поблескивающих в воздухе жилок. Роланд прищурился и различил две тонких
проволочки, которые пересекались на уровне его колен какими-нибудь тремя
футами дальше. Невысокий от природы Чик аккуратно прошмыгнул в нижний из
образованных проволокой треугольников, но, если бы не барабаны и не
сброшенный Джейком ранец, привлекший внимание стрелка, Роланд неминуемо
вошел бы прямо в ловушку. Стрелок медленно поднял глаза, скользнув
взглядом по не-вполне-случайным неустойчивым нагромождениям хлама по обе
стороны прохода, и плотно сжал губы. Он был на волосок от гибели. Лишь
к_а_ спасло его.
был шире в плечах и выше не только Джейка, но и Режь-Глотки), понимая, что
действительно рослому и крупному человеку здесь никак не пробраться, не
сдвинув с места старательно подготовленную лавину. В ушах у стрелка глухо
стучали барабаны. "А может, тут все давно рехнулись? - подумал он. - Кабы
мне день-деньской приходилось слушать это, я бы наверняка сбрендил".
и заглянул внутрь. В ранце по-прежнему лежали книжки и кое-что из одежды
Джейка, на месте были и сокровища, набранные мальчиком в пути: камень с
желтыми блестящими крапинами - похожими на золото, но не золотыми;
наконечник стрелы - вероятно, память о древнем лесном народе (его Джейк
нашел в роще на следующий день после своего извлечения), какие-то монетки
из родных краев мальчика, темные очки его отца, иные мелочи, с пониманием
восторгаться которыми может лишь мальчишка, еще только вступающий в
трудный возраст. Мелочи, которые Джейк непременно захочет получить
обратно... если, конечно, Роланд разыщет мальчугана прежде, чем
Режь-Глотку с дружками успеют сделать его другим человеком, подвергнув
таким оскорблениям и унижениям, что он утратит и любознательность, и
интерес к невинным занятиям, свойственные мальчикам до начала полового
созревания.
джинна, всплыла ухмыляющаяся физиономия Режь-Глотки: торчащие обломанные
зубы, пустые глаза, мандрус, выползший на щеки и захвативший щетинистый
подбородок. "Если ты обидишь его..." - подумал стрелок и заставил себя
отвлечься от этих мыслей, поскольку они вели в тупик. Если Режь-Глотку
обидит мальчугана ("ДЖЕЙКА! - яростно настаивал рассудок. - НЕ ПРОСТО
МАЛЬЧУГАНА - ДЖЕЙКА! ДЖЕЙКА!"), Роланд убьет его. Да. Но поступок этот
будет бессмысленным, ибо Режь-Глотку уже мертв.
позволяли, надел его и встал. Чик повернулся, готовый тронуться в путь, но
Роланд окликнул его, и косолап оглянулся.
послушается ли он, даже если поймет), но было бы лучше - безопаснее, -
чтобы Чик держался рядом с ним. Где есть одна ловушка, могут быть другие.
В следующий раз Чику может повезти меньше.
напористо, но Роланд подумал, что подлинные чувства зверька можно прочесть
по его газам: они потемнели от страха.
что-то тяжелое - возможно, причиной падения была сильная вибрация,
порожденная грохотом барабанов. Теперь Роланд увидел столбы с
репродукторами, которые там и сям выглядывали из развалин, точно
диковинные длинношеие животные.
человека, "сплошное дежа вю": толкая перед собой инвалидное кресло, он
опять бежал наперегонки со временем. Берег моря сменила улица Черепахи, но
прочие условия по непонятной причине не менялись. Нет - появилось и другое
важное отличие: теперь молодой человек высматривал не дверь, стоящую в
пустоте, а железнодорожную станцию.
волосы, в правой руке был револьвер Роланда, нацеленный в облачное
грозовое небо. Гремели барабаны, их глухой грохот обрушивался на молодых
людей, как удары дубинки. Прямо по курсу поднималось что-то огромное,
очертаниями схожее с гигантским блюдцем, и в переутомленном мозгу Эдди
(возможно, под влиянием высившихся по сторонам зданий классического стиля)
родилась следующая картина: Юпитер с Тором играют во фрисби. Юпитер
размашистым движением бросает тарелку, а Тор роняет ее сквозь тучу - черт
с ней, все равно на Олимпе - Эпоха Миллера.
дышащих на ладан колымаг. - Нихреновенькая идейка!"
когда они оказались по-настоящему близко от него, больше напоминал
своеобразную антенну спутниковой связи, Эдди, поднатужившись, взгромоздил
кресло на тротуар. Он как раз осторожно спускал инвалидную коляску с
поребрика обратно на мостовую - тротуар был слишком захламлен, чтобы
двигаться хоть сколько-нибудь _б_ы_с_т_р_о_, - когда барабаны внезапно
смолкли, эхо замерло и воцарилась тишина. Но, понял Эдди, безмолвием эту
новорожденную тишину никак нельзя было назвать. Впереди, на пересечении
улицы Черепахи с другой широкой улицей, стояло мраморное здание с аркадой.
Оно заросло диким виноградом и какой-то неопрятной зеленью, похожей на
повилику, и тем не менее сохраняло величественный и горделивый вид. За
углом этого здания возбужденно гомонила толпа.
времени на...
воплями и, что было уж вовсе невероятно, аплодисментами того рода, какими
в отелях-казино Атлантик-Сити награждаются определенные номера
развлекательной программы. Визг захлебнулся и перешел в протяжный
замирающий клекот, схожий со стрекотом погружающейся в летний транс
цикады. Эдди почувствовал, как волосы у него на затылке встают дыбом. Он
покосился на трупы, которыми был обвешан ближайший репродукторный столб, и
понял: страстные любители забав, Зрелые города Лада, устроили очередную
публичную экзекуцию.
"Дон", спеть "Постучи три раза", тогда все здесь умерли бы счастливыми".
сильно пахло зеленью, похоронившей под собой мрамор стен. Травяной запах
был едким до слез, и все равно он пришелся Эдди по душе больше, чем
корично-сладкий дух высохших трупов. Повилика, которой густо обросли лозы,
свешивала вниз пучки тощих как крысиные хвостики плетей, превращая ровный
строй арочных входов в вереницу зеленых водопадов. Внезапно сквозь один
такой водопад стремглав проскочила и заспешила к Эдди и Сюзанне некая
фигура. Судя по габаритам, понял Эдди, парнишка, совсем сопляк. Одет
мальчуган был причудливо и нелепо, в костюм маленького лорда Фаунтлероя -
белая рубашка с брыжами, короткие панталоны бумажного бархата, в волосах
ленты. На Эдди вдруг накатило ни с чем не сообразное неудержимое желание
замахать руками над головой и громко пропеть: "Тили-бом, тили-бом, город
Лад - большой дурдом!"
рассеянно смахивая запутавшиеся в волосах зеленые веточки. - Там сию
минуту прикончат Торопыгу! Пришел черед Торопыги отбыть в край барабанов!
Айда, не то всю потеху прозеваете, будь она неладна!
подбежал ближе, ей бросилось в глаза, что в его манере стряхивать крошки и
прядки зелени, застрявшие в перевитых лентами волосах, есть что-то
странное: он упорно пользовался только одной рукой. Другую руку мальчик
прятал за спиной - и когда выныривал из бурьянного водопада, и сейчас.
в голове у нее заработал магнитофон, услышала голос Роланда - слова,
сказанные стрелком у оконечности моста: "Я предвидел нечто подобное...
кабы мы увидели молодчика раньше, оттуда, куда его бомбе было не
достать... экое злосчастье!"
прямо на них, и крикнула:
не было; в кресле сидела Детта Уокер собственной персоной, и ее глаза
блестели лихорадочным подозрением.
Маленький лорд Фаунтлерой, пожалуй, страдал глухотой.
Торопыга...
перед ними не маленький мальчик, а уродливый карлик, чьи детские годы
давно миновали. Лицо его в действительности выражало вовсе не ребяческое
ликование, как поначалу показалось Эдди, а исступленную ненависть, от
которой кровь стыла в жилах. Щеки и лоб карлика покрывали темные мокнущие
Шилова Юлия
Никитин Юрий
Контровский Владимир
Панов Вадим
Шилова Юлия
Шилова Юлия