герольдскую мантию, расшитую гербами его господина, между которыми особое
место занимала голова вепря, отличавшаяся, по мнению знатоков этого дела,
скорее вычурностью, чем точным соблюдением законов геральдики. Весь его
наряд, всегда довольно пестрый у герольдов, был сплошь покрыт позументами,
вышивками и другими разнообразными украшениями, а плюмаж <Плюмаж - украшение
из перьев на шляпе.> на шляпе был так высок, словно предназначался для того,
чтобы обметать потолок. Короче говоря, костюм его был преувеличенной
карикатурой на роскошную одежду герольдов. Голова вепря повторялась не
только на каждой отдельной части платья, но даже шляпа его имела эту форму,
причем с высунутым языком и окровавленными клыками, или, выражаясь должным
образом, представляла собой удлиненную и зубчатую пасть. В самом же герольде
с первого взгляда поражала какая-то смесь робости с напускной дерзостью,
словно он сознавая, что предпринял опасное дело, и чувствовал, что его может
выручить только смелость. Той же смесью робости и развязности отличался и
поклон, которым он приветствовал государей, поклон, бросавшийся в глаза
своей неловкостью, что было уже совсем странно для герольда - человека,
привыкшего вращаться при дворе.
странного посла.
милостью божьей государя - епископа Льежского...
продолжать.
владетеля Бракемонта.
произносить эти титулы, казалось, отнялся язык, и герольд, ободренный этим
молчанием и думавший, вероятно, что речь его произвела должное впечатление,
продолжал:
Возвещаю вам, герцог Бургундский и граф Фландрский, от имени моего
господина, что по получении разрешения нашего святейшего отца в Риме и
назначения заместителем ad sacra <Для священнодействий (лат.).> он
намеревается вступить в отправление обязанностей государя - епископа
Льежского и поддерживать свои права в качестве графа де Круа!
как!" - тоном человека, который до крайности изумлен и взбешен, но не дает
себе воли, желая дослушать все до конца. К великому удивлению всех
присутствующих, он воздерживался даже от свойственной ему резкой
жестикуляции и сидел неподвижно, покусывая ноготь большого пальца - обычная
его поза, когда внимание его бывало сосредоточено, - и потупив глаза, словно
он боялся их поднять, чтобы не выдать бешенства, клокотавшего в его груди.
передать:
чтобы вы, герцог Карл, отказались от всяких прав и притязаний на свободный
имперский город Льеж, которым вы завладели силой и беззаконно распоряжались
вместе с покойным Людовиком Бурбоном, его бывшим недостойным епископом...
тридцать шесть; заделали проломы в его стенах; исправили разрушенные вами
укрепления и признали моего государя, Гийома де ла Марка, епископом
Льежским, законно и свободно избранным советом каноников, как то значится
вот в этом протоколе.
благородного и доблестного государя - епископа и графа, чтобы ваша светлость
немедленно вывели гарнизоны из Бракемонтского замка и других укрепленных
владений графства де Круа, поставленные вами от вашего имени, либо от имени
Изабеллы, именующей себя графиней де Круа, либо кого бы то ни было другого,
до тех пор, пока имперский сейм не решит, должны ли вышеуказанные владения
принадлежать дочери покойного графа де Круа или моей благородной госпоже,
графине Амелине, по закону jus emphyteusis <Природного права (лат.).>.
насмешливо.
граф согласен, когда все распри между Льежем и Бургундией будут улажены,
назначить графине Изабелле достойный ее звания удел.
охотнее согласился бы очутиться в шкуре какой-нибудь несчастной коровы,
издыхающей от чумы, чем в раззолоченном платье этого чудака! Он, точно
пьяница, осушает флягу за флягой, не обращая внимания на длинный счет,
который растет за стойкой трактирщика.
и доблестного государя по поводу его достойного и верного союзника,
наихристианнейшего короля...
он говорил до сих пор, но сейчас же сдержался, умолк и стал внимательно
слушать.
держите в плену, позабыв свой долг вассала французской короны и правила
чести, соблюдаемые всеми христианскими государями. На этом основании мой
благородный и доблестный государь приказывает вам моими устами немедленно
освободить наихристианнейшего короля, его царственного союзника, или принять
вызов, который он уполномочил меня вам передать.
будет таким, что предотвратит пролитие христианской крови.
таким достоинством и таким властным тоном, что Карл не решился его прервать.
я требую права первым ответить этому наглецу... Послушай, ты, негодяй,
герольд или кто бы ты ни был, передай этому отверженцу и убийце Гийому де ла
Марку, что французский король скоро будет под стенами Льежа, чтобы отомстить
за святотатственное убийство своего любимого родственника, и что он намерен
повесить де ла Марка за дерзость, с которой тот осмеливается называть себя
его союзником и вкладывать его царственное имя в уста мерзавца посла!
сказать грабителю и убийце, и вон отсюда! Или нет, погоди! Никогда еще ни
один герольд не оставлял бургундского двора, не прославляя его щедрости!
Выдрать его плетьми, да так, чтобы спустить с него всю шкуру!
неприкосновенностью! - воскликнули в один голос Кревкер и д'Эмберкур.
поверить, будто платье делает герольда? Я вижу по его мишурной пышности, что
это просто самозванец! Позвать сюда герольда Золотого Руна и пусть он задаст
ему несколько вопросов в нашем присутствии!
свою смелость и на слой румян, покрывавший его щеки. Рыцарь Золотого Руна,
старший герольд при бургундском дворе и величайший знаток своего дела,
выступил вперед с торжественностью, подобающей его высокому званию, и
спросил своего мнимого собрата по профессии, в какой коллегии он изучал
науку, знатоком которой он себя считает.
- и удостоен от ученого братства звания герольда.
Золотого Руна с низким поклоном, - и если я по повелению светлейшего герцога
осмелюсь спрашивать вас о тайнах нашей высокой науки, то делаю это не с
целью поучать вас, но в надежде самому получить от вас драгоценные
сведения...
вопрос, чтобы мы могли судить о его знаниях!
Ратисбоннской коллегии об обычных терминах геральдической науки, - сказал
рыцарь Золотого Руна, - но я думаю, что, не оскорбляя достоинства Красного
Вепря, я могу предложить ему вопрос из области более трудных и таинственных
терминов нашей науки, с помощью которых самые ученые наши собратья
объясняются между собой, так сказать, эмблематически; эти термины неизвестны
людям, не посвященным в нашу высокую науку, и составляют ее первейшие
элементы.
Красный Вепрь, - но очень возможно, что наши германские термины разнятся от
принятых вами во Фландрии.
не известно, что наша благородная наука, истинное знамя дворянства и слава
рыцарства, одинакова во всех христианских странах и даже у сарацин и
мавров?! Итак, я бы вас просил описать какой вам угодно герб по небесному,
или звездному, стилю.
стану по вашему приказанию показывать всякие штуки, словно ученая обезьяна!
герцог, - но если он этого не сумеет, тогда я сам распишу ему спину красным,
голубым и черным!
пергамента, - на котором я по некоторым источникам и по мере моих скромных
сил начертал один старинный герб. Я попросил бы моего собрата, если он
действительно принадлежит к числу членов почтенной Ратисбоннской коллегии,
Акунин Борис
Шилова Юлия
Посняков Андрей
Гюго Виктор
Березин Федор
Андреев Николай