Тот взял гостиницу и ее обитателей под наблюдение. Свежеиспеченный
детектив страстно хотел блеснуть перед своим шефом, и, благодаря его
рвению, обнаружились довольно-таки странные вещи.
отправлялся в грязелечебницу братьев Витторини принимать сероводородные
ванны, которые прописал ему местный врач доктор Джионо, - Коберн страдал
легкой формой ревматизма. За последнюю до кончины неделю он трижды попадал
в аварии по дороге из лечебницы и каждый раз при одинаковых
обстоятельствах: пытался проскочить перекресток на красный свет. Аварии
были не опасные, кончались царапинами на кузове, денежным штрафом и
нагоняем в полиции. В те же дни он стал ужинать в номере, а не в
ресторане, как раньше. Официанта впускал, лишь убедившись, что это
сотрудник гостиницы. Перестал он и гулять по берегу залива после заката,
что регулярно делал в первые дни. Все указывало на манию преследования;
попытки уйти при смене желтого света красным - известный среди
автомобилистов способ избавиться от погони. Манией преследования можно
объяснить и меры предосторожности, которые Коберн предпринимал в
гостинице.
четырнадцать лет назад, бездетный человек, ни с кем в гостинице не
сблизился; в городе, как выяснилось, у него тоже не было знакомых. Удалось
установить только, что за день до смерти он, не зная, что в Италии на это
необходимо специальное разрешение, пытался приобрести револьвер. Ему
пришлось удовлетвориться покупкой оружия, имитирующего вечное перо, из
которого можно обрызгать нападающего смесью слезоточивого газа и
несмываемой краски. Перо, не распакованное, обнаружили в вещах американца;
след привел к фирме, которая продала его. Коберн не говорил по-итальянски,
а человек, продавший перо, весьма слабо владел английским. От него узнали,
что американец хотел приобрести оружие, способное обезвредить грозного
противника, а не просто воришку.
грязелечебницы, практикант направил свои стопы к братьям Витторини. Там
помнили американца - он был довольно щедр с прислугой. В его поведении,
однако, не заметили ничего особенного, если не считать, что в последние
дни он спешил и уходил, не просушившись как следует, не обращая внимания
на просьбы служителя подождать положенные десять минут. Столь скудные
результаты не удовлетворили практиканта, в припадке вдохновения он
принялся листать книги лечебницы, в которых регистрировалась плата
клиентов за грязевые ванны и водные процедуры.
американских граждан, и четверо из них, оплатив, как и Коберн, абонемент
на полный лечебный курс (были абонементы на одну, две, три и четыре
недели), через восемь - девять дней перестали появляться в лечебнице. В
этом еще ничего странного не было, каждый из них по каким-то личным
причинам мог уехать, не востребовав деньги, однако практикант, узнав по
приходной книге их фамилии, решил проверить, что с ними случилось. Когда у
него спрашивали потом, почему в своих поисках он ограничился гражданами
Соединенных Штатов, он не мог дать вразумительного ответа. То говорил, что
ему вспомнилась афера, связанная с американцами, - полиция недавно
обнаружила цепочку контрабандистов, которые доставляли героин в США через
Неаполь, то ссылался на американское гражданство Коберна.
Артур Дж.Холлер, юрист из Нью-Йорка, срочно выехал, получив известие о
смерти брата, и сейчас находился в своем родном городе. Женатый,
тридцатишестилетний человек, он служил юридическим советником в большом
рекламном агентстве. Судьба остальных троих сложилась трагически. Все они
были в возрасте от сорока до пятидесяти лет, довольно состоятельными,
одинокими и все лечились у доктора Джионо, причем один из них - Росс
Бреннер-младший - жил, как и Коберн, в гостинице "Савой", а двое других -
Нельсон С.Эммингс и Адам Осборн - в небольших пансионатах, расположенных у
залива. Доставленные из Штатов фотографии продемонстрировали физическое
сходство этих людей. Они были атлетического сложения, начинали полнеть,
лысеть и при этом явно старались скрыть плешь.
медицины, не нашли следов насилия и считалось, что он утонул из-за
судороги мышц или усталости, префектура приказала продолжать следствие.
Занялись судьбой этих трех американцев. Вскоре установили, что Осборн
выехал из Неаполя в Рим, Эммингс улетел в Париж, а Бреннер сошел с ума.
Детройта с начала мая находился в неаполитанской городской больнице, куда
попал из гостиницы "Савой". Первую неделю пребывания в гостинице он вел
себя самым примерным образом - утром посещал солярий, вечером братьев
Витторини, а воскресенье посвятил дальней экскурсии. Маршрут этой
экскурсии удалось выяснить - их организовывало бюро путешествий, филиал
которого находился в "Савое". Бреннер побывал в Помпее и Геркулануме. В
море он не купался - врач запретил из-за камней в почках. От оплаченной
уже экскурсии в Анцио он отказался накануне ее, в субботу, но уже двумя
днями раньше повел себя странно. Перестал ходить пешком и, даже собираясь
отправиться за два квартала, требовал подать его машину, что было довольно
хлопотным делом; новая стоянка гостиницы только оборудовалась и машины ее
обитателей ставили впритык друг к другу в соседнем дворе. Бреннер, не
желая сам выводить оттуда машину, требовал, чтобы ее пригонял кто-нибудь
из служителей гостиницы - дело доходило до скандалов. В воскресенье он не
только не отправился на экскурсию, но и не спустился в ресторан. Он
заказал обед в номер и, едва официант вошел, набросился на него и стал
душить. В потасовке повредил официанту палец, а сам выскочил из окна. Упав
с третьего этажа, сломал ногу и тазобедренный сустав. В больнице
установили, что у него приступ шизофрении.
происшествие. Но после смерти Коберна префектура возобновила следствие и
тщательно расследовала все обстоятельства дела. Возникли, сомнения:
действительно ли Бреннер сам выскочил из окна или его выбросили? Однако
улик, опровергающих показания официанта, до того имевшего безупречную
репутацию, не нашли. Бреннер по-прежнему находился в больнице: приступ
безумия миновал, но бедро срасталось медленно, а родственник, который
должен был прибыть за ним из Штатов, все откладывал свой приезд. В конце
концов то, что у Бреннера было обострение шизофрении, подтвердил в своем
диагнозе крупный специалист, и следствие снова зашло в тупик.
экономист, выехал пятого июня из Неаполя в Рим на машине, взятой напрокат
в фирме "Авис", причем покинул гостиницу в такой спешке, что оставил
личные вещи: электробритву, зубную щетку, эспандер, шлепанцы. Чтобы
передать ему все это, из "Савоя" позвонили в римскую гостиницу, в которой
Осборн забронировал номер, но его там не оказалось. Гостиница не
обременила себя дальнейшими поисками, и только в ходе следствия удалось
установить, что до Рима Осборн не доехал. В бюро фирмы "Авис" детектив
выяснил, что арендованный Осборном "опель-рекорд" со всеми его вещами
обнаружили в полной исправности на стоянке у автострады под Загорело,
неподалеку от Рима. "Опель" числился за римским парком фирмы и был там
зарегистрирован, а в Неаполе оказался потому, что на нем приехал какой-то
французский турист. Сообщили о происшествии в римскую полицию. Вещи
Осборна, найденные в машине, забрала римская префектура, она же вела и
следствие, потому что Осборна на рассвете следующего дня обнаружили
мертвым. Его сбила машина на съезде с автострады в сторону Палестрино, то
есть почти в девяти километрах от места, где он оставил взятый напрокат
"опель".
автострады до первой боковой дороги; именно там кто-то сбил его, а потом
скрылся. Все это установили довольно точно благодаря тому, что Осборн
пролил на резиновый коврик в "опеле" одеколон и полицейская собака,
несмотря на прошедший ночью дождь, легко взяла след. Осборн шел по краю
обочины, но там, где автострада вгрызается в холм, несколько раз
сворачивал в сторону, взбираясь на самый верх холма, а потом снова
возвращался на шоссе, то есть двигался широкими зигзагами, словно пьяный.
Умер он на месте, где его сбила машина, от травмы черепа. На бетоне
остались пятна крови и осколки стекла фары. Римская полиция до сих пор не
нашла виновника. Самое удивительное, что Осборн прошел по автостраде
девять километров и никто не обратил на него внимания. Им должен был
заинтересоваться хотя бы дорожный патруль, так как ходить по автостраде
запрещено. Почему его не задержали, стало ясно через несколько дней, когда
ночью кто-то подбросил в полицейский участок сумку с клюшками для гольфа,
принадлежавшими Осборну - на ручках значилась его фамилия. Видимо,
Осборна, одетого в рубашку с короткими рукавами и джинсы, с сумкой на
плече, из которой торчали ручки клюшек, принимали за дорожного рабочего.
Клюшки, наверное, валялись на месте происшествия, и кто-то их подобрал,
но, узнав из газет, что ведется следствие, испугался и решил от них
избавиться.
для гольфа, осталось неясным. Пролитый в машине одеколон и валявшийся там
флакон из-под него наводили на мысль, что Осборн почувствовал себя плохо,
возможно, был близок к обмороку и пытался освежиться, смачивая одеколоном
лицо. Во время вскрытия в крови не обнаружили ни алкоголя, ни ядов. Прежде
чем покинуть гостиницу, Осборн сжег в корзине для мусора несколько
исписанных листков. От них, конечно, ничего не осталось, но в вещах,
забытых Осборном в гостинице, нашли пустой конверт, адресованный в
префектуру, словно он собирался обратиться в полицию, да передумал.
Интернэшнл. Возвращаясь с Ближнего Востока, откуда он посылал в Штаты
репортажи, он задержался в Неаполе. В гостинице сказал, что проживет не
менее двух недель, но на десятый день неожиданно уехал. Он купил в кассе
Посняков Андрей
Конюшевский Владислав
Никитин Юрий
Шилова Юлия
Конан-Дойль Артур
Шилова Юлия