троим его ни за что не преодолеть.
величайшей серьезностью и даже торжественностью.
невнятно.
произнес Мэйс. - Обратите особое внимание на его прекрасную дикцию и
изысканные манеры! Но ближе к делу. Как мы попадем отсюда наверх?
одолевать препятствия и посложнее. Мы прихватим с собой веревку, которую и
поднимем наверх, конец ее оставив внизу. Перевалив карниз, мы надежно
закрепим ее. Останется лишь вскарабкаться по ней на высоту трехсот футов...
возраста, как Потрясатель Сэндоу, сможет преодолеть по веревке триста футов
при помощи одних только рук! - воскликнул Грегор, смахивая с колен хлебные
крошки.
вряд ли отважился бы на такое. Это ведь совсем не то, что подъем в гору -
тут надо обладать силой, причем недюжинной.
великолепный акробат. Собственно говоря, Зито и изобрел этот способ
преодоления препятствий. Он поднимется по противоположному склону - это ему
раз плюнуть, но прежде чем подняться, привяжет к концу нашей веревки другую.
Обе веревки тонкие, но крепкие, и узлы будут невелики, но очень прочны. По
обе стороны ущелья эти узлы потом зальют расплавленным воском, чтобы веревка
не скользила. Таким образом у нас получится длиннейшая веревочная петля,
протянутая через весь каньон. Затем сержант Кроулер выдернет якорный крюк на
этой стороне, чтобы закрепить на петле лебедку - ее уже собирают. Она будет
установлена на небольшой платформе, на которую в качестве противовеса
встанут четверо солдат.
такую же - все приспособления мы прихватим с собой. Ну, а когда все будет
готово, человеку достаточно будет крепко ухватиться за нижнюю веревку, и при
помощи двух лебедок его перетянут на другую сторону. Одна команда солдат
будет тянуть за верхнюю веревку, другая - за нижнюю. На каждого человека
уйдет не более трех минут. Так переправляться и куда быстрее, чем любым иным
способом, и много безопаснее.
Потрясатель.
воскликнул Рихтер.
Рихтер. - Он в свое время дал мне свой платок, смоченный в крови, вам
наверняка известно, что это означает у коудонских цыган...
нарушают. Что ж, приятно сознавать, что среди ваших людей есть хотя бы один,
на кого не падает подозрение в измене...
распоряжения. А десять минут спустя группа из семерых горцев под
предводительством главнокомандующего стала спускаться по склону каньона.
Сказано же, что багаж переправят в последнюю очередь. Останусь я. Меня
одного вполне смогут переправить и потом. Следом переправятся четверо солдат
с лебедочной платформы, потом те двое, что будут крутить ворот,
вскарабкаются по склону на манер Рихтера и его команды...
я в сравнении с Потрясателем не представляю особой ценности. И давай на этом
закончим спор.
огромную ладонь на плечо хрупкого юноши. Это было наивысшим выражением
любви, какое он когда-либо себе позволял.
и в помине нет.
взглянул вниз, на усыпанное каменными осколками дно каньона, маячившее в
семи сотнях футов внизу. Ему не велено было смотреть вниз, но искушение
оказалось чересчур велико. И теперь он был рад, что ослушался: медленно
проплывавшие под ним камни с этой точки выглядели просто потрясающе. Все в
нем словно пело от восторга.
довелось испытать потрясения, заставившего бы его похолодеть от ужаса, и это
невзирая на то, что он был помощником мага и явился свидетелем великого
множества поистине ужасающих экспериментов. Казалось, он родился на свет
напрочь лишенным способности чего бы то ни было бояться, и неспособность эта
непостижимым образом трансформировалась в лишние сантиметры роста и лишние
фунты мышц.
тебе отсутствуют, вернее, почти отсутствуют качества, необходимые для того,
чтобы сделаться Потрясателем. Впрочем, та ничтожная малость, которой все же
одарила тебя природа, помогает тебе бегать быстрее прочих людей,
стремительнее реагировать на опасность, лучше соображать и воспринимать то,
чего другие почувствовать не способны. Но на этом действие твоей магической
силы заканчивается. Она никогда не разовьется в нечто большее - ты не
сможешь читать мысли, предсказывать будущее. Такова уж твоя доля, и это таит
в себе опасность. Волшебники с невеликой силой вроде тебя чувствуют
превосходство над людьми обыкновенными, будучи уверены, что в сложных
ситуациях окажутся на должной высоте, что, впрочем, соответствует истине. Но
такие волшебники не умеют бояться, и в один прекрасный день именно эта
неспособность может коварно их подвести. Великий же маг, обладая мудростью,
понимает всю ценность страха. Истинный маг много дальновиднее и знает, что
страх в определенных ситуациях весьма и весьма ценен. Посему тебе следует
совершать над собой усилие, пытаясь познать страх, научиться бояться тогда,
когда того требует ситуация. Если уж от природы тебе этого качества не дано,
ты обязан его в себе культивировать.
культивировать в себе страх казалось ему делом чересчур хлопотным. И вот,
любуясь пейзажем, он плыл высоко над землей, наслаждаясь чувством полета, а
те, кто крутил лебедку, старались вовсю, лишь бы юноша поскорее очутился на
твердой земле...
вставало надо мной солнце, шестьдесят лет оно опускалось за горизонт, и
почти две трети своей жизни мне довелось наблюдать это великолепие.
Шестьдесят лет слушал я раскаты грома, любовался сполохами молний,
шестьдесят лет ни в чем не знал я нужды и даже ни разу не был серьезно
ранен. И если суждено мне умереть теперь, да будет так. Но об одном, только
об одном молю я богов: если сорвусь в пропасть, пусть сердце мое остановится
прежде, чем тело достигнет ее дна..."
беспечным бесстрашием своего приемного сына. Он частенько советовал Мэйсу
научиться бояться, и не в его правилах было давать советы, которым он не
следовал бы сам. И сейчас он очень боялся.
пролегает та грань, за которой страх перестает приносить пользу, становясь
обузой. И теперь, висящий на веревке над пропастью и слегка покачиваемый
ветром, Сэндоу ожидал смерти как истинный философ: всецело полагаясь на
судьбу, он не желал лишь быть застигнутым ею врасплох.
с любопытством оглядели его.
Потрясатели, обычно доживаем до весьма преклонных лет, если ничто внезапно
не оборвет нашу жизнь. И вот я здесь, плыву над бездной на тонкой веревке -
и ради чего? Для чего рискую я этими бесценными десятилетиями здесь, в этих
холодных горах?"
знания - единственного, что являлось для истинных Потрясателей непреодолимым
искушением. Да, у него было множество женщин, но ни одна из них не сумела
заставить его переменить свой жизненный уклад. Не нашлось ни одной, чьи
прелести заставили бы его позабыть обо всем на свете. Деньги? Но он всегда
был очень и очень богат. Нет, только в погоне за знанием мог он рискнуть
всем на свете...
Колебателей, которых давным-давно уже звали просто Потрясателями, зародился
еще в раннем детстве - когда он узнал, что мать, производя его на свет,
рассталась с жизнью. Он убил ее, конечно, не при помощи топора или удавки,
но смерть матери была на его совести. Позднее он обнаружил, что матери всех
будущих Потрясателей умирали родами, испытывая муки и боль, много
превосходящие те, что выпадают на долю всех прочих рожениц. Теперь, по
прошествии многих лет, он полагал, что разгадал эту загадку. Такой ребенок
рождался на свет, уже наделенный магической силой. Возможно, во время родов,
все еще соединенный пуповиной с материнским телом, он умел передать матери
все то, что чувствовал: собственную боль, собственный ужас, - и эти
Максимов Альберт
Лондон Джек
Дальский Алекс
Буркатовский Сергей
Контровский Владимир
Майер Стефани