read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



футляры, коробочки - сидевшая напротив меня пожилая англичанка, только
около Мо прорвалась, наконец, набухшая, набрякшая водой, злобная свинцо-
вая туча, от самого Эперне бежавшая наперегонки с паровозом. Сигнал был
подан бледной вспышкой молнии, и тотчас же туча с воинственным грохотом
обрушила на землю водные потоки и стала поливать поезд мокрым пулеметным
огнем. Окна плакали под метким обстрелом больно бьющего града, паровоз
сдался на милость победителя и опустил свое дымное знамя. Ничего не было
видно, ничего не было слышно - только капли, перебивая друг друга, то-
ропливо барабанили по стеклу и металлу, и поезд, спасаясь от ливня, бе-
жал по блестящим рельсам, словно преследуемый зверь. И что же - не успе-
ли мы благополучно прибыть на Восточный вокзал и в ожидании носильщиков
остановиться на крытой платформе, а за серой, ровно обрезанной кромкой
дождя уже ярко блестел бульвар; острый луч солнца пронзил своим трезуб-
цем убегающие тучи, и фасады домов загорелись, как начищенная медь, и
небо засверкало океанской синевой. Словно Афроднта Анадиомена, в сиянии
наготы встающая из волн морских, божественно прекрасен вставал город из
сброшенной пелены дождя. И сразу, точно отпустили тетиву, слева и спра-
ва, из сотен укромных уголков, из сотен прибежищ высыпали на улицу люди;
они отряхивались, смеялись и бежали своей дорогой; возобновилось приос-
тановленное движение, покатились, загрохотали, затарахтели в уличной
толчее сотни колес, все дышало и радовалось возвращенному сиянию дня.
Даже чахоточные деревца на бульваре, крепко зажатые в твердую рамку ас-
фальта, еще все омытые и обрызганные дождем, потянулись своими острыми
пальчиками-бутонами к обновленному, насыщенному синевой небу и сделали
робкую попытку заблагоухать. И как это ни удивительно - попытка их увен-
чалась успехом. Свершилось чудо: несколько мгновений в сердце Парижа, на
Страсбургском бульваре, явственно ощущалось нежное, робкое дыхание цве-
тущих каштанов.
Великолепно в этот благословенный апрельский день было еще и то, что,
приехав рано утром в Париж, я до самого вечера был свободен. Ни одна ду-
ша из четырех с половиной миллионов парижских жителей еще не знала, что
я здесь, никто не ждал меня; итак, я ощущал божественную свободу, я мог
делать что хочу. Я мог, если мне заблагорассудится, без цели шататься по
городу или читать газету, мог позавтракать или просто посидеть в кафе,
или пойти в музей, мог глазеть на витрины магазинов или рассматривать
книги в ларьках букинистов на набережной; я мог позвонить друзьям или
просто глядеть в ласковое, светлое небо. Но, к счастью, мне помог всез-
нающий инстинкт, и я сделал самое благоразумное, что можно было сделать,
а именно - не сделал ничего, Я не составил никакого плана, я дал себе
полную свободу, отрешился от всяких намерений и целуй и предоставил слу-
чаю выбрать мой путь, то есть я отдался во власть уличному потоку, мед-
ленно проносившему меня мимо сверкающих магазинами берегов и быстрее че-
рез речные пороги - переходы с одного тротуара на другой. В конце концов
волны выкинули меня на бульвары. Чувствуя приятную усталость, высадился
я на террасе кафе на углу бульвара Хаусман и улицы Друо.
Ну, вот я опять здесь, думал я, закуривая сигару и удобно располага-
ясь в податливом плетеном кресле, и вот ты, Париж! Целых два года мы не
видались с тобой, старый приятель, так давай же посмотрим друг другу в
глаза. Ну, Париж, начинай, выкладывай, покажи, чему ты за это время нау-
чился, начинай, покажи мне твой непревзойденный звуковой фильм "Парижс-
кие бульвары", шедевр света, красок и движения, фильм, в котором участ-
вуют тысячи неоплаченных и неподсчитанных статистов под звуки неподража-
емой музыки твоих улиц, звенящей, грохочущей, шумной. Не скупись, скорее
покажи себя, покажи, на что ты способен, заведи свою исполинскую шарман-
ку, дай послушать шумы и звуки твоих улиц, пусть катятся машины, вопят
газетчики, кричат рекламы, ревут гудки, сверкают магазины, спешат люди -
вот я сижу и жду, готовый воспринять тебя, у меня есть и досуг и охота
смотреть и слушать до тех пор, пока не зарябит в глазах и не замрет
сердце. Ну, начинай, не скупись, не утаивай ничего, больше, больше да-
вай, громче, громче, давай все новые и новые крики и возгласы, гудки и
дребезжащие звуки, меня это не утомит, я весь превратился в зрение и
слух, ну, скорей отдайся мне целиком, ведь я тоже отдаюсь тебе, отдайся
мне, вечно новый, вечно пленительный город!
И - третье очарование этого необычайного утра - я уже чувствовал по
знакомому трепету в крови, что сегодня у меня опять один из тех моих
приступов любопытства, которые чаще всего приходят ко мне после путе-
шествия или бессонной ночи. В такие дни я чувствую себя раздвоенным и
даже размноженным. Мне уже мало тогда моей собственной, ограниченной оп-
ределенными рамками жизни; что-то напирает, теснит меня изнутри, словно
выталкивая из моей оболочки, как бабочку из ее куколки. Все поры раскры-
ты, все нервы напряжены, это уже не нервы, а тончайшие, горячие крючоч-
ки; у меня появляется какое-то сверхслышание, сверхвидение, мысль рабо-
тает
с почти пугающей ясностью, слух и зрение необычайно обостряются. Все,
чего коснется мой взгляд, завораживает меня своей тайной. Я могу часами
наблюдать за дорожником, как он вздыбливает асфальт электробуром, и,
глядя на него, я так остро ощущаю его работу, что каждое движение его
вздрагивающих плеч невольно передается и мне. Я могу без конца стоять
перед чужим окном и выдумывать жизнь незнакомого человека, который здесь
живет или мог бы здесь жить, я могу следить за прохожим или часами идти
за ним по пятам, притянутый, как магнитом, бессмысленным любопытством,
ясно сознавая при этом, что поведение мое покажется непонятным и глупым
всякому, кто случайно обратит на меня внимание, и все же эта игра увле-
кает меня сильнее, чем любое театральное зрелище или приключение, о ко-
тором рассказано в книге. Быть может, такая сверхвозбудимость, такое
обостренное ясновидение самым естественным образом связано с внезапной
переменой места и является простым следствием изменения атмосферного
давления и вызванного им изменения состава крови, - я никогда не пытался
объяснить себе это странное нервное возбуждение. Но каждый раз, когда
оно у меня появляется, моя обычная жизнь кажется мне бледной и буднич-
ной, а все ее события ничтожными и пустыми. Только в такие минуты я во
всей полноте ощущаю себя самого и фантастическое многообразие жизни.
Вот и в тот благословенный апрельский день я сидел в кресле на берегу
человеческого потока в таком состоянии саморасширенности и напряженно,
всем своим существом ждал, сам не зная чего. Но ждал с тем трепетным
ощущением холодка, с которым рыболов ждет, чтоб дернулся поплавок. Я
инстинктивно знал, что сегодня мне непременно встретится что-то или
кто-то, ибо сегодня меня томило желание перевоплотиться, дать пищу игре
воображения, утолить любопытство. Но улица ничего мне не подбрасывала, и
через полчаса я устал глядеть на людской поток, я уже переставал разли-
чать лица в выплеснутой на бульвар пестрой толпе. В глазах рябило от
желтых, коричневых, черных, серых шляп, капюшонов и кепи, ненакрашенных
и грубо накрашенных лиц - все слилось в скучные помылки, в грязноватые
помои, и чем больше уставали мои глаза, тем бесцветнее, мутнее казалась
мне катившаяся передо мной человеческая волна. Я был утомлен, как от ми-
гающей и нечеткой копии фильма, и уже хотел встать и уйти. И тут... и
тут я, наконец, увидел его.
Сначала я обратил на него внимание просто потому, что он все снова и
снова попадал в поле моего зрения. Все остальные сотни и тысячи людей,
поток которых прокатился за эти полчаса мимо меня, исчезали, словно кто-
то дергал их за невидимые веревочки; быстро мелькали то профиль, то
тень, то силуэт, и течение уносило их навсегда. И только этот один чело-
век всплывал все снова и все на том же месте; поэтому я и заметил его.
Так прибой иногда с непонятным упорством выплескивает на берег все ту же
грязную водоросль, слизывает ее мокрым своим языком, и тут же снова выб-
расывает, и снова тащит обратно; вот и этот человек: только он один все
снова всплывал в людском водовороте, и почти каждый раз через определен-
ные, почти равные промежутки времени, и всегда на том же месте, и всегда
у него был тот же затаенный, странно погашенный взгляд. Больше в нем не
было ничего достопримечательного; на щуплом, исхудалом теле висело лет-
нее пальтишко канареечного цвета, явно с чужого плеча, - из рукавов тор-
чали только самые кончики пальцев; старомодное канареечное пальтишко,
непомерно широкое, не по росту длинное, и острая мышиная мордочка с
бледными, будто полинялыми губами, над которыми как-то боязливо топорщи-
лись белобрысые редкие усики, - сочетание получалось довольно комичес-
кое. Было в этом жалком субъекте что-то нескладное, разболтанное - одно
плечо ниже другого, ноги тонкие, как у паяца, лицо озабоченное; он
всплывал то справа, то слева в людской волне, останавливался, по-видимо-
му, в нерешительности, пугливо озирался, как зайчонок в овсе, что-то
высматривал, нырял в толпу и исчезал. Сверх всего прочего - и это тоже
привлекло мое внимание - этот обтрепанный субъект, чем-то напоминавший
мне гоголевского чиновника, был, по-видимому, очень близорук или порази-
тельно неловок: я видел, и не один, а несколько раз, как этого ротозея
толкали и чуть не сталкивали с тротуара торопливо и уверенно шагающие
прохожие. Но его это, по-видимому, не трогало; он покорно сторонился,
нырял в толпу, а затем опять появлялся, и снова он был тут, снова и сно-
ва я видел его, вероятно уже в десятый или двенадцатый раз за полчаса. -
Это заинтересовало меня, вернее сначала рассердило: я злился на себя за
то, что при всем моем сегодняшнем любопытстве не мог сразу угадать, что
этому человеку здесь нужно. И чем напрасное были мои старания, тем
сильнее разгоралось мое любопытство. Черт возьми, что же тебе здесь
собственно нужно? Чего или кого ты дожидаешься? Нет, ты не нищий, нищий
не дурак, чтоб стоять в самой толкотне, где ни у кого нет времени сунуть
руку в карман. И не рабочий, рабочий не станет в одиннадцать часов утра
зря болтаться на улице. А что ты поджидаешь девицу - этому я никак не
поверю, даже старуха и та не позарится на такого заморыша. Ну, так гово-
ри, что тебе здесь надобно, и дело с концом! Может быть, ты из тех по-
дозрительных гидов, что, тронув за локоть приезжего, показывают ему
из-под полы порнографические фотографии и за известную мзду обещают все
наслаждения Содома и Гоморры? Нет, не то, ведь ты же ни с кем не загова-



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 [ 90 ] 91 92 93 94 95 96 97
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.