формулировал главное затруднение, над которым бьются и современные ученые
(А41): "Самому же себе он противоречит, говоря, что элементы неизменны и что
они не возникают друг из друга, но [все] остальное [возникает] из них, - с
другой же стороны, утверждая, что во время господства Любви все становится
единым и образует бескачественный Шар, в котором более не сохраняется
своеобразия ни огня, ни какого-либо из прочих [элементов], так как каждый из
элементов теряет [здесь] свой собственный вид". И действительно, это
противоречие бросается в глаза. Так, согласно А33, природа у Эмпедокла
"переносит частные перемены, но не допускает разрешения всего"; а другой
источник утверждает, что (А32) Эмпедокл допускает "совершенный Шар, в
который все они [элементы] разрешаются". В противоречии этом путается не
только Филопон, но и, например, Гален, согласно которому (А34) у Эмпедокла,
с одной стороны, "природа сложных тел образуется из четырех неизменяемых
элементов", а с другой, "последние при этом смешаны друг с другом таким
образом,... что ни одного из них нельзя было бы взять в руки отдельно от
другого".
ученые исходят из различения "идеального" и "реального" и, в частности,
допускают, что Эмпедокл в своем Шаре-Любви тоже различал реальную
раздельность элементов и их идеальную, абсолютную слитость. Ведь только при
условии допущения такого различия можно упрекать Эмпедокла в противоречии. В
действительности, Эмпедокл знает лишь чувственное бытие; которое сразу и
реально и идеально. И для него вполне естественно в раздельном чувствовать
непрерывность, а в непрерывном - раздельность. Что в раздельном мире сплошь
и непрерывно царствуют два основных принципа, Любовь и Вражда, проявляющиеся
вместе или раздельно, это для Эмпедокла совершенно ясно. Так же интуитивно
ясно ему, что в бескачественном Шаре содержатся все возможные качества.
"умопостигаемый" к эмпедокловскому Сферосу нецелесообразно. О "разумном огне
единого" мы уже читали выше (А 31). Достаточно назвать этот источник, чтобы
понять, почему именно употреблено здесь такое выражение. Этот источник (ср.
также В 110) - Ипполит! Достаточно назвать Симплиция, позднего неоплатоника,
чтобы понять такие суждения: Эмпедокл "показал, что и в смертных [вещах
элементы] прилажены [друг к другу], в умопостигаемых же [вещах] они еще
более соединены" (В22); или - у Эмпедокла "умопостигаемый мир уподобился
Любви". Вполне понятно, что бескачественное единое Эмпедокла представлялось
неоплатоникам в виде их "умопостигаемого мира". Однако совершенно ясно и то,
что здесь налицо позднейшая интерпретация Эмпедокла. Для самого Эмпедокла
разница между Сферосом и вещами отнюдь не есть разница "умопостигаемого" и
"чувственного". Это - разные виды одной и той же чувственности или, что для
Эмпедокла одинаково, одной и той же умопостигаемости.
отрицает его? Вопрос этот не имеет смысла для Эмпедокла. Он признает вечное
движение: "Места элементов не всегда постоянны и определенны", "все они
взаимно обмениваются [местами]"; "Эмпедокл не дает элементам определенного
места [во вселенной], но говорит, что они взаимно уступают место друг другу"
(А35). Но, с другой стороны, он же признает разрыв вечного движения: (А38)
"по необходимости господствует над вещами и движет их то Любовь, то Вражда,
в промежуточное же время царит покой" (А38). "Единое... неподвижно" (А32).
одной стороны, рационалистически настроенный Секст Эмпирик находит (В2) у
Эмпедокла в качестве критерия истины "не ощущения, но правильный разум, в
основе же правильного разума лежит отчасти нечто божественное, отчасти
человеческое", и в связи с этим Эмпедокл не устает сетовать на эфемерность и
ничтожество человеческой чувственности, "доказывая, что воспринимаемое через
посредство каждого [отдельного] ощущение истинно, если ими [ощущениями]
руководит разум", он выспренно (В4) умоляет "белолокотную деву" - музу
избавить его от хаоса голой чувственности. С другой же стороны, по Эмпедоклу
(В106), сам "разум возрастает у людей в связи с наличным бытием", в зрении и
осязании "пролегает самый широкий и удобный путь для проникновения убеждения
в сердца людей" (В133); (А86,10) само "мышление есть или то же самое, что
ощущение или нечто похожее". "Эмпедокл представляет душу, состоящею из всех
стихий, и каждую из них почитает душою; он говорит: землею познаем мы землю,
водою - воду, эфиром - божественный эфир, огнем же - губительный огонь,
любовь - любовью и вражду - пагубной враждой" (В 109). Мало того, несмотря
на все красноречивое учение о бессмертии душ и об их переселениях (В 115 -
122), вдруг мы читаем (В105): "[Сердце] живет в волнах быстро обращающейся
крови; и в нем [находится то, что] зовется обыкновенно у людей мыслью,
потому что мысль у людей есть [не что иное, как] омывающая сердце кровь". И
это - опять-таки не единственное суждение. По Эмпедоклу, "более всего мыслят
кровью, ибо в ней частицы стихий более всего перемешаны" (А86, 10).
"противоречия"! Но, конечно, это противоречие существует лишь в голове самих
исследователей Эмпедокла. Подобных противоречий ума (или души) и
чувственности не может быть для философа, исходящего из всеобщего
одушевления, из того, что (В110) "все части огня, как видимые, так и
невидимые, обладают мышлением и причастны разуму", и что "все одарено
разумом, и не только животные, но и растения".
досократики. Утверждаемое здесь бытие, не будучи мифическим в смысле
персонализма, является аперсонально-мифическим, совмещая в себе бытие
физическое, психическое, разумное и идеальное, и выступает цельным и
нераздельным предметом единой мифологии-натурфилософии-науки-поэзии-мистики.
элементах; 2) элементы эти то соединяются под действием космической Любви,
то разъединяются под действием Вражды; 3) есть несколько различных
космических периодов - в зависимости от степени преобладания того или
другого принципа. Есть период чистой Любви, когда все вещи распадаются, где
уже нет ни отдельных элементов, ни отдельных вещей. Есть период чистой
Вражды, когда каждый элемент есть только он сам, и больше ничто. При такой
взаимоизоляции элементов вещи также не могут существовать, поскольку каждая
реальная вещь есть смесь тех или иных основных элементов. Есть два средних
периода, когда преобладает Любовь над Враждой или Вражда над Любовью. В этих
случаях существуют известные нам текучие и неустойчивые вещи.
аристотелевское толкование, согласно которому, с одной стороны, Любовь и
Вражда как действующие причины противопоставляются четырем стихиям как
материи, на каковую эти причины действуют. С другой, в пределах четырех
элементов огонь противопоставляется как действующая причина прочим элементам
как материи. Однако ясно, что эта позднейшая интерпретация (Аристотель А
36.37; Аэций Л 32) не выражает суть учения Эмпедокла, поскольку, (А 46)
"приписывая мировому процессу круговращение" (также А49, В26) в виде некоего
(В35) "вихря", Эмпедокл, конечно, в общем не различал оформляющее и
оформляемое и допускал лишь разные стадии единого оформляемо-оформляющегося
бытия. Тот же Аристотель не без проницательности заметил, что (В35) у
Эмпедокла "мир находится в одинаковом состоянии как при теперешнем
[преобладании] Вражды, так и при прежнем [преобладании] Любви". И тем не
менее как одна из возможных интерпретаций, аристотелевское толкование
Эмпедокла вполне допустимо.
Вражде. 2. Гармония
всех представителей досократики? У Эмпедокла гармония уже не числовая и не
субстанциальная. Изучение источников обнаруживает одну чрезвычайно
интересную сторону его философии, которую обычно оставляют в тени все, кто
занят главным образом отвлеченными проблемами логики и теории познания. Дело
в том, что Эмпедоклу свойственно эротическое, сексуальное, хотя в то же
время и космологическое понимание жизни. Любовь - это мировая половая и
органически-жизненная мощь. Уже в предыдущих текстах мы натолкнулись на
такие выражения, как "прорастание" и "Афродита". Дальнейшие тексты
показывают, что это не пустая аналогия, а существенное понимание самой
природы любви. "Это [борьба Любви и Вражды] замечательно обнаруживается в
совокупности смертных членов: все составляющие тело члены то Любовью
соединяются в одно целое в полном расцвете жизненных сил, то, наоборот,
разъятые злым Раздором, блуждают порознь у поражаемых прибоем берегов
жизненного моря. Одинаково [происходит это] у растений и у имеющих водяные
чертоги рыб, и у живущих в горных логовищах зверей, а также у пернатых ладей
[птиц]" (В20). Этот текст ясно показывает, что органически-жизненное
единство гармонии и есть, по Эмпедоклу, Любовь. "Все они [стихии], - и
лучезарное солнце [огонь], и земля, и небо [воздух], и море [вода], -
дружны, [т.е. склонны к любовному единению] всеми своими частями". "Точно
так же и все те [разнородные стихии, а не только части одной и той же
стихии], которые более способны к смешению [между собою], будучи уподоблены
[друг другу] Афродитой, одержимы взаимным влечением. Наиболее же враждебные
наиболее и отличаются между собою естественными свойствами, способами
соединения, и также и выраженными в них видами, будучи совершенно непривычны
к совокуплению и крайне беспомощны против внушений вражды, так как она [то
и] и наделила их этими свойствами" (В22). "...Ни земля не была причастна
теплоте, ни вода - воздуху, и [вообще] ничто из лежащего внизу легкому, но
начала вселенной были несмешанными, чуждыми любви и едиными
[изолированными]... до тех пор, пока не пришло к природе вожделение из
врожденной мудрости любви, Афродиты и Эроса" (В27). Как в то время Киприда,
оросив [предварительно] землю дождем и [затем] навевая [на нее] теплый
воздух, подвергла ее [наконец] закаливающему воздействию быстрого огня"
(В73). "Все внутренние части их [чувственных вещей, созданных Кипридой из
четырех стихий] уплотнены, напряженные же разрежены, встретившись именно с
подобным разрежающим началом под дланями Киприды..." (В75). "Если же у тебя
почему-либо нет [еще] твердой веры в это, [а именно в то], как из смешения
воды и земли, а также эфира и солнца [огня] возникли столь разнообразные
Корнев Павел
Панов Вадим
Пехов Алексей
Куликов Роман
Мурич Виктор
Суворов Виктор