морге... Винета вообще забыла о второй лекции. Напрасно Лев отстаивал (как
лев) место в первом ряду, всю шею вывернул, оглядываясь на входные двери.
Место в конце концов пришлось уступить какой-то долговязой девице. И хотя
она тоже забыла катушку, тоже рылась в сумочке, пропахшей духами
(противнейшими), тоже спрашивала, нет ли лишней нитки, Лев катушку
пожертвовал, но разговора не поддержал. Сердце его было занято. Конечно,
он был обижен, раздражен, разочарован, возмущен, дал себе слово навсегда
забыть легкомысленную, но тут же подумал, что девушка могла и заболеть, а
конспект ей необходим. И доказал себе, что он должен, прямо-таки обязан
связаться с девушкой по видеофону... и не откладывая, сразу же после
лекции, в вестибюле набрал номер.
лукавыми глазами появилось на экране.
красотой. Должно быть, память не удерживала подвижной мимики Винеты,
всегдашней готовности посочувствовать, порадоваться вместе, сердечного
участия, оживлявшего черты. С другими девушками получалось иначе. На
память они казались красивыми, а при встрече разочаровывали Льва.
Обругала себя "дурехой беспамятной". (Лев возмутился. Никак не хотел
признать Винету дурехой.) Тут же заглянула в записную книжку, разыскала
просвет между парикмахерской и анатомическим театром, пригласила Льва в
гости:
Зубришь латынь в кустах сирени. Я так рада, мне ужасно повезло с вами. Я
бы потратила три дня в читалке, все равно не разобралась бы.
сразу спохватился, что в саду-то надо будет не в глазки смотреть, а
сегодняшнюю лекцию пересказывать, кинулся срочно расшифровывать
магнитозапись. Исписал несколько страниц, вложил их зачем-то в пеструю
обложку с букетом ромашек на ней, потом застеснялся и выбросил ее в урну
по дороге. Решил, что консультант не должен дарить цветы, даже
нарисованные, это намек на ухаживание, как бы использование служебного
положения. И, краснея, волнуясь, страдая и блаженствуя, он пошел на
свидание, неся конспект, словно букет роз.
Винету влюблялись все поголовно: спортивные мальчики, медицинские
мальчики, театральные мальчики и даже галантные старички-пенсионеры с
сердечно-сосудистыми заболеваниями. Труднее понять, почему Винета
влюбилась в Льва. У нее был такой выбор, право же, Лев был не самым
блестящим из ее поклонников. Вероятно, Лев казался ей очень умным. На
самом деле был не умнее, но сосредоточеннее. Спортсмены, театралы и медики
не удивляли; Винета сама зарабатывала медали, декламировала и сдавала
латынь. Но конструировать мысли не могла, вернее, смогла бы, но не
успевала. Винету упрекали в несобранности, а она была прежде всего
отзывчива - кидалась на помощь, не считая сил, не экономя времени. Сама
она захлебывалась от дел, а Лев как-то успевал все. Это удивляло.
любви. Противоположности сходятся. Природа стремится наделить новое
поколение более богатым набором генов. Молодые люди ничего не знают про
маневры природы, но сердцем помогают ей.
лингвист сделал сенсационное сообщение о языках планеты Той. Юстус с
гостями-тоитами еще не прибыл на Землю, только два дня назад станция МЗТ
приняла первые записи киберлинкоса. Ничего еще не было систематизировано,
продумано, но в науке XXI века полагалось и непосвященных знакомить с
сырыми материалами. Не считалось необходимым, лелея престиж ученых,
публиковать только проверенные выводы. Факты поступили, факты сообщались
всем интересующимся, студентам в первую очередь. Пусть поломают головы,
пусть сами подведут итог... Даже для развития мышления полезно.
чем у горных народов. Множество звуков, не произносимых для человеческой
гортани. Сразу была создана комиссия, чтобы обсудить, как изображать их в
земных алфавитах. Идиограмматика тоже была непривычна, отражая особенности
тоитского мышления. У тоитов, например, было четыре множественных числа:
двоичное "мы" - мы с тобой, родственное - мы с семьей, мы с друзьями,
ораторское "мы" - все мы присутствующие, а также социальное - наш народ,
наша страна, наша армия, все тоиты. Соответственно и четыре произношения
было: для собеседника, для близких, для всех окружающих, для речей. Все
это было изложено под кустами сирени... а также и многое, не имеющее
отношения к делу, упоминались даже химические элементы львиний и
мальвиний, планеты Львиния и Мальвиния с материками Арбат, Смолен и
Дорогомил. Лев никому не рассказывал про детские забавы, но Винете
хотелось поведать все. Она расспрашивала с таким участием, с таким
сочувствием. Едва ли это был профессиональный медицинский подход, Винета
любила людей, рвалась принять участие в их заботах.
замкнутый, хмуроватый Лев пришелся ей по душе? Разглядела она его будущее?
Если так, это делает честь ее человеческой проницательности. Но, возможно,
Винета просто заразилась любовью. На почве языкознания встречи повторялись
ежедневно; молодые люди сидели рядышком в весеннем саду, закипавшем
яблоневой пеной. И Льва окружало этакое поле любовного напряжения.
Конечно, девушка ощущала его, сама погружалась в волны радостного
волнения. Отмечала и спад, когда Лев усилием воли заставлял себя думать о
тоитских иероглифах. И видела, как, встретив ее внимательный взгляд, юноша
сбивается я краснеет; при этом напряжение возникает снова, как бы ток
включается. Ей даже нравилось играть с выключателем, врубать и вырубать
любовный ток. Как же могла она не полюбить того, кто принес это счастливое
волнение в ее суетливо-озабоченный, "захлопоченный" мир?
не расскажешь. Плечами пожмут, усмехнутся снисходительно.
неведомо о чем. Серым кажется побледневшее лицо девушки, а глаза и губы
черные. Такое утомленное лицо, такое непривычно грустное, и Льву так жалко
девушку, хочется ее утешить, обнять, успокоить. "Эгоист, - корит он себя,
- только о своем удовольствии думаю. Хоть и спортсменка, а все-таки сил
меньше, чем у меня. Терпит, слушает, не гонит по своей доброте". И он
самоотверженно прощается, а она еще удерживает его, спрашивает что-то
структуральное, наверное, думает доставить ему приятное, проявляя интерес
к науке.
отлучилась, к видеофону ее позвали. Урок прервался на полуслове, и, чтобы
время не терять. Лев начал перерисовывать в ее тетрадь тоитские иероглифы,
очень сложные и красивые: цветом там обозначались оттенки речи. Лев не
заметил как ученица вернулась. Услышал за спиной: "Лев-то, Лев-то
старается". Юноша оглянулся и утонул в ее зрачках. Никогда не видел такого
взора: бездонно-глубокого, ласково-теплого, нежного, ликующего. Еще сотню
прилагательных можно добавить, все равно не опишешь. Лев почувствовал, что
он любим. Потом уже, простившись и отойдя на добрый километр,
рассудительно доказал себе, что ошибся, замечательная Винета не могла
полюбить такого заурядного парня. Но, вспоминая ее взгляд, блаженно и
глупо улыбался. И неуклюже пританцовывал в тени кустов. И головой мотал:
кружилась от счастья.
объяснения. Винета весь вечер рассказывала о своих пациентах. Потом губы
встретились. Потом он целовал ее пальцы, все подряд, а крохотный мизинчик
дважды. Такой умилительный был мизинчик, такой беспомощный, игрушечный. И
снова кружилась голова, когда возвращался.
свидание. Сегодня он никак не мог заниматься лингвистикой, всего сорок
минут было в его распоряжении. Очень спешил и жаждал рассказать, почему
спешит. Но Винета сама опоздала.
мизансцену. И хотя у Винеты роль была второстепенная, самая скромная (ей
нелегко давалось сценическое искусство), но могла ли она уйти, нарушая
ансамбль? Не подобало ей, второстепенной, перебивать вдохновение
режиссера. И она прибежала запыхавшись, и тут же требовательно залился
колокольчик квартирного видеофона: один из галантных стариков хотел
рассказать про боли в пояснице. Винета сочувственно кивала и разводила
руками за экраном, так, чтобы старик не видел. Ничего не поделаешь, у
врачей своя дисциплина, больного поторапливать не полагается. Галантный и
многословный старик съел добрую половину считанных минут Льва. И сразу же
после него позвонила подруга, не та, которая сыграла свадьбу, другая, у
этой любовь не ладилась. И поскольку у Винеты любовь ладилась, она считала
своим долгом, как бы моральным выкупом за счастье, посочувствовать
неудачнице.
Винета повернулась к нему-спиной, загораживая экран. Лев постоял еще под
окошком, глядя на ее спину, потер переносицу указательным пальцем, - такой
у него был жест: в затруднении он тер переносицу. Чесал все яростнее и сам
распалялся гневом. Выходит, что для Винеты он самый последний человек.
Капризным режиссерам потакают, радикулитчикам улыбаются, слезливых
девчонок утешают, а любящему показывают спину. Сорок минут истекли. Лев
прибавил еще три, потом постучал в окно. Винета, не оборачиваясь, помахала
успокаивающе: дескать, извини, не до тебя сейчас. Трагедия, человека
спасать надо.
объяснений, никаких оправданий, разрыв навеки!
Володихин Дмитрий
Афанасьев Роман
Шилова Юлия
Акунин Борис
Шилова Юлия
Журавлев Владимир