Чтение 89–й страницы книги ~Трое и Дана~

-- Черт с ним! -- гаркнул Мрак. -- Я должен закрыть глаза человеку,
спасшему нас... И не только нас.

Он добежал до распростертого тела. Земля подпрыгнула, застонала
тяжко. Из трещин взметнулись языки огня. Воздух наполнился сизым дымом.

Пуруша, к счастью, завалился навзничь. От удара о землю разбежались
глубокие трещины. Темные потоки крови тяжело хлынули через край. Снизу
взметнулись чадные языки огня. Запахло горящей кровью.

Сквозь дым и гарь они видели, как тело дернулось конвульсивно, огонь
в подземельях начал стихать. Взамен повалил удушливый дым, глубоко что-то
заворчало, словно сама земля приняла кровавую жертву.

Когда Таргитай и Олег добежали до Мрака, оборотень стоял на коленях
перед мертвым. Герой, сразивший самого Пурушу, все еще сжимал обломок
меча. Лицо оборотня было черным от страдания.

-- Кто это? -- выкрикнул Таргитай на бегу.

Мрак не ответил. На пурпурном плаще, на котором не так видна кровь,
лежал дед Тарас. Мутные старческие глаза смотрели немигающе. Изо рта все
еще стекала струйка крови. Грудь и ноги были сплющены в кулаке чудовищного
Первочеловека.

-- Не понимаю, -- прошептал Олег.

Мрак молча закрыл старику глаза. Всегда каменное лицо оборотня
подрагивало, морщилось. Он поспешно встал с колен, отвернулся.

-- Такое понимают не умом, Олег.

Воин бросался в самую гущу боя. Он орал, смеялся, вызывал на поединки
сильнейших, быстро и умело расправлялся, вызывал новых, а если никто не
решался, видя яростное лицо и окровавленный меч, сам лез в гущу боя,
крушил и сек, врубался в глубины вражеских рядов, не заботясь о том, что
творится за спиной.

Олег первым заподозрил неладное.

-- Эй! Ты, никак, сам смерть ищешь?

Воин врубался, повергал, крушил, сносил головы, не слышал или не
хотел слышать, тогда Мрак, оскорбившись за волхва, заорал:

-- Ты чо на рожон прешь? Прибьют, как хоря в курятнике

-- Не прибьют! -- донесся прерывающийся крик.

Мрак, орудуя секирой, как Таргитай ложкой, пробился ближе, вместе
сразили троих, остальные поспешно отступили. В узкую щель между железными
шапками и верхним краем щитов на страшных воинов смотрели испуганные глаза
степняков. Воин и Мрак остались, как два медведя в середке круга.

-- Ты мне голову не морочь, -- сказал Мрак подозрительно. -- Что с
тобой? Мне можешь признаться. Я вот-вот должен сгинуть, так на роду
написано. Уже никому не успею...

Воин сделал движение броситься вперед -- там поспешно отступили.
Кто-то запнулся, упал, нелепо задрав лапти кверху. Воин разочарованно
сплюнул.

-- Вот так они все... Вырождается доблесть!

-- Ты в самом деле такой дурень? -- спросил Мрак.

Воин отвел взгляд.

-- Ну, многие же так... Да ладно, не такой я пень. Это у тебя жизнь
может пойти иначе после этой битвы. У меня -- нет.

-- Почему?

-- Слабый я, понял? -- огрызнулся Воин. Он свирепо оскалил зубы, и
стена щитов вокруг них сразу подалась назад. -- Отравленный... Мне уже не
уйти от баб, вина, мягких постелей. При случае и зарезать могу. И ножом в
спину... если кошелек покажется тяжелым. Так что самое время хотя бы кровь
пролить...

-- А в чем ты по колено бродишь?

-- Свою, варвар! Себя не только тешить надо, но и уважать. А с этим у
меня слабо.

Враги наконец решились осторожными шажками подступить ближе. Воин с
радостным ревом кинулся на стену щитов. Мрак сердито поднял секиру:
впервые обошли в таком нужном деле, бросился следом. Удары сыпались с трех
сторон, едва успевал подставлять рукоять и рубить в ответ, к тому же
приходилось защищать спину Воина. Тот пер, как лось в весенний гон, орал и
махал мечом так, что Мрак видел только блистающие стены, словно тот
сражался десятком мечей.

Да к тому же удары Воина были сокрушающими. Мрак завидовал молча,
зубы сцепил, ибо двое супротив целого войска -- это уж если не Таргитай,
то хотя бы Странник должен сочинить песню о доблести и славе!

Таргитая, Олега и Лиску окружили так, что в тесноте все труднее было
размахивать Мечом и боевой дубиной волхва. Лиска все пыталась пролезть
вперед, но ее отпихивали назад. Таргитай вертелся, как кот, рубил,
уклонялся, парировал, снова рубил, а за спиной слышал надсадное тяжелое
дыхание.

-- Отходим? -- прохрипел Таргитай.

-- Куда?

-- К Мраку бы...

В стороне слышен был грозный рев, крики и лязг железа о железо. Мрак
рубился уже со зверолюдьми. Воин оторвался от него, дрались каждый сам по
себе. На миг глаза Таргитая и Воина встретились, Таргитаю показалось, что
Воин оскалил зубы в подбадривающей усмешке. Он начал сдвигаться к ним,
прорубаться сквозь ряды, но перед ним было столько щитов и вскинутых
мечей, что вряд ли, вряд ли...

-- Ты куда? -- донесся крик Мрака. -- Ящер в другой стороне!

-- Ребята больше не продержатся! -- гаркнул Воин. -- Им бы чуть
перевести дух...

Мрак оглянулся, взревел яростнее. Его секира с новой силой пошла
крушить черепа, разбивать щиты, доспехи. Воин шел впереди, его глаза уже
не отрывались от изнемогающих изгоев.

Он первый и единственный заметил, как один из зверолюдей, похожий на
медведя в панцире, стоя в задних рядах, широко размахнулся копьем. Он
высился над ними на голову, копье со свистом метнулось поверху, срывая
перья на шлемах.

-- Берегись! -- заорал Воин, но увидел, что ни Таргитай, ни Олег не
успевают повернуться. Копье неслось, нацеленное широким острием прямо в
незащищенную спину Таргитая. Певец пятился, отбиваясь сразу от троих
зверолюдей.

Воин прыгнул вперед -- никогда раньше не двигался с такой скоростью.
Копье ударило в бок, скрежет металла заставил обернуться Таргитая и Олега.
Глаза певца расширились. Он протянул руку, но Воин покачал головой.

-- Дерись... Я постою здесь.

Копье пробило панцирь навылет. Острый конец высунулся с другой
стороны. Воин, превозмогая боль, сильным ударом срубил древко, второй
ударом поверг на землю ближайшего зверочеловека.

Мрак опрокинул заслон из щитов и людей.

-- Эй, ты... чего?

-- Эт я шутю так, -- проговорил Воин с трудом. Кровь стекала по
доспехам тонкой струйкой, но Мрак понимал, что внутри железного панциря
уже плещется озеро. В глазах Воина угасал огонек, он старался как можно
дольше продержаться на ногах. -- Дай цыплятам передохнуть... Это будут
орлы...

Он рухнул на колени. Кровь потекла изо рта. Мужественное лицо
кривилось в иронической улыбке.

-- Чему радуешься, дурак? -- спросил Мрак зло.

-- Повезло... За правое дело... Так быстро. Я ж все равно бы долго не
продержался...

Мрак угрюмо кивнул, понял. Таргитай зло закричал со слезами на
глазах:

-- Зачем?.. Зачем ты меня заслонил?

Воин слабо качнул головой.

-- Думаешь... даром?

-- А что, что тебе от меня нужно?

-- Пройди... дальше...

Подбежала Лиска, села на землю, голову Воина положила на колени. Из
сумки достала золотой кубок, а хмурый Мрак налил из баклажки медовухи
вирия. Лиска вложила кубок в слабеющие пальцы Воина.

-- Выпей! Это вино героев.

Слабеющая струйка крови текла изо рта Воина. Он бледно улыбнулся.

-- Я всегда мечтал умереть вот так... С кубком хорошего вина... на
коленях красивой девушки...

Губы перестали двигаться, а глаза недвижимо смотрели в грозное небо.
Лицо без кровинки, но спокойное и мужественно-красивое. Таргитай заплакал
навзрыд, не стыдясь слез. Олег отвел глаза. Певец страшится, и не зря, что
не сумеет вернуть долг. Как Воину, так и тем другим, кто жертвовал собой,
чтобы они могли пойти дальше.

Их прижали к стене, враги пока что разбивались, как волны о берег. Но
волны рушат и самые крепкие скалы, дай срок, а тут уже руки немеют, а
ватные ноги оскользаются в лужах крови. Враги же, озверев, взбираются на
еще теплые трупы и даже на раненых, стараются ударить сверху.

Мрак скалил зубы, уже не ругался, дыхания не было, удары стали все
реже.

-- Укажите, кто сказал, что мне нравится драться? Я плюну ему в
глаза!

-- Мрак, -- сказал Таргитай, который дрался бок о бок, даже
выдвигался вперед. -- Надо, Мрак!

Золотые волосы слиплись от пота. Левое ухо было в крови, красная
струйка текла по шее. Олег отбивался скупо, в глазах был страх, но только
он из троих оставался без царапинки, кровь на нем была чужая. Даже Лиске
досталось, хотя и краешком.

-- Ну, ежели даже Тарх говорит, что надо...