заключенная в котомке, легко прикасается к своему источнику,
питаясь необъятной силой Матери Земли, чтобы затем вновь
вернуться на плечи Микулы, и передается сполна крестьянскому
богатырю. Но точно таким же в античной мифологии был великан
Антей, сын Посейдона и Геи, который черпал свою нечеловеческую
силу, прикасаясь к Матери-Земле. Несомненен и общий
индоевропейский источник происхождения двух казалось бы
совершенно несходных образов. Функциональное сходство тем не
менее практически абсолютное: оба героя черпают свою необъятную
силу у одной и той же матери -- Геи-Земли. Конец вот только у
героев разный: Антея задушил Геракл, оторвав его от Земли и
лишив тем самым силы, а равному по силе Микуле не нашлось ни
среди людей, ни среди богатырей, ни среди Богов.
Достаточно сопоставить два периода -- очень далекий, связанный
с предысторией Руси, и недавний, когда древние образы по-новому
переосмыслялись русскими мыслителями. Древний миф о Земле и
Солнце сохранили для нас русские раскольники, скрывшиеся от
преследования в заволжских лесах. Нижегородские легенды
вдохновили А.Н.Островского на создание сказки о Снегурочке,
погубленной Солнцем-Ярилой. Более древний миф о браке Земли и
Солнца донес роман П.И.Мельникова-Печерского "В лесах", где
воспроизведен заветный текст древнерусских космогонических
воззрений, передававшихся из поколения в поколение126.
возлюбил Мать Сыру Землю и как она народила всех земнородных.
света, ни тепла, ни звуков, никакого движения.
сквозь тьму кромешную на Мать Сыру Землю, хороша ль, пригожа ль
она, придется ли по мысли нам?".
неизмеримые слои мрака, что лежали под спавшей землею. И где
Ярилин взор прорезал тьму, там воссияло Солнце Красное.
света. Мать Сыра Земля от сна пробуждалася и в юной красе как
невеста на брачном ложе раскинулась... Жарко пила она золотые
лучи живоносного света, и от того света палящая жизнь и томящая
нега разлились по недрам ее.
юного бога Ярилы: "Ох, ты гой еси, Мать Сыра Земля! Полюби
меня, Бога светлого, за любовь за твою я украшу тебя синими
морями, желтыми песками, зеленой муравой, цветами алыми,
лазоревыми, народишь от меня милых детушек число несметное...".
жарких его поцелуев разукрасилась злаками, цветами, темными
летами, синими морями, голубыми реками, серебристыми озерами.
Пила она жаркие поцелуи Ярилины, и из недр ее вылетали
поднебесные птицы, из вертепов выбегали лесные и полевые звери,
в реках и морях заплавали рыбы, в воздухе затолклись мелкие
мушки да мошки... И все жило, все любило и все пело хвалебные
песни: отцу-Яриле, матери -- Сырой Земле.
"Ох, ты гой еси, Мать Сыра Земля! Разукрасил я тебя красотою,
народила ты милых детушек число несметное, полюби меня пуще
прежнего, народишь от меня детище любимое".
живоносные лучи и народила человека... И когда вышел он из недр
земных, ударил его Ярила по голове золотой возжой -- ярой
молнией. И от той молоньи ум в человеке зародился.
что Ярилиной любви ни конца, ни края нет... Но по малом времени
красно солнышко стало низиться, светлые дни укоротились, дунули
ветры холодные, замолкли птицы певчие, завыли двери дубравные,
и вздрогнул от стужи царь и владыка всей твари дышащей и не
дышащей.
поблекшее лицо свое слезами горькими -- дождями дробными.
от холода, -- скорбит сердце матери по милым детушкам".
покидаю тебя не надолго. Не покинуть тебя на время -- сгореть
тебе до тла под моими поцелуями. Храня тебя и детей наших,
убавлю я на время тепла и света, опадут на деревьях листья,
завянут травы и злаки, оденешься ты снеговым покровом, будешь
спать-почивать до моего приходу... Придет время, пошлю к тебе
вестницу -- Весну Красну, следом за Весною я сам приду".
бедную, не жалеешь, светлый Боже, детей своих! ...Пожалей хоть
любимое детище, что на речи твои громовые отвечало тебе вещим
словом, речью крылатою... И наг он и слаб -- сгинуть ему прежде
всех, когда лишишь нас тепла и света..."
деревья дубравные.
и деревьям. Я сам в том огне. Своим умом-разумом человек
дойдет, как из дерева и камня свет и тепло брать. Тот огонь --
дар моему любимому сыну. Всей живой твари будет на страх и
ужас, ему одному на службу".
застилали темными тучами око Ярилино -- красное солнышко,
понесли снега белые, ровно в саван окутал в них Мать Сыру
Землю. Все застыло, все заснуло, не спал, не дремал один
человек -- у него был великий дар отца Ярилы, а с ним и свет и
тепло...
начале огня.
смертным сном Ярилина сына отдавали живущему в огне отцу. А
после стали отдавать мертвецов их матери -- опуская в лоно ее.
дарование Ярилой огня человеку. Праздники те совершались в
долгие летние дни, когда солнце, укорачивая ход, начинает
расставаться с землею. В память дара, что даровал Бог света,
жгут купальские огни. "Что Купала, что Ярило -- все едино,
одного Бога звания".
с образом Богородицы, что давало основание официальным
представителям церкви постоянно говорить о двоеверии русского
человека. Оба образа действительно тождественны, точнее было бы
даже говорить о двух ипостасях одного и того же образа Великой
матери, ведущего свое происхождение из незапамятных времен
общечеловеческой культуры. Богородица была всегда объектом
поклонения русских людей, а еще раньше -- их праславянских и
общеарийских предков. Под тем же именем. Лишь впоследствии
христианство приспособило к испокон веков существовавшим
традициям новую идеологическую концепцию и евангельскую историю
о Марии -- матери Иисуса Христа.
всегда характеризовали Великую Мать. Даже каноны иконографии
остались прежними, нисколько не меняясь (рис. 156). Особенно
это характерно для изображения Великой Матери -- Великой Богини
-- Богородицы с распростертыми для благословения руками (рис.
157). Изображения, точнее их код, были одними и теми же и у
древних египтян: Богиня Исида (рис. 158), и на русских
вышивках, воспроизводящих Великую Богиню безотносительно к ее
религиозной принадлежности, и на русских православных иконах
(рис. 159).
начинается история ее жизни в русской литературе и философии.
Нет, пожалуй, никакой другой языческой темы, которая бы так ни
притягивала разных русских мыслителей и писателей, красной
нитью проходя через все русское мировоззрение.
восходит к древнейшим дохристианским верованиям и устному
народному творчеству. В известном духовном стихе "Как
расплачется и расступится Мать сыра земля перед Господом..."
Земля исповедывается перед Богом о тяжести своей доли -- быть
покровительницей грешного рода людского. В другом духовном
стихе "Уж как каялся молодец сырой земле...", напротив, человек
исповедывается Земле-матери в совершенных грехах.
гуманизмом место, когда Мать-земля перед Куликовской битвой
плачет о детях своих -- русских и татарах, которым только еще
предстоит погибнуть в кровавой сече. Один из сподвижников князя
Дмитрия Донского -- тоже Дмитрий Волынец -- приник к земле
правым ухом и услышал "землю рыдающую двояко: одна сторона
точно женщина громко рыдает о детях своих на чужом языке,