассматривает его, мистера Флинтвинча. Желая
проверить это обстоятельство, Иеремия внезапно обернулся назад, когда они
уже шли по лестнице вниз - и точно: взгляды их встретились, и в то же
мгновение (уже не в первый раз с тех пор, как они вышли из комнаты больной)
усы и нос гостя пришли в движение, и дьявольская гримаса беззвучного смеха
обезобразила его черты.
оказывался в неприятном положении человека, на которого смотрят сверху вниз;
на лестнице это еще усугублялось тем, что он шел первым и все время
находился на две-три ступеньки ниже своего спутника. Поэтому он решил не
оглядываться больше до тех пор, пока они не спустятся с лестницы и это
дополнительное неравенство не исчезнет. Но когда, войдя в комнату покойного
мистера Кленнэма, он снова круто повернулся и очутился лицом к лицу с
гостем, его встретил все тот же насмешливый взгляд.
нем все так таинственно. Вы никогда не слышите здесь каких-нибудь
необъяснимых звуков?
Адамов Григорий
Андреев Николай
Гуревич Георгий
Каменистый Артем
Посняков Андрей
Орловский Гай Юлий