не скажет его преподобию, где он проживает, и не обещает или не выполнит
обещания явиться в Кукс-Корт завтра вечером... "за-а-втра ве-че-ром",
повторяет миссис Снегсби для пущей выразительности и опять загадочно
улыбается и загадочно качает головой; и завтра вечером мальчишка будет
здесь, и завтра вечером миссис Снегсби будет зорко следить за ним и еще кое
за кем, и - боже ты мой! - можешь секретничать сколько угодно (говорит
миссис Снегсби надменно и презрительно), но тебе не удастся отвести глаза
мне!
втихомолку и хранит молчание. И вот приходит "завтрашний день", приходят
вкусные яства - сырье для производства "ворвани", и вечер приходит тоже.
Приходит мистер Снегсби в черном сюртуке; приходят Чедбенды; приходят (когда
прожорливое судно уже нагружено до отказа) подмастерья и Гуся, чтобы
выслушать поучение; приходит, наконец, вихрастый мальчишка и дергается
назад, дергается вперед, дергается вправо, дергается влево, сжимает грязной
рукой рваную меховую шапку и теребит ее, словно какую-то паршивую птицу,
которую он поймал и ощипывает, прежде чем съесть в сыром виде, - короче
говоря, приходит Джо, очень, очень тупой малый, которому мистер Чедбенд
намерен преподать наставление.
бдительным взором. Не успел он войти, как взглянул на мистера Снегсби. Ага!
Почему он взглянул на мистера Снегсби? Мистер Снегсби смотрит на Джо.
Казалось бы, зачем ему смотреть на Джо; но миссис Снегсби все насквозь
видит. А если она не права, так с какой стати им переглядываться? С какой
стати мистеру Снегсби смущаться и кашлять в руку предостерегающим кашлем?
Ясно, как день, что мистер Снегсби отец этого мальчишки.
выделения со своего преподобного лика. - Да снизойдет на нас мир! Друзья
мои, почему на нас? А потому, - и он расплывается в елейной улыбке, - что
мир не может быть против нас, ибо он за нас; ибо он не ожесточает, но
умягчает; ибо он не налетает подобно ястребу, но слетает на нас подобно
голубю. А посему мир нам, друзья мои! Юный отпрыск рода человеческого,
подойди!
Джо, раздумывая, куда бы ему поставить мальчика. Джо, относясь весьма
подозрительно к намерениям своего преподобного друга и отнюдь не уверенный,
что с ним не сыграют какой-нибудь злой шутки, бормочет:
отпущу. А почему? Потому что я жнец, потому что я труженик и мученик, потому
что ты ниспослан мне и сделался драгоценным орудием в руках моих. Друзья
мои, дозволено ли мне будет употребить сие орудие ради вашего блага, ради
вашей пользы, ради вашей выгоды, ради вашего благополучия, ради вашего
обогащения? Юный друг мой, сядь на эту скамеечку.
волосы, защищает голову обеими руками, но его заставляют сесть на скамейку,
хоть и с большим трудом, так как он сопротивляется изо всех сил.
Чедбенд, отступив за стол, поднимает свою медвежью лапу и произносит:
Подмастерья, хихикая, подталкивают друг друга локтем. Гуся невидящим взором
уставилась в пространство, и ее ошеломленное восхищение мистером Чедбендом
смешивается с жалостью к одинокому отщепенцу, горькая доля которого глубоко
ее трогает. Миссис Снегсби втихомолку начиняет порохом свои орудия. Миссис
Чедбенд мрачно усаживается поближе к огню и греет колени, находя, что в
тепле лучше ценишь красноречие.
проповедников устремлять пристальный взор на кого-либо из членов паствы и
излагать свои доводы, обращаясь именно к этому лицу, в надежде, что оно
будет время от времени откликаться на проповедь, издавая стон, вздох,
возглас или другой доступный слуху знак глубокого душевного волнения,
каковой знак, повторенный какой-нибудь пожилой особой на соседней скамье и
затем, как при игре в фанты, всем кругом наиболее впечатлительных из
присутствующих грешников, вызовет, как в парламенте, ряд одобрительных
восклицаний и даст возможность самому мистеру Чедбенду развести пары. И
мистер Чедбенд, произнося обращение: "Друзья мои!", просто по привычке
случайно остановил свой взор на мистере Снегсби, превратив злосчастного
владельца писчебумажной лавки, и так уже достаточно смущенного, в главного
слушателя своих назиданий.
и язычник, обитатель шатров Одинокого Тома, безостановочно блуждающий по
поверхности земли. Среди нас, друзья мои, - тут мистер Чедбенд, дабы
подчеркнуть свою мысль, вращает большой палец с грязным ногтем, удостоив
мистера Снегсби елейной улыбкой, означающей, что проповедник вскоре
повергнет ниц слушателя своими доводами, если только тот еще не повергнут, -
среди нас, друзья мои, находится наш младший собрат. Он лишен родителей,
лишен родственников, лишен стад и табунов, лишен золота, и серебра, и
драгоценных камней. Итак, друзья мои, почему я говорю, что он лишен этих
благ? Почему? Почему он лишен?
Снегсби совершенно новую загадку, весьма остроумную и замысловатую, убеждая
его не отказываться от попытки ее разгадать.
своей "крошечки", брошенным ею на супруга примерно в тот момент, когда
мистер Чедбенд произнес слово "родители", поддается искушению и скромно
отвечает: "Право, не знаю, сэр". Но этими словами он прервал проповедь, и в
наказание миссис Чедбенд бросает на него свирепый взгляд, а миссис Снегсби
восклицает: "Постыдись!"
совести, друзья мои? Боюсь, что нет, хотя желал бы надеяться, чтоб он был
таковым...
Я говорю, что собрат, присутствующий среди нас, лишен родителей, лишен
родственников, лишен стад и табунов, лишен золота, и серебра, и драгоценных
камней, потому что он лишен света, который озаряет некоторых из нас. Что
есть этот свет? Что он такое? Я спрашиваю вас, что это за свет?
уже не завлечь на путь гибели. Опираясь на стол, мистер Чедбенд наклоняется
вперед и ногтем упомянутого большого пальца как бы вонзает в мистера Снегсби
следующие слова:
звезда звезд. Это - свет Ии-си-тины.
Снегсби, словно желая знать, как чувствует себя его слушатель после этих
слов.
Снегсби. - Не утверждайте, что это не есть светильник светильников. Говорю
вам, это так. Говорю вам миллион раз, это так. Так! Говорю вам, что буду
провозвещать это вам, хотите вы или не хотите... нет, чем меньше вы этого
хотите, тем громче я буду провозвещать вам это. Я буду трубить в трубы!
Говорю вам, что, если вы восстанете против этого, вы падете, вы будете
сломлены, вы будете раздавлены, вы будете раздроблены, вы будете разбиты
вдребезги.
последователей мистера Чедбенда, не только приводит к тому, что мистер
Чедбенд неприятно обливается потом, но и выставляет ни в чем не повинного
мистера Снегсби заядлым врагом добродетели с медным лбом и каменным сердцем,
отчего несчастный торговец теряется еще больше и, придя в самое угнетенное
состояние духа, чувствует, что попал в какое-то фальшивое положение; но тут
мистер Чедбенд приканчивает его смертельным ударом.
отирал платком потную голову, от которой валит столь горячий пар, что
платок, должно быть, нагревается и тоже извергает клубы пара после каждого
прикосновения к голове. - Преследуя цель, которой мы стремимся достигнуть
при помощи слабых наших дарований, попытаемся же в духе любви определить,
что есть Ии-си-тина, о коей я говорю. Ибо, юные друзья мои, - неожиданно
обращается он к подмастерьям и Гусе, приводя их в оцепенелое замешательство,
- если лекарь пропишет мне каломель или касторовое масло, я, натурально,
имею право спросить: что есть каломель и что есть касторовое масло? Я имею
право узнать это, прежде чем приму одно из этих лекарств или оба сразу.
Итак, юные друзья мои, что же в таком случае есть Ии-си-тина? Во-первых (в
духе любви), юные друзья мои, что есть обычная Ии-си-тина, - обычная,
подобно рабочей одежде, подобно будничному платью? Есть ли это ложь? (А-ах!
- вздыхает миссис Снегсби.)
медленно и с чрезвычайно загадочным видом.)
одно из этих наименований для нее не подходит: Когда сей юный язычник,
присутствующий ныне среди нас, - правда, сейчас он, друзья мои, заснул, так
как печать равнодушия и смертных грехов легла на его веки, но не будите его,
ибо надлежит мне бороться, сражаться, биться и победить ради него, - итак,
когда сей юный закоренелый язычник рассказывал нам всякий вздор и чушь о том
о сем, о леди, о соверене, было ли это Ии-си-тиной? Нет. И если это было ею
отчасти, было ли это Ии-си-тиной целиком и вполне? Нет, друзья мои, отнюдь
нет!
Свержин Владимир
Сертаков Виталий
Круз Андрей
Прозоров Александр
Каменистый Артем