Чтение 10–й страницы книги ~Психолавка~

позади оглушающую тишину.

- Ничего удивительного, что для пищеварения им требуется глотать камешки,
- наконец промолвил я.

- Ты думаешь, он мог бы попробовать и нас съесть?

- Только если пожевал бы твоего алмазного борта.

- Господи, Блэки, перестань! - умоляюще простонал Ринсо. - И помоги мне
поскорее убраться отсюда! Мне осточертели все эти шарлатанские штучки! Разве
здесь место порядочному еврейскому мальчику из Бронкса?

- Ты прав, дорогой Ринсо! Ступай же с этим Свенгали, и пусть он сделает
свое черное дело. Но предупреждаю: как только ты увидишь его кладовые
собственными глазами, художник, что сидит в тебе, взвоет и не позволит тебе
так просто оттуда уйти!

Адам повлек Ван Рина за обитую льняной тканью панель. Дверь в Дыру он
старательно за собой прикрыл. Глория подобрала свою старую кожу, аккуратно
ее свернула и понесла куда-то наверх. Вскоре я услышал стук молотка. Потом
она вернулась, присела рядом со мной на кушетку и взяла меня за руку. Руки у
нее были по-прежнему холодные. Я весь дрожал. Она не выпускала моей руки и
не говорила ни слова. Ну а я и вовсе не мог говорить!

Наконец она промолвила:

- Знаешь, Альф, твое очарование отчасти связано с тем, что ты не
позволяешь себе обращаться с женщинами как грубый самец...

- Верно, я всегда с девушками кроткий, как ягненок.

- Но не с мужчинами! Дамми успел рассказать мне, как ты очаровывал этого
художника...

- Он рассказал тебе? Когда? Я не слышал.

Персонаж романа ?Трилби? английского карикатуриста и новеллиста Джорджа
дю Морье (Дюморье) - зловредный гипнотизер, который стремится заставить всех
остальных исполнять свои приказания.

- Ты и не мог. Это УВЧ.

- Ах вот как!

- А теперь ты пытаешься очаровать меня.

- Что ты, Глория, я даже и не пытаюсь! Господи, мне бы очень этого
хотелось, но я понимаю, что не пара тебе.

- Вот-вот. Теперь-то я понимаю, как ты это делаешь! Ты предоставляешь
возможность сделать первый шаг твоему собеседнику. Или собеседнице... В этом
и кроется твое странное очарование...

Я уже собирался было спросить, кто же из нас тот боа-констриктор, что в
итоге удушит другого в объятиях, но тут из Дыры показались наш рыжий
психоброкер и совершенно ошалевший художник. Кац-Ван Рин умоляюще блеял:

- Еще минутку, пожалуйста! Еще чуть-чуть! Видения, явившиеся мне там...

- Их более чем достаточно, дорогой Ринсо, чтобы ты снова мог вернуться к
занятиям живописью! - Закот опять был неумолим и источал потоки энергии. - А
снова начав работать, ты сможешь в любое время заглянуть к нам и, так
сказать, подзарядиться художественными образами. Только тогда уж тебе
придется за это платить.

- Отдам все, что угодно! Все на свете отдам! - Ван Рин чуть с ума не
сошел от благодарности. Потом вдруг уставился на нас немигающим взором и
завопил:

- Пресвятая дева! Да над вами обоими такая аура, что... И такое
удивительное смешение нейронов обоих северных полушарий мозга... и...

- Перестань нести эту ахинею и пытаться словами передать собственные
новые ощущения! - велел ему Адам. - Лучше рисуй. Давай-ка, нянюшка, отправим
нашу ?сверхновую? звезду в области живописи домой, в Нью-Йорк, - пусть
поражает тамошний мир искусства! Ты присмотри тут за лавочкой, Блэки... - Он
вдруг умолк и озадаченно посмотрел на меня. - А откуда у тебя, интересно,
такое прозвище? Ты же совершенно коричневый человечек, типичный ?брауни?.
Разумеется, я не девушек-скаутов имею в виду (Коричневы и человечек,
?брауни?, - шотландский фольклорный персонаж, добрый темнокожий (в отличие
от светлокожих фей) домовой. Также ?брауни? называют (по цвету формы)
младшие отряды девочек-скаутов.).

- Это из-за моей фамилии. Noir. По-французски -?черный?. Вот и вышло
?Блэки?.

- Ах да, понятно! А у тебя дома ее произносят на французский манер?
Нуар?

- Нет, ?нуайе?; они ее рифмуют с ?фойе?.

- C?est domage (Жаль! (фр.)). Ну хорошо. Ко взлету готов, Ринсо? Avanti,
artista! (Вперед, артист! (итал.))

Глория как раз в этот момент легонько коснулась моей ладони губами, и,
хвала небесам, наша ?сверхновая? не заметила, какое впечатление это
произвело на меня! Когда они уже выходили на улицу, Адам обернулся и крикнул
мне:

- Мы, возможно, немного задержимся! По-моему, там есть еще кое-что
интересное для Иддроида. Кстати, в верхнем ящике валлийского комода есть
лупа...

- Ну и что? Зачем она мне?

- Кто-то оставил тут на крыльце маленький презент. Ты бы взглянул, а? Ну
все, пока!

И все трое мгновенно исчезли, а в приемную, крутясь, вкатилась крошечная
бутылочка шампанского. Очень точная и очень маленькая копия настоящей
бутылки - пробка, этикетка и все остальное, - только сама бутылочка не
больше пузырька с лекарством. На этикетке крохотными буковками было
написано: ?Олд Бонд лтд.?, но сколько я ее ни осматривал, смог определить
лишь, что никакой жидкости она не содержит, а сквозь темно-зеленое стекло
видна лишь крошечная записка, свернутая в трубочку.

ГЛАВА 3
SOS В ПУЗЫРЬКЕ TTV

Я достал из комода увеличительное стекло и выудил из узкого горлышка
крохотный клочок бумаги. Вот что мне удалось прочесть:

"Лондон, 18 дек. 1943 г. Все еще стоим лагерем на берегах Круглого пруда
в Кенсингтон-Гарденз. Боюсь, что, кроме нас, никого больше не осталось.
Разведчики, которых мы послали для установления контактов с теми, кто,
возможно, выжил в Сент-Джеймском парке, в Эрлз-Корте и Бромптонской
молельне, так и не вернулись.

Декстер Блэкистон III только что принес дурные вести. А его приятель,
Джимми Монтгомери-Эшер, наудачу отправился на свалку в Хаммерсмит, что на
западе Лондона, надеясь отыскать хоть какие-то спасительные средства, но был
схвачен пылесосом марки ?Хувер?.

20 дек. 1943 г. Электрокар, развозивший прежде игроков в гольф, облюбовал
берега Круглого пруда. Мы, разумеется, тут же попрятались. Но он все равно
повалил и порвал наши палатки. Ситуация весьма тревожная. Некоторые из нас
обгорели по неосторожности у костра. Интересно, передано ли сообщение
455-му?

21 дек. 1943 г. Очевидно, сообщение передано. Сегодня, средь бела дня, к
нам явился эмиссар, жнец и молотильщик из Степни, лондонского Ист-Энда, и
принес с собой одного из адъютантов 455-го - сверкающий Миксер, который
сообщил, что мы действительно остались последними и премьер-министр 455-й
готов проявить в отношении нас определенное великодушие. А именно: он хочет
оставить нас в назидание потомкам в зоологическом саду лондонского
Риджентс-парка. Иначе говоря - посадить в клетки. Мужчины, конечно,
заворчали, а женщины, схватив в охапку детей, лишь тихо заплакали. У нас
двадцать четыре часа, чтобы дать окончательный ответ.

И неважно, каким будет наше решение - мне-то все ясно! Вот допишу этот
дневник и постараюсь его где-нибудь спрятать. Возможно, кому-то он послужит
предостережением. А кого-то, может быть, и к оружию призовет!

Все началось, когда газета ?Санди Тайме? с юмором описала случай
САМОСТОЯТЕЛЬНОГО - то есть БЕЗ МАШИНИСТА! - выезда черно-оранжевого
дизель-локомотива номер 455 с грузовой станции Миддлсекс, соединяющей сам
Миддлсекс и Западный район Лондона. Локомотив выехал оттуда в 5.42 утра.
Специалисты говорили, что, возможно, в локомотиве просто остался открытым
дроссель или не в порядке тормоза, и потому его не смогли удержать, но, так
или иначе, этот 455-й сам по себе пробежал не менее пяти миль, прежде чем
железнодорожники умудрились остановить его, отключив подачу топлива и
направив на запасной путь, прямо на стоявшие там старые вагоны третьего
класса. В редакции ?Тайме? почему-то сочли данное происшествие весьма
забавным и озаглавили статейку так: ?Где же нянька нашего маленького
непослушного локомотива??

И чиновникам миддлсекской железной дороги даже в голову не пришло этот
локомотив уничтожить! Но, с другой стороны, с какой стати его уничтожать?
Кто мог представить себе, что в результате некоторых странных генетических
пертурбаций 455-й превратится в воинствующего активиста, твердо намеренного
отомстить за многочисленные оскорбления, нанесенные машинам людьми с момента
наступления эры технической революции?

455-й вернули на грузовую станцию, к прежним обязанностям.

Но там у него было предостаточно возможностей предупредить различные
грузовые составы и те механизмы, которые ехали в этих составах в качестве
груза, о якобы грозившей им со стороны людей опасности и призвать их к
прямому неповиновению. ?Убивайте, о мои механические братья, убивайте их!? -
таков был выдвинутый 455-м лозунг.

Через полгода пятьдесят человек погибли ?в результате несчастного случая?
от рук электрических тостеров, тридцать семь - от рук кофеварок и
девятнадцать - от рук электродрелей. Собственно, все это были убийства,
совершенные машинами, но никто этого пока не понимал. И лишь в конце года
одно вопиющее преступление привлекло наконец внимание общественности и
заставило людей задуматься о реальности мятежа машин. Джек Шанклин, фермер и
торговец молочными продуктами из Сассекса, спокойно наблюдал за дойкой своих
коров гернзейской породы, когда вдруг доильные аппараты, словно взбесившись,
набросились на него, зверски его убили, затем ринулись в дом и изнасиловали
миссис Шанклин!