успеем. Скажи-ка мне... папочка... две вещи я хотел узнать, а спросить не у
кого было. Вы ко всем серьезным событиям руку прикладывали? Или что-то
происходило и само, в чистом виде?
сложность и состояла... - я не стал продолжать, вспомнив, как мы разбирались
с Калугиным и Хиггинсом в сложных сплетениях причин-следствий: вот это точно
наше, вот это вроде бы не наше, вот это явно не наше - но тогда чье?.. и так
до бесконечности.
улицы "трубы"?
напрямую. Случай системного психоза... хотя и не исключено, что развитию
психоза наши методы несколько поспоспешествовали... но это, опять же,
неучитываемый дцатеричный эффект.
меня занимало... а вот - уже и неинтересно.
который я ждал и на который мне отвечать вовсе не хотелось. Таня накрепко
заблокировала в нем эти воспоминания, но память человеческая не всегда
поддается так хорошо, как хотелось бы...
крупного сильного человека, железного отчасти и в прямом смысле... прости,
Игорешка, сказал я, такое тебе пришлось вынести... я много думал о нас с
тобой, когда и где мне можно было остановиться и повернуть, чтобы отвести от
тебя эту страшную участь: быть специальным человеком, человеком для особых
поручений... я ничего не смог придумать, ничего. Только: просить Таню
превзойти свои умения и сделать так, чтобы в тебе никогда и ни при каких
обстоятельствах не всплыла страшная правда о той бойне в подвале какого-то
склада, когда...
другого человека и в них увидеть то, что отражается в твоих.
потому что во мне с коротким звуком отдираемого присохшего бинта проснулась
память. Как всегда при возвращении стертого - это было ярко до безумия.
девочек оторвало от меня и закружило - впрочем, рядом. Внезапно меня
схватили сзади, повисли на руках, подсекли - я упал лицом вниз. Защелкнулись
наручники. Я не сопротивлялся, не тратил силы. В конце концов, в моем
положении такой вот арест на пару часов, быстрый - суд, штраф в полсотни
марок - самое лучшее, что можно придумать. Валечка же вполне способна
позаботиться о княжне... Так я думал, пока меня волокли за локти, потом
заставили бежать... Но мы пробежали мимо тюремных автобусов, обогнули их -
там с распахнутой дверцей стоял легковой "пони". Меня втолкнули на заднее
сиденье, один из нападавших сел рядом, другой - за руль, и мы рванули с
места, как на гонках. Вот это мне уже не понравилось.
обернулся. До этого момента я еще не успел увидеть его в лицо. Это был
Ростислав Иванович, помощник Мориты. Впрочем, мне всегда казалось, что маску
хирурга он носит только для того, чтобы скрывать лицо.
Именно ваша группа должна будет завтра уничтожить "четверку". Понимаешь,
Игорь?
у Мориты - всех родных...
меры.
Связь через трабант, канал защищен. Боря, подержи ему трубку.
на скользящих шарнирах...
бездоннейшую яму.
безупречно!" В радужном треугольнике под щитом менялись буквы: В - Х - О - Д
- Е-I-N-G-А-N-С-В-Х-О... Окна в доме были темны сплошь, только на пятом
этаже горел свет в кабинете управляющего. За углом раздался характерный звук
набирающего скорость автомобиля - через мгновение этот автомобиль, полыхнув
стоп-сигналами, выскочил на перекресток передо мной, с визгом свернул
направо и скрылся за следующим поворотом. Похоже было на то, что он отъехал
от парадного входа нашего дома. Я метнулся вниз по лестнице. Дверь была
приоткрыта, за дверью горел яркий свет, тянуло какой-то химической вонью - я
не сразу понял, что это за вонь, потому что увидел лежащего поперек пути
Мальцева. В него в упор стреляли из чего-то скорострельного... Я помнил, что
пять минут назад поднимался по этой же лестнице, в руке у меня был
"Рейнметалл" с глушителем... давай, Игорь, действуй, теперь твоя очередь,
сказал доктор, забирая автомат... но эти воспоминания испарялись, замещаясь
чем-то другим: человек в клетчатом пиджаке, бегущие в штыковую атаку солдаты
в тяжелых, старого образца касках...
котором я присутствовал в качестве непосвященного. От всего этого у меня
вдруг заныла и задергалась рана на плече, да, нужно было перевязать еще
вчера...
грузовики, а с десяток гардемаринов толпились, не соблюдая ни строя, ни
воинской дисциплины, у откидного трапа, ведущего в наш фургон, и я уже
понял, кого там увижу. Впрочем, в количестве я ошибся: не только Зойка
сидела там, но и очнувшаяся от тяжкого забытья Мумине, а также крепенькая
такая девушка с темной короткой стрижкой и в боевом переднике - Матильда.
Ими тремя и восхищались гардемарины.
не дожидаясь ответа, вошел в фургон. Здесь было темно. Гудел кондиционер. На
рундуках лежали, укрывшись с головой, двое - из тех, кто участвовал в
штурме. Я тихо вытащил из-под стола санитарный ящик, достал зеленый
перевязочный пакет и йод. Попытался стянуть рубашку. Как ни смешно, не
получилось. Подошла Зойка, помогла. Потом она разрезала бинт, коротким
движением отняла от раны повязку. Было очень больно. До мелькания звездочек.
Она что-то делала, я не понимал. Я вернулся, только когда она стала
обкручивать мне руку бинтом.
из раненых при штурме школы. Хотя... в определенной мере так и есть. Мы
отошли к тому месту, где был школьный забор.
случилось? А почему трубку не берешь? А-а. Нет, я в полном порядке. Слушай,
у меня для тебя новость. Я выхожу замуж. За Мишку, конечно. Да. Нет, еще не
решили, но я позвоню, так что будь готова. Как - когда? Сегодня, конечно.
Ближе к вечеру. Пока! - Зойка сложила телефон и пожала плечами: - Вот и все.
А казалось - так страшно...
сидят за военно-полевым дастарханом. Дед ест хлеб: макает кусочки в сметану
и отправляет в рот.
предложение руки и сердца. Мы приглашаем вас на свадьбу, которая состоится
сегодня - еще не знаем где. Если вам это не поперек души - благословите
нас... - я опускаюсь на колени, и Зойка опускается рядом, и я чувствую, что
она меня поддерживает. - Вы сочиняли нас, - я посмотрел на деда, - и теперь
Василенко Иван
Лукин Евгений
Шилова Юлия
Прозоров Александр
Доценко Виктор
Орловский Гай Юлий