поверьте, - ваш политический опыт ничтожен из-за молодости ваших городов.
История здешнего материка насчитывает тысячелетия, - и в ней еще не было
примера народовластия в рамках большой страны. Так что выбор может идти
лишь между страной, где царит закон и государь, и страной, где власть
государя ограничена беззаконием.
разговора.
существует как бы два государства, бедных и богатых, и интересы их
противоположны.
к бунтам, ни богачей, склонных к своеволию.
что народ должен быть угнетен, чиновники - продажны, государи -
несправедливы, и люди - алчны. А когда государство рассыпается, должности,
правосудие и имущество становятся частной собственностью, и тот, кто
владеет людьми и правосудием, становится сеньором, а тот, кто владеет
землей и деньгами, становится богачом. И то, что в избытке у одного, будь
то свобода или деньги, увы, всегда отнято у другого.
избыток денег, ставит на эти деньги новый цех и производит ткани, которые
бы иначе не были произведены?
производят количество тканей, предусмотренное законом. А то, что
производит этот частный предприниматель - он производит сверх
необходимого, для разврата и роскоши.
Если вы возьмете статистические данные, то вы узнаете, сколько в таком-то
году в такой-то провинции умерло людей от чахотки... Это, однако, не
означает, что чахотка - нормальное состояние человеческого организма...
Государство не заинтересовано в прибыли!
человеке, а не в прибыли. Люди в государственных цехах работают восемь
часов, и чиновникам нет нужды увеличивать этот срок. А в черных цехах, -
Арфарра выпрямился, - в черных цехах при конце прошлой династии работали
по восемнадцать часов в сутки, а получали меньше, чем в цехах
государственных. Богачи брали на откуп целые провинции и растирали людей,
как в молотилке, землевладельцы получали право творить суд и творили
расправы, а люди, нанятые, чтобы защищать справедливость, соперничали в
корыстолюбии и лжи. И это не могло кончиться ничем другим, как бунтами и
вторжениями.
страны, так тряпку, собрали тряпкой грязь и вышвырнули, а вы...
интересы...
пол вместе с бумагами, и туда же - песочные часы-перевертыш. Какого черта
Арфарра всегда держит при себе это старье? Ах, да, почтенье к традициям, и
удобно для "ста полей". Ванвейлен наклонился было собрать бумаги.
глазами, - я, конечно, не могу допустить, чтобы вы в таком разгоряченном
состоянии принимали участие в завтрашних событиях...
руку, два - под другую. Черт побери! Эти широкие плащи действительно
мешали дотянуться до оружия... Ванвейлен забился, как рыбка. Тут же сзади
накинули тряпку с каким-то зельем, защипало в глазах, Ванвейлен потерял
сознание.
Каменный мешок, сверху два тощих луча света. В полу были кольца, к кольцам
этим его, связанного, привязали второй раз. Странность была в том, что
кто-то заботливо подоткнул под связанного человека толстый парчовый
покров, а соломы не подложили, и было холодно. Ванвейлен поразмыслил и
понял, зачем нужен покров: чтоб на одежде королевского советника не
осталось этой мерзкой погребной слизи, селитряной какой-то.
сомнений не было. Завтра королевского советника Ванвейлена, ближайшего
друга советника Арфарры, найдут мертвым, и улики будут указывать на того,
кто Арфарре мешает.
телом надгробную речь, плавно перерастающую в руководство к погрому, -
если, конечно, это не на Ойвена будут указывать улики.
дождаться завтрашнего дня, посмотреть, как сложатся события, кто ему
мешает больше всех..."
это, например, советник Арфарра поручал ему такие вещи, о которых не знал
толком даже послушник Неревен, вещи вроде обустройства пещерки в старом
русле; и сама его мгновенная карьера и внезапная популярность не были ли
созданы Арфаррой с заранее имевшейся в виду целью? По крайней мере - одной
из возможных целей? Без роду, без племени - идеальная искупительная
жертва. Не одними же чудесами пробавляться...
сохранить имущество, только обладая властью, но забыл, что судьба имущего
и власть имущего были равно превратны. Власть была здесь главной
собственностью, и, как всякая собственность, отбиралась в одночасье.
на поясе, в трехгранных ножнах, и в кинжале - лазер. Но связали его так,
что не пошевелиться.
головой и опять прижал ко рту тряпку с эфиром, чтоб не терзался человек
мыслями.
ставили, где придется. Люди с северо-востока поставили котлы в Девьем
Логе, где из-за дамбы, устроенной Арфаррой, обнажилась часть старого
русла. За едой стали решать, кто прав: советник или Белый Кречет, и
решили, что надо сделать второй ров. Из-за этого рва, да еще из-за
скопления людей, сполз кусок берега. Под оползнем был вход в пещерку:
бывший подземный храм Ятуна. А из оползня вышел камень с мечом, утопленным
по рукоятку: вышел и стал расти. Двое ухватились было за рукоять и
отдернули обожженные руки. Поняли, что это ятунов меч, и возьмет его
только истинный король. А самозванец - от этого же меча и погибнет.
лощину прискакал король, и все закричали криком радости.
и закричали так же. Свита у Кукушонка на этот раз была большая. В ней было
много горожан, и Даттам ехал с ним рядом.
склоне Белой Горы; чудеса, однако, себе мест не выбирают. Тех, кто
рассказывал, было больше, чем тех, кто видел, а от истины до лжи, как
известно, расстояние в четыре пальца, от уха до глаза.
не любил, если все сбежались смотреть, а кто-то главный остался за
задником:
победа зависит от случайностей, а непоражение зависит лишь от вас... И я
боюсь, что Арфарра здесь устраивает победу, а советник Ванвейлен
устраивает где-то непоражение.
пошел к камню, - это же проделки колдуна!
меча? Поединок - это не когда выигрываешь, а когда бьешься один на один.
выпрямился и улыбнулся. Одет он был почти как вчера: белый боевой кафтан,
сверху панцирь с серебряной насечкой и белый плащ, шитый облаками и
листьями. На руках у Кукушонка были белые боевые перчатки из телячьей
кожи, схваченные в запястье застежкой из оникса. Солнце только-только
вставало, камень от росы был мокрый и блестящий. За ночь он вырос много
выше Кукушонка. Глина у камня была разворочена, зеленоватая глина с белыми
прожилками. Зелень на деревьях была молодой и свежей, а вот траву в лощине
всю истоптали.
почувствовал, что держит словно раскаленный прут. Закусил губу и увидел,
что перчатки из телячьей кожи плавятся и капают вниз, и кровь - капает, а
огня никакого нет. "Это морок, - подумал Кукушонок. - Это Арфарра
напускает морок и показывает то, чего нет, чтобы я отдернул руки, и у
жареных быков от смеха полопались уздечки". Тут Кукушонок посмотрел на
Мережковский Дмитрий
Самойлова Елена
Шилова Юлия
Каргалов Вадим
Семенова Мария
Лукин Евгений