теперь в нем нагревался широкий наконечник копья и отбитым древком.
моих рук. - Хай начал объяснять. - Я поклялся своим богам, поэтому не могу
наказать тебя так, как ты того заслуживаешь. Но у меня долг перед моим
царем и народом. Я не могу допустить, чтобы ты снова поднял на нас меч.
римлянами, мне придется воспользоваться их способом.
держал свой топор в правой руке. - Ты никогда не был Тимоном, ты всегда
оставался Манатасси. Ты так же отличен от меня, как цвет твоей кожи
отличается от моей. Между нами нет связи, это была иллюзия, и хотя говорим
мы на одном и том же языке, слышим совершенно разные звуки.
все, что создал мой народ. Мое назначение - защищать это всей своей
жизнью. - Хай помолчал, и когда продолжил, в голосе его звучало искреннее
сожаление. - Я не могу убить тебя, но я могу быть уверен, что ты больше
никогда не поднимешь меч.
отрубленная правая рука дергалась и дрожала, как умирающее животное, на
сожженной земле острова.
сосуды на обрубке руки. Потом перерезал ремни, державшие Тимона.
остров придут мои люди.
огромное тело было искалечено и изранено, но глаза казались ужасными.
подхватило его, голова превратилась в точку на широкой реке и исчезла за
поворотом. Хай смотрел ему вслед, пока он не скрылся из вида, потом
подобрал с земли отрубленную руку, бросил в огонь и сверху навалил сухих
листьев.
ряды павших, которые лежали на своем последнем деревянном ложе. Это обряд
прощания, и Хай остановился и посмотрел на старого Маго. В смерти командир
гарнизона приобрел достоинство, которого ему не хватало в жизни.
показалось, что Маго улыбнулся в своем сне.
костер.
Хай нашел ее в ее комнате. Она плакала, лицо ее побледнело, под глазами
показались темные пятна.
плакала. Я держалась очень смело. Выдержала весь этот ужас. И только когда
мне сказали, что ты жив, я заплакала. Разве это не глупо?
Такое же все славное и героическое?"
представить. Отвратительно, мой господин, настолько отвратительно, что я в
отчаянии. - Она замолчала, снова припоминая все. - Поэты никогда не пишут
о крови, о криках раненых и... обо всем остальном.
постелью. Ночная лампа горела низко, и ее глаза были темными бассейнами на
лице.
прежде чем заговорить.
делал сегодня?
и богам, и тебе нечего бояться.
повинуйся им.
два легиона в полном вооружении и пятьдесят боевых слонов.
оставил тебе ни одного. - И Ланнон захохотал и обнял Хая, а потом
повернулся к своему штабу, все еще обнимая Хая.
на Кровавой реке, а Ланнон плакал, когда он пел ее, а потом крикнул своим
офицерам:
рядом с Хаем Бен-Амоном в битве при Сетте.
легионами Опета. Представляю вам Хая Бен-Амона, Топорника богов".
граничит с пустынным ущельем Кал, землей изганников. Это толстый и
процветающий человек; будучи благоразумным, он регулярно оставляет в
условленном месте в скалах небольшие количества соли и мяса в качестве
дара для изгнанников. Также в силу своего благоразумия он предоставляет
кров и еду одиноким путникам, идущим в горы или возвращающимся оттуда, а
когда они уходят из его поселка, память о них уходит вместе с ними.
очага, и ел его пищу, и пил его пиво. Гондвени почуял силу и
целеустремленность за этим невыразительным изуродованным лицом с свирепыми
желтыми глазами. Он испытывал необычную симпатию к этому человеку и
говорил свободнее, чем было у него в обычае. Хотя незнакомец говорил на
венди, он, казалось, ничего не знает о политике и племенных делах, не
знает даже имени верховного короля, который сменил Манатасси, когда того
белые дьяволы унесли за реку.
выпив пива, приготовленного средним братом Кани. Только Кани выжил на этом
пиру. - И Гондвени засмеялся, закивал и подмигнул незнакомцу.
Гром, жирный развратник со своими пятьюста женами и пятьюдесятью
мальчиками. - Гондвени яростно плюнул в огонь и потом отпил пива из
кувшина, прежде чем передать его чужеземцу. Когда тот взял кувшин,
Гондвени увидел, что у незнакомца нет правой руки и он придерживает кувшин
обрубком.
братьями? - спросил незнакомец. - Где они сейчас?
по горлу.
крылья и улетели, - Гондвани указал на горы, которые черными зубами
выделялись на фоне звездного неба. - Среди них есть мои соседи, вожди
изгнанников, они никому не платят дань и ждут в горах неизвестно чего.
Гондвени изменилось. Он пристально взглянул на незнакомца.
сказал он. - Пора спать. - Он встал и указал на хижину. - Там для тебя
приготовлена постель, и я пришлю для твоего удобства девушку.
Гондвени слышал, как она плачет от боли и страха. Он долго лежал без сна,
обеспокоенный и встревоженный, но на рассвете, когда он подошел к хижине
незнакомца, девушка спала сном крайнего утомления, а мужчины не было.
вершины холма падал серебряный водопад, и ветер бросал в лицо Манатасси
пену, когда он поднимался вверх.
обрубок руки. Не обращая внимания на боль, отбросив ее за пределы
сознания, Манатасси посмотрел вверх по ущелью.
неба, выделялась фигура человека. Человек стоял совершенно неподвижно, и
его неподвижность казалась угрожающей.
ручья, прежде чем продолжить подъем. Теперь вверху появились и другие
фигуры. Они появлялись молча и неожиданно и смотрели на него.
почти перегораживал ущелье. Это был высокий человек, мускулистый и хорошо
Афанасьев Роман
Контровский Владимир
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Афанасьев Роман
Прозоров Александр