доброжелательные и прочные отношения. Но на следующий день, когда одна из
шлюпок выискивала более удобную стоянку, поближе к берегу, на нее напало
множество туземцев, приплывших на семи пирогах. Шлюпка накренилась,
наполнилась водой. Боцмана, который командовал шлюпкой, ранило в шею грубо
отточенной пикой. Он упал в море. Из шести матросов четверо были убиты, а
двое уцелевших и раненый боцман вплавь вернулись на суда.
с якоря. Отомстив туземцам лишь несколькими мушкетными выстрелами,
которые, по всей вероятности, не причинили им никакого вреда, Тасман ушел
из бухты, получившей название бухты Избиения, поплыл вдоль западного
побережья и 5 января бросил якорь у северной оконечности острова. Но
сильный прибой и явная враждебность туземцев не позволили Тасману
запастись пресной водой, и он окончательно покинул эти края, назвав их
Землей Штатов - в честь голландских Генеральных штатов.
островами, обнаруженными к востоку от Огненной Земли, и не сомневался, что
открыл "Великий южный материк".
на судне "Арго". Судно это, которым командовал капитан Баден, стояло тогда
в бухте Островов.
героической поэмы для какого-нибудь Новозеландского Гомера. Множество бед,
несправедливостей и дурного обращения пережил этот дикарь. Вероломство,
заключение, побои, ранения - все испытал этот несчастный за его верную
службу. Можно себе представить, какое представление он получил о людях,
почитавших себя культурными!
последнего разряда. Он служил козлом отпущения для всей команды. Если бы
не почтенный Марсден, то несчастный юноша не перенес бы всех этих мук.
Миссионер заинтересовался юным дикарем, его сметливостью, отвагой,
необыкновенной кротостью и приветливостью. Он добыл для родины своего
любимца несколько мешков зерна и орудия для обработки земли, но все это у
бедняги украли. Злоключения и страдания вновь обрушились на несчастного
Дуа-Тара, и лишь в 1814 году ему удалось вернуться в страну своих предков.
Но как раз тогда, когда он начал пожинать плоды трудов своих, смерть
унесла его в возрасте двадцати восьми лет. Несомненно, это непоправимое
несчастье на долгие годы задержало культурное развитие Новой Зеландии.
Ничто не может заменить разумного, доброго человека, в сердце которого
сочетаются любовь к добру и любовь к своей родине!
Томпсон, в 1817 году Николае, в 1819 году Марсден посетили различные
местности обоих островов, а в 1820 году Ричард Крюйс, капитан 24-го
пехотного полка, пробыл на этих островах десять месяцев, собрав за это
время огромный материал о нравах туземцев.
якоре в бухте Островов и не мог нахвалиться поведением туземцев.
пришлось обороняться от туземцев. В том же году капитан Дильон во время
двух своих стоянок встретил со стороны туземцев самый дружеский прием.
Дюмон-Дюрвиль, безоружный, одинокий, провел безнаказанно несколько дней
среди новозеландцев. Он обменялся с ними подарками, слушал их пение, спал
в хижинах и беспрепятственно выполнял необходимые работы по съемкам,
результатом которых явились столь полезные карты для флота.
войдя в бухту Островов, направился к Восточному мысу и чуть не погиб от
предательства вождя Энараро. Многие спутники Джона Джонса были злодейски
умерщвлены.
лишь один вывод, что жестокость новозеландцев была не чем иным, как
местью. Хороший или дурной прием всецело зависел от того, хороши или дурны
были капитаны. Конечно, бывали отдельные случаи нападения, которые ничем
не были оправданы, но чаще всего они являлись местью, вызванной поведением
европейцев. К сожалению, месть постигала порой людей, которые ее не
заслуживали.
исследователем, двадцать раз объехавшим вокруг земного шара, кочевником,
бродягой - английским ученым Ирлем. Он посетил неисследованные дотоле
местности обоих островов, и хотя лично не имел оснований жаловаться на
туземцев, он неоднократно бывал свидетелем людоедства. Новозеландцы с
отвратительной жадностью пожирали друг друга.
бухте Островов капитан Лаплас. Сражения между племенами стали более
кровопролитными, ибо дикари уже с удивительным искусством научились
владеть огнестрельным оружием. Поэтому некогда цветущие, густо населенные
местности острова И-ка-на-мауи превратились в пустыни. Целые племена
исчезли, как исчезают зажаренные и съеденные бараны.
образом не мог сделать Гарри Грант, моряк девятнадцатого века, - твердил
себе Паганель. - Нет, это невероятно! Тут что-то не так!"
Зеландия как бы не существовала. Когда французский мореплаватель Сюрвиль
наткнулся на нее под 35ь27' широты, то на первых порах он не имел
основания жаловаться на туземцев. Однажды на море разыгралась буря, во
время которой шлюпка, перевозившая больных матросов с корабля Сюрвиля,
была выброшена на берег бухты Рефюж. Там туземный вождь Наги-Нуи прекрасно
принял французов и угостил их даже в собственной хижине. Все шло хорошо до
тех пор, пока у Сюрвиля не украли одну из шлюпок. Сюрвиль тщетно требовал
у туземцев возвращения шлюпки и в наказание за воровство спалил целую
деревню. Эта жестокая и несправедливая месть, несомненно, сыграла роль в
кровавых событиях, которые впоследствии разыгрались в Новой Зеландии.
на якорь судно "Эндевор" в бухте Тауэ-Роа и пытался расположить к себе
туземцев добрым отношением. Но чтобы добиться расположения людей, надо
было сперва вступить в общение с ними. Кук, не колеблясь, взял в плен двух
или трех туземцев и насильно облагодетельствовал их, осыпав подарками, а
затем отправил восвояси. Вскоре многие туземцы, соблазненные их
рассказами, добровольно явились на борт корабля и начали обменную торговлю
с европейцами. Спустя некоторое время Кук переехал в бухту Хокса, большой
залив на северном побережье острова. Там он оказался среди столь враждебно
настроенных по отношению к себе дикарей, что пришлось, чтобы усмирить их,
применить залп картечи.
племя в двести человек. Ботаники, находившиеся на судне, сделали здесь
много полезных наблюдений, причем туземцы доставляли их на берег на своих
пирогах. Кук сам посетил здесь два селения, обнесенных частоколами,
брустверами и двойными рвами, что свидетельствовало о том, что туземцы
умели строить укрепленные лагери. Их главное укрепление расположено было
на скале, которая во время морского прилива была, словно остров, окружена
водой, ибо волны не только окружали ее, но с ревом прорывались сквозь
естественную арку в шестьдесят футов вышины, на которой стояла эта
неприступная крепость.
диковин, 31 марта покинул Новую Зеландию, дав свое имя проливу,
разделяющему два ее острова. Ему предстояло вернуться сюда еще раз во
время следующих своих путешествий.
Хокса. В этот раз он стал свидетелем сцен людоедства. Впрочем, это было
вызвано его спутниками. Судовые офицеры, найдя на берегу изуродованные
останки какого-то молодого дикаря, привезли их на борт судна, "сварили" и
предложили в пищу туземцам. Те жадно набросились на это мясо. Какое убогое
развлечение быть поваром на пиршестве людоедов!
питал особое пристрастие. Мореплаватель непременно хотел закончить здесь
свои гидрографические съемки. Навсегда он покинул Новую Зеландию 25
февраля 1777 года.
пользы для естественных наук и географии. В 1793 году д'Антркасто
исследовал на протяжении двадцати пяти миль северное побережье острова
И-ка-на-мауи. Капитаны торгового флота Хаузен и Дальримп, а затем Баден,
Ричардсон, Мооди заходили сюда ненадолго. Доктор Севедж провел тут пять
недель и собрал немало интересных сведений о нравах новозеландцев.
году "Church Missionary Society" направило самых ловких агентов в главные
поселки северных островов. Но невежество новозеландцев принудило их
отказаться от мысли учредить там миссии. И лишь в 1814 году Марсден
(покровитель Дуа-Тара), Халле и Кинг пристали к островам и купили у вождей
двести акров земли, уплатив за нее дюжину топоров. Там обосновался центр
англиканского общества.
миссионеров. Они не отвергали ни их забот, ни их учения. Нравы некоторых
дикарей смягчились. Чувство благодарности пробудилось в этих безжалостных
сердцах. Был даже случай в 1821 году, когда новозеландцы защитили своего
уважаемого миссионера от грубых матросов, которые осыпали его бранью и
готовы были расправиться с ним.
из порта Джаксона каторжников, разлагающе действовавших на туземное
население. В 1831 году "Журналь де миссион еванжелик" указывал на два
заслуживающих внимания учреждения, находящихся одно в Киди-Киди, на берегу
пролива, вливающегося в море вблизи бухты Островов, другое - в Пай-Хия, на