вопрошавшего. - Во всяком случае, под своим именем и в своем обличье - нет.
Флинтвинча, как будто тот именно и был портрет.
гость.
кругом - и снова встретил все тот же взгляд и улыбку.
достались от дяди, а дяде - бог весть от кого, и это все, что я могу
сообщить об их родословной.
Флинтвинч?
проделывал несколько раз в течение разговора, напоминая собой винт, который
никак не удается ввинтить куда следует; ибо поймать мистера Бландуа врасплох
оказывалось решительно невозможно и ему всякий раз приходилось отступать
назад. - Это необыкновенная женщина. Редкое мужество - редкая сила души.
нужное место.
больной, а левым указательным пальцем - в сторону портрета, затем
подбоченился, широко расставил ноги и улыбнулся мистеру Флинтвинчу, опустив
нос и приподняв усы.
Флинтвинч. - Ручаться не могу. Не знаю. В каждой семье есть свои тайны.
вы сказали.
что гость вдруг так выпятил грудь, что мистер Флинтвинч едва не уперся в нее
носом. - Я сказал, что в каждой семье есть свои тайны.
раскачивая взад и вперед. - Ха-ха! Вы правы. В каждой семье они есть! Тайны!
Клянусь небом! И в некоторые семейные тайны замешан сам дьявол, мистер
Флинтвинч! - Он дружески похлопал мистера Флинтвинча по плечам, словно
восхищаясь остроумием отпущенной им шутки, потом вскинул руки кверху,
откинул голову назад, переплел пальцы на затылке и разразился громовым
хохотом. Новый оборот винта не принес мистеру Флинтвинчу успеха. Мистер
Бландуа хохотал до тех пор, пока не улегся его приступ веселости. - Дайте-ка
мне на миг свечу, - сказал он, успокоившись наконец. - Поглядим на супруга
этой необыкновенной женщины поближе. Ага! - Он поднял свечу к портрету. -
Тоже, видно, недюжинной силы характер, хотя несколько в ином роде. Почтенный
джентльмен как будто говорит - как это, а? - Не Забывай! Не правда ли,
мистер Флинтвинч? Клянусь небом, сэр, мне кажется, я слышу эти слова!
на него поглядеть, и небрежной походкой направился вместе с ним в сени, не
переставая восхищаться старинной прелестью дома и твердя, что получил
удовольствие, от которого не отказался бы и за сто фунтов.
Бландуа; он стал грубее, резче, в нем появилось нахальство и дерзость,
которых прежде не было; мистер Флинтвинч замечал все это, но его
пергаментная физиономия, не подверженная никаким переменам, сохраняла свое
обычное бесстрастие. Могло разве показаться, что он чуть-чуть лишнего
повисел в петле, прежде чем дружеская рука перерезала веревку; в остальном
же он оставался таким, как всегда, невозмутимым и хладнокровным. Осмотр дома
закончился в маленькой комнатке, смежной с сенями. Здесь они остановились, и
мистер Флинтвинч посмотрел на мистера Бландуа.
- Признаюсь, никак не ожидал. Вы даже словно бы повеселели.
отдохнул и набрался свежих сил. Скажите, мистер Флинтвинч, у вас бывают
предчувствия?
нечто - в данном случае нечто приятное.
самым серьезным тоном. - Если начнет казаться, я вам сообщу.
предстоит познакомиться поближе, милейший. А вам не кажется?
не появилось такое предчувствие?
виде дружеской шутки; затем взял его под руку и высказал надежду, что
любезнейший старый плут не откажется распить с ним бутылочку вина.
отправились в знакомую нам таверну, не смущаясь дождем, который неугомонно
стучал по оконным стеклам, крышам и тротуарам. Гроза миновала, уже не гремел
гром, не сверкали молнии, но дождь лил как из ведра. Добравшись до своей
комнаты, Бландуа в качестве любезного хозяина тут же приказал подать
портвейну и уютно свернулся на диванчике у окна (для удобства подмяв под
себя все хорошенькие подушечки), а мистер Флинтвинч расположился в кресле по
другую сторону стола. Мистер Бландуа предложил пить большими стаканами, на
что мистер Флинтвинч охотно согласился. Когда стаканы были принесены и вино
налито, мистер Бландуа, окончательно разошедшись, чокнулся со своим гостем и
предложил тост за дружбу, которая согласно его предчувствию должна была
связать их в самом недалеком будущем. Мистер Флинтвинч не разделял бурного
веселья своего хозяина, но тосты принимал любые, и исправно, хоть и молча,
пил сколько бы ему ни налили. Он с готовностью протягивал свой стакан, когда
мистер Бландуа изъявлял желание чокнуться (а он его изъявлял всякий раз,
вновь наполнив стаканы), и с не меньшей готовностью осушал бы не только свой
стакан, но и стакан Бландуа тоже, ибо от винной бочки его отличало лишь то,
что бочка не ощущает вкуса вина.
Флинтвинча совершенно бесполезно, ибо от этого язык у него не развязывается,
а еще больше прилипает к гортани. Более того, он, видимо, готов был
продолжать это занятие всю ночь, а там, если доведется, весь следующий день
и следующую ночь; тогда как мистер Бландуа смутно чувствовал, что его
собственный язык начинает болтаться чересчур уж усердно. А потому он после
третьей бутылки прекратил развлечение.
Флинтвинч, прощаясь.
мистер Бландуа, хватая собутыльника за ворот. - До свидания, Флинтвинчик! -
Тут он с истинно южным пылом сжал его в объятиях и звучно облобызал в обе
щеки. - Мы еще увидимся, громы и молнии! Слово джентльмена!
из Парижа было получено с утренней почтой. А вечером, зайдя в таверну,
мистер Флинтвинч к немалому своему удивлению узнал, что он еще утром
полностью расплатился и отбыл на континент. Однако же Иеремия до тех пор
скреб свой подбородок, пока не выскреб из него твердую умеренность, что
мистер Бландуа сдержит свое слово и им еще приведется увидеться.
ГЛАВА XXXI - Достоинство
желтого, сморщенного старичка, словно бы свалившегося с неба (если
предположить, что какое-либо из небесных светил может ронять такие
слабенькие тусклые искры), который, оробев от шума и суеты, с испуганным
видом жмется поближе к стенам. Это всегда именно старичок, а не старик. Если
он когда-нибудь был стариком, то с годами усох и превратился в старичка;
если и раньше был старичком, то в конце концов съежился в маленького
старичонку. На нем сюртук никогда и нигде не виданного цвета и покроя, к
тому же сшитый явно не на него, да и ни на кого из смертных в частности.
Какой-то оптовый поставщик изготовил пять тысяч таких сюртуков по мерке
Судьбы, и Судьба наделила одним из них этого старичка, как могла бы наделить
любого другого. Сюртук украшают большие тусклые оловянные пуговицы, также ни
на что не похожие. На голове у старичка шляпа - потертая шляпа с
захватанными полями, которую даже время не могло сделать мягче и
приспособить к форме его многострадального черепа. Под стать сюртуку и шляпе
рубашка из грубого холста, и грубой ткани галстук; они тоже лишены всяких
личных примет, они тоже словно бы не его и ничьи. И все же видно, что даже
этот скромный костюм непривычен для старичка и стесняет его, как будто он
принарядился, собираясь идти на люди, а то все больше ходит в халате и
ночном колпаке. И бредет он по улице, этот старичок, точно полевая мышь,
которая в голодный год собралась к городской в гости и пугливо крадется
через город, населенный котами.
показаться, что идет он особенно нетвердым шагом, а в старческих глазах
мерцает тусклый болотный огонек. Это значит, что старичок пьян. Ему для
этого многого не требуется; полпинты довольно, чтобы он начал спотыкаться на