разделочных ножа, словно приклеившиеся своими широкими и длинными
лезвиями к магнитной планке, укрепленной на стене...
рассыпавшись мушками мелкими, своей плавающей взвесью
заполнившими мутно-желтое пространство поспешно сжираемого ими
света...
порой от них, властей, конкретно и несправедливо страдал.
Вспомнить хотя бы мое забритие в армию с подачи шпионского
ведомства... Ну, казалось бы, чем я насолил этим мерзавцам, что
им сделал плохого?
истину: ничего хорошего знакомство со всякого рода спецслужбами
вам не сулит. Они, может, только для хорошего и созданы, но, как
правило, ожидать от них следует в основном гадостей.
более не я стремился навязать спецслужбам свое общение с ними, а
как раз наоборот.
сунувший мне в нос свою шпионскую ксиву, имел просто-таки
водевильно-зловещий видок и источал вокруг себя столь осязаемое
черно-траурное поле какой-то смертной злобы и безысходности, что
я поневоле решил: склонишь перед таким головку - и тебе конец.
живым я категорически не захотел.
это он сразу усек, как и заметил бронежилет на кухонном стуле...
Поэтому чуть расслабился и поддался на мою провокацию, позволив
мне ухватить со стенки один за другим два ножа, первый из которых
я воткнул ему коротким броском в свинцовый глаз, а второй
запустил в руку его напарника, плотно пригвоздив к ляжке
потянувшуюся к кобуре ладонь.
было не до капризов: я нырнул вперед, подхватив в воздухе
вывалившийся из пальцев рухнувшего на пол лже-полицейского
пистолет, и шустро направил оружие на потерянно стонущего - не то
от испуга, не то от боли - его напарника, напрасно пытающегося
отодрать пригвожденную к ноге кисть.
висок, и он, сволочь, сверзился на мой красивый стеклянный
столик, разнеся его вдребезги.
спецслужбисты насрать, неугомонные...
левую руку оглушенного противника к щиколотке его правой ноги и
набрал номер телефона Сергея.
бы с более или менее знакомыми, хотя в принципе это тоже всего
лишь иллюзия...
квартире труп офицера ЦРУ. В полицейской форме. И скоро сюда
будут ломиться живые его соратнички... Их там, внизу, взвод,
наверное... Так что буду признателен, если спасешь мою шкуру.
Дверь открою только тебе. Предупреди, что остальных посетителей
ждет горячий прием... У меня тут есть, чем отбиваться.
Дружок его еще пребывал в беспамятстве, проводить с ним
воспитательно-разъяснительную работу не было времени, а потому
отвечать пришлось мне.
убиенному, - Паркер на связи.
Ждите внизу.
голос подозрительно и с неохотой произнес:
перевернулся на бок, звякнув осколками моего бывшего
замечательного столика.
усиливающуюся боль в груди.
Причиняет большие неудобства, препятствуя глубокому дыханию и
резким телодвижениям. И никакими лекарствами тут не поможешь -
покуда не срастутся косточки, терпи, сопя от большого
огорчения...
для возможной пули - удаления от двери.
озлобленный приказ:
далекий голос, что-то изрекший по рации, от двери поспешили прочь
удаляющиеся шаги, и - наступила тишина...
эсэсовского дедушки Курта, поступок: заглянул в смотровой глазок,
откуда порой способна вылететь, долбанув простачка в глаз,
пуля...
узком пространстве коридора чернела едва ли не рота
полицейских...
Манхэттене, избранного штаб-квартирой иммиграционных служб, ФБР
и, полагаю, ЦРУ, перед пожилым, очень спокойным и
доброжелательным господином, к которому меня привел Сергей.
никаких обвинений.
номер шестнадцать, когда я содействовал побегу осужденного Олега
Меркулова - личности неординарной и глубоко мне симпатичной силой
своей воли и целостностью натуры; поведал о своих берлинских
похождениях и злоключениях, о встрече с Олегом уже здесь, в
Америке, умолчав, правда, о совместных с ним операциях силового
характера...
подстраховать... На сомнительной встрече с сомнительными людьми.
В итоге же получилась херня...
побегом... Все.
гражданства? - спросил пожилой человек, глядя на меня не без
юмора.
Может, на что и сгожусь там, нет? Или меня посадят за убийство
вашего коллеги?
человек с заминкой. - А насчет нью-йоркской полиции... что ж...
Вы там, чувствую, натворите дел...
с пристальным интересом буду наблюдать за вашей судьбой... А что,
кстати, у вас с родителями?
естественной, бесхитростной якобы простотой, с какой вы сейчас
обогнули многие острые углы в нашем разговоре, принципиально
умолчав о достаточно важных вещах...
принципом, в свой, так сказать, отдельный, закрытый файл памяти
все случившееся с вами позавчера...