вопросительно глядел на сестру, которая сидела перед ним в кресле, сложив
на коленях руки. Как ни старалась она казаться спокойной, но мелкая дрожь
ее пальцев, озабоченное выражение лица и лихорадочный блеск в глазах
выдавали ее крайнее возбуждение.
деле, что сложись обстоятельства иначе, она бы вряд ли когда-нибудь
увидела его, да и наверняка не захотела бы его видеть. - Зачем ты ждала
меня?
дождаться утра?
состоялась, и подумала...
оборки своего вечернего платья. - Теперь у тебя снова появились шансы на
престол, а я...
привлекательный, сильный, мужественный, большой и добрый. Любовь с первого
взгляда, как я понимаю. При наваррском дворе есть такой милый обычай -
влюбляться мгновенно и без памяти. И ненадолго.
откинулся на спинку стула и издал короткий истерический смешок. - Рано или
поздно это должно было случиться, и я был готов к этому. Мы, люди, по
существу своему похотливые создания, нас постоянно одолевают низменные
страсти, и однажды познав плотские радости, мы уже не можем без них жить.
последнее время ее брат стал еще более грубым и циничным, чем был раньше.
посмотрел ей в глаза. - Неужели он настолько повредился в уме после
падения, что намерен просить твоей руки?
взявшихся морщин. Какое-то время они оба молчали. Жоанна кусала нижнюю
губу и умоляюще глядела на брата, который напряженно о чем-то размышлял.
Наконец он спросил:
решила прежде всего посоветоваться с тобой.
парадоксальных решений, ее поступки порой непредсказуемы. Не исключено,
что она уговорит дядю дать согласие на этот мезальянс - просто так, шутки
ради, ведь она у нас известная проказница.
за богатым приданным.
познакомилась с ним, и все-то ты о нем уже знаешь!
держать это в тайне, я наведу о нем кое-какие справки и заодно пораскину
мозгами, как бы умаслить дядю и Маргариту, чтобы они не противились вашему
браку.
как, согласна?
ладоши. - Ты так добр ко мне, Сандро.
совладать с собой.
быстро, будто боясь, что он передумает, покинула гостиную.
это время, с момента объявления о помолвке между Филиппом Аквитанским и
Анной Юлией Римской, он находился на грани нервного срыва, и только сейчас
напряжение последних часов начало понемногу спадать. Разумеется, он был бы
плохим стратегом, если бы не предвидел возможности примирения Рикарда
Иверо с Маргаритой - на этот случай у него был разработан план
незамедлительной ликвидации весьма ненадежного сообщника. Однако, к ужасу
Александра, события развивались так стремительно, что не успел он отдать
соответствующие распоряжения, как неожиданное вмешательство Елены,
явившейся среди ночи повидаться с братом, напрочь спутало все его карты.
вообще запаниковал и решил было пуститься в бега, даже пробрался по
тайному ходу в предместье Памплоны, где держал наготове конную заставу; но
в конечном итоге оказалось, что дела обстоят не столь уж плачевно. Судя по
всему, Маргарита не собиралась мириться с бывшим любовником, а тот, в свою
очередь, предпочел не упускать возможности одним махом поправить свое
финансовое положение и отвести от себя угрозу лишения наследства.
сообщника, подстроив ему несчастный случай, однако... Успех его
грандиозного по своей дерзости замысла во многом зависел от кузена Иверо,
и было уже поздно что-либо менять. Рикарду отводилась ключевая роль в
предстоящем фарсе, и просто так, механически заменить его кем-нибудь
другим, тем более в последний момент, увы, не представлялось возможным. У
Александра был небогатый выбор - или отказаться от всей этой затеи и
спрятать концы в воду, или все-таки рискнуть, понадеявшись, что безумие,
алчность и ненависть возьмут в Рикарде верх над некстати проснувшейся
совестью, а его раздоры с Маргаритой будут продолжаться.
какой угодно риск, и тем не менее граф долго и мучительно размышлял.
Стоило ему вспомнить о совести, и она тут как тут - вернее, то, что
осталось от нее после многих лет нравственного выхолащивания. "Ты так
добр", - сказала Жоанна.
Это и был голос совести. Жоанна заменяла ему утраченную совесть - а теперь
он потерял и ее. Она ушла... И хоть он сам решил отказаться от нее - той
памятной ночью, две недели назад, - все же она ушла. И сказала на
прощание: "Ты так добр... добр...
Замолчи!
Впрочем, теперь совесть ему ни к чему - ни своя, ни чужая. Корона лежит за
пределами добра и зла, над ней не властны нравственные законы.
Шилова Юлия
Лукьяненко Сергей
Шилова Юлия
Посняков Андрей
Сертаков Виталий
Каргалов Вадим