ибо кавалерия наша до сего времени еще не действовала с такой строй-
ностью и мужеством, как под командою вышеозначенного генерал-майора По-
темкина!"
дили два кирасирских полка - Новотроицкий и Наследникова имени цесареви-
ча Павла... А было Потемкину уже тридцать лет!
моздкие жернова, едва крутившиеся в липкой слякоти, шестнадцать лошадей
с трудом влекли коляску Румянцева. Помимо грязи на тактику влияла и эпи-
демия: сберегая войска от чумы, Румянцев "скатывал" свою армию вдоль бе-
регов Прута, стараясь вести ее местами малонаселенными. Ужасные ливни
расквасили шляхи, в оглобли фур и передки пушек, подменяя истомленных
животных, впрягались люди.
гила, и здесь столкнулись две армии: татарская с русской. В самый разгар
битвы Потемкин галопом провел своих кирасир вдоль извилин Прута, отчаян-
но обрушил бригаду в реку - вплавь, держась за хвосты и гривы лошадей,
дружно переправлялись на вражий берег, и мокрые кони, отряхивая тучи
прохладных брызг, рванули всадников дальше - прямо в тыл противника, что
и решило исход сражения. Кирасиры загнали скопище татар в глубокую низи-
ну, где они сидели, как волки в яме, отстреливаясь из луков.
трупов поднялся тот самый - в красивых одеждах:
яса богатую саблю. Трофей бросили в шатер Румянцева.
татарами дипломатничать надо... Шагин-Гирей, брат Дели-Гирея, из шакала
кошкою ласковой оборачивается.
ким, но Румянцев обошел молодца в награде, и Григорий Александрович не
удержался - обиду свою открыто высказал:
давно я купила в Италии картину Менгса "Андромеда", но, отправленная мо-
рем, она, вместо Эрмитажа, оказалась в руках алжирских пиратов. Хорошо,
если картина попадет на майдан, а не станет служить попоной для афри-
канского верблюда...
вольно-панибратской: прославленный философ и коронованная женщина как бы
похлопывали друг друга по плечу. Екатерина, выступая теперь в роли вол-
шебной амазонки, рапортовала в Ферней о победах слогом боевых реляций.
Вольтер предрекал ей славу царицы воскрешенной Византии, и пусть Афины
станут одной из ее столиц. Версаль засылал в Турцию своих офицеров, а
Вольтер вербовал их для России, уговаривая французов "не сражаться за
мерзавцев, которые содержат женщин взаперти". В письмах они частенько
поругивали барона Франсуа де Тотта, который, после гибели Крым-Гирея,
стал инженером по укреплению бастионов Босфора. Екатерине не суждено бы-
ло узнать, что Вольтер поместил ее портрет в Фернее между портретом
прачки, стиравшей ему белье, и портретом угольщика, озабоченного согре-
ванием его старческих костей.
ла, что надышится от него запахом парижской мансарды, а пока что вдыхала
запахи гипса и глины в мастерской Фальконе. Характер скульптора, порою
трудновыносимый, доставил ей немало хлопот, но императрица, защищая мас-
тера, доказывала свету, что одни бездарности тихи и покладисты, а под-
линный талант будет бесноваться, пока не ляжет в могилу. Фальконе неп-
рестанно жаловался на вмешательство в его работу самоуверенного дилетан-
та Бецкого, Екатерина утешала мастера:
Птолемея изобразил, а под ним на мраморе свое имя высек? Что вы злитесь
на старого хрыча? Со временем имя Бецкого от вашего монумента отпадет,
как Птолемеево на алебастре, а ваша добрая слава в мраморе вовек не ис-
чезнет... Господи! Да ведь с сотворения мира таково было: одни делают,
другие им мешают. Человечество состоит из двух половин - делающих и ме-
шающих делать. Вы думаете, мне легко? Да у меня врагов-то и завистников
побольше, чем у вас...
двенадцать верст от столицы, где колоссальный Гром-камень - постамент
будущего памятника Петру I - медленно катили к побережью Финского залива
на громадных шарах из бронзы, уложенных в желоба. Зрелище, увиденное в
Лахте, было дерзновению подобно.
которой трудились каменщики, обтесывая лишние углы, работали кузница и
канцелярия, а барабанщики играли неустанную дробь, руководя усилиями та-
келажников. На глазах гостей артель передвинула Гром-камень сразу на
двести сажен. Екатерина не могла взять в толк: откуда такая легкость в
движении? Инженеры объяснили ей, что тут секрет кабестанов и такелажных
блоков:
рукой свободно передвигает семьдесят пять пудов...
Виденное здесь в одах должно запечатлеться...
шими видеть каменный колосс, медленно, но верно следующий к тому месту,
где ему и стоять вечно. А в морозном воздухе уже чуточку повеяло близкой
весною, ростепелью снегов.
дупредив, что путешествия стали опасны... Не успели принять мер, как чу-
ма уже перепрыгнула через рогатки на Украину, вместе с письмами и
деньгами навестила Киев, Чернигов и Переяславль, устроив чудовищную
пляску смерти в богатом Нежине с его шумными греческими базарами. Вдоль
проезжих трактов, легко обманывая карантины, чума помчалась в Россию,
сразу же обрушившись на Брянск и Севск, Москва спешно ограждалась заста-
вами. Соседние города предупреждались о появлении чумы сжиганием бочек
со смолою, и вновь запылали над Русью тревожные, щемящие огни, будто
опять, как в былые времена, пошли на Русь злые татаровья.
ранных дел слухи обнадеживающие. Татары в Крыму сидят пока крепко, одна-
ко ногаи уже в смятении: часть их орд осталась за линией фронта, мурзы
ногайские просят, чтобы русская армия пропустила их к семьям - обещают
жить смирненько.
вием к миру станет освобождение Обрескова и его свиты...
ха, возвышенного любовью к родине, пославшей его на это испытание. Кор-
мили пленного дипломата самой дешевой и дрянной пищей - степными пере-
пелками, от которых даже нищий в Стамбуле нос воротит. Турки над ним из-
девались:
расходы - как смерч! Мы тоже читаем газеты из Европы и знаем, что золота
и серебра в России совсем не осталось, а вся ваша казна наполнена жалкой
медью.
щаются в кошельке на поясе, а разменяй их на вашу медь, так потом надо
везти ее на арбе, запряженной волами.
они-то легки, словно птичий пух.
колотый пиками, изрубленный саблями, но удивительно бодрый. Обресков че-
рез решетку допытывался: почему его, мелюзгу-майора, посадили в
Эди-Куль, яко персону важную и значительную?
я крикнул им, что я, мол, паша знатный. Вот они на выкуп за меня и
польстились...
бе тут и гнить. Есть ли у тебя родственнички богатые?
рестали глумиться над бумажными деньгами. Улучив момент, он спросил ко-
менданта Эди-Куля:
Шилова Юлия
Зыков Виталий
Шилова Юлия
Херберт Фрэнк
Каменистый Артем
Каменистый Артем