побросали тяжеленные сапожищи, чтобы им и догонять и биться было
поспособнее. Эх, родимые!..
кремнежесткое сердце грубого Гюряты. А не бабья ли вода у тебя в глазах,
старшина? Не признается. Если и плакал до этого Гюрята, то лишь в люльке,
жадно требуя безотказную материнскую грудь.
зависело быть или не быть новгородской вольности, Гюрята строил запасный
полк не одним, не тремя, а шестью клиньями. В клиньях и по бокам ставил
латных, в середине - бездоспешных. Хотелось бы закрыться латными сзади,
кругом, как нурманны, но не хватало. Воевода бросал в бой всех, никого не
оставив. Железная змея левого полка вестфольдингов растянулась и прижимала
к правому полку смятые новгородские крылья, готовя им неизбежное и полное
истребление. Но пробил страшную змею запасный полк. Да, со злого размаха
Гюрята пробил несокрушимый строй, викинги потеряли порядок и свои боевые
места. Копейщики смешались с меченосцами, и левый полк рассыпался. Не
просто рассыпался: вестфольдинги ощетинились железными ершами, упирались
спина со спиной. Но - тонули.
чудинов, кололи рогатины, захватывали крючкастые гарпуны, рубили топоры на
двухаршинных топорищах, крошили железноголовые дубины.
полк, но его, как медведя за гачи, остановили новгородцы, вырвавшиеся из
смертных объятий разгромленного левого полка.
вестфольдингов. Несокрушенный, убавившийся в числе, но еще могучий, он
отбился со всех сторон, сохранил строй, набросал новгородских тел и замер,
как в раздумье. Откатились и новгородцы, чтобы опомниться, оглядеться и
разобраться по полкам. Боевые крики гасли, сменяясь стонами.
3
рог викинга, еще звал и о чем-то просил.
владетель Расваг-фиорда, и его друг Гангуар Молчальник из
Брекснехольм-фиорда. С несколькими десятками викингов они успешно отходили
к Городу; сильная кучка, огрызаясь и теряя бойцов, наконец вырвалась в
чистое поле. Неожиданно они уперлись в преграду. В овражке широко
разливалась речка, ее топкие берега растоптал скот, а следов брода не
находилось. Вооруженный викинг тонет в воде, как камень и вестфольдинги
замялись.
Кузнец и мерянин не расставались в бою. Зигфрид звал на помощь звуками
турьего, окованного серебром рога.
сохранить себя. Сражаясь осторожно, они теснили врагов в топь, загнали в
грязь и сковали движения вестфольдингов. Прибежавшие с Тсаргом меряне
метали ременные петли. Нурманны рубили это опасное оружие, но новгородцы
валили нурманнов по очереди, вытаскивали и добивали.
Неуязвимому. Расвагский ярл, прозванный Неуязвимым за то, что ему
удавалось выйти из многих сражений и сотен стычек без малейшей царапины,
не захотел умирать, умывшись грязью. Вместе с Гангуаром Молчальником он
вырвался на твердое место. Новгородцы расступились и замкнули кольцо.
Мелькало железо, змеями вились арканы.
свойственное вестфольдингам, удесятерило его силы. С двумя мечами, - он
умел биться обеими руками, - Зигфрид прыгнул, разбил кольцо новгородцев и
встретился с Изяславом.
собственной ковки, латы-бахтерец из железных пластин, низкий шлем,
надежные поручи с поножами. Изяслав сражался не мечом и не топором, а, как
немногие, боевым цепным кистенем, состоящим из ручки с ременной петлей для
запястья, цепи, длиной почти в два локтя, и кованого железного шара с
шипами, весом в четыре фунта. Такое оружие требует не столько силы,
сколько безупречно меткого глаза кузнеца.
плечи Неуязвимого Зигфрида.
Истомленные, избитые, в иссеченных латах, сто раз в этот день обнявшись со
смертью, они, привычные к победам, были готовы надеть ошейник траллса...
скорой и милостивой рукой, без ненужной гнусной потехи, не
по-нурманнски...
моржового зуба и с золотой насечкой священных рунир на клинке. Тсарг
бережно спрятал находку. Старухе пригодится потрошить птицу кривым удобным
железом.
на помощь окруженным нурманнам. Земское войско отошло. Оставшиеся в живых
старшины готовили новый бой. Но нурманны отступили, и новгородцы их не
преследовали. Поле очищалось. Из Города доносились тревожные звуки
кожаного била...
4
войском. Новгородцы разбирали тела, искали своих для подачи помощи.
Бездоспешные жадно захватывали доспехи вестфольдингов, сетуя, что нурманны
унесли много своих тел. Все собирали оружие, заменяя свое лучшим.
руку или ногу, зашивали культю мягкой вареной жилкой и бинтовали
холстинкой, пропитанной крепким отваром болотной сушеницы. Сломанные кости
обкладывали чистой строганой щепой и закручивали лубом. Резаные раны и
размочаленное под доспехами мясо заливали целебным нутряным жиром медведя.
Правду новгородских воинов. Сколько же их? Не больше ли, чем живых?..
вещуны! Вьются низко, опускаются, блестящие, круглоглазые, тяжелоклювые.
Куда ни пойдешь, поднимешь стаю. Перелетают и садятся рядом без страха
перед человеком.
звавшегося при жизни Неуязвимым, разом пали два ворона. Матерые, сытые
птицы будто бы спорили между собой, в их хриплом ворчании слышалась
ненасытная жадность.
голоса.
Часть вторая. ЦЕНА ВЛАСТИ
Глава первая
1
тихо. Новгородские улицы пустовали, как ночью; не слышалось деловитого
шума трудового людства и на волховском берегу.
лодьи и расшивы или скучно дремали в воде на привязках. И вправду -
бесхозяйные. Кто из владельцев бежал из Города, иной сражается против
своих в дружинниках князя Ставра.
замки и засовы. Хотят отсидеться от лиховременья и ждут исхода боя,
надеются, что свои сломают нурманнов в поле.
греются на солнышке черные драккары вестфольдингов. Викинги бережливы, их
драккары расчалены на два и на три якоря, а между бортами и обрезами
пристаней подвешены мочальные жгуты.
деревянных чарках меченые косточки-жеребья и бросают с клятвой, ставя на
кон свои доли еще не деленной добычи.
драккаров, бездомные кудлачи клянчат подачку и, не дождавшись куска,
трусят дальше, поджав хвост и наставя нос по ветру. Безлюдье.
провожатых, собираются отплывать восвояси свободные ярлы Ролло, Гаук,
Гаенг и Ингольф на восьми драккарах.
усаживались на румы. Кормчие с подручными становились на свои места у
рулей, готовясь частой дробью бронзового диска приказать гребцам поднять
весла и ждать первого полного удара - греби!
Дальский Алекс
Посняков Андрей
Верещагин Олег
Жюль Верн
Сертаков Виталий
Свержин Владимир