потом обливался - уж очень трудно было следить за двумя экранами сразу.
Один экран показывает расчетную конфигурацию поля, а другой - конфигурацию
того поля, которое реально существует в камере в данный момент, и нужно
перемещать секции магнита, пока обе эти картины не совпадут. Одной головой
я еще мог бы обойтись, но требовались минимум две пары верхних
конечностей, да и запасной комплект глаз тоже пригодился бы.
кашлянул, невнятно пробормотал: "Я потом..." - и все так же боком
выскользнул из лаборатории. Весь и разговор. Уж такой он, наш Ленечка.
хронокамеры и краем глаза поглядывал на него. Видно было, что и работа моя
его интересует, и пульт потрясает своим великолепием, и хронокамера тоже
действует соответствующим образом. Я подумал: вот сейчас он не утерпит и
спросит что-нибудь насчет лампочек. Все девочки-расчетчицы спрашивали про
лампочки. И еще - зачем тут два осциллографа.
было бросить работу, и я отчаянно старался наладить все поскорее, чтобы
получить законную передышку на пятнадцать минут. Но в одиночку было трудно
поддерживать даже обычный темп. Если б Линьков не сидел у меня за спиной и
я не рвался бы побеседовать с ним, нипочем бы мне не справиться с этой
работой в одиночку, да еще в таком состоянии...
пластик панели:
электронной аппаратуре, - это что-то новое!
весьма новаторский по сути:
самопроизвольно приобретают четкую округлую форму.
голосом проговорил я.
объяснить, - подумал я, - раз уж он так старается вникнуть. Пойду-ка я ему
навстречу, чтобы и он, в свою очередь..."
секцию на место. - Вот сейчас я закончу совмещение и... Простите,
минуточку... Т-так! Ну, это предпоследняя секция... и можно будет начинать
контрольную проверку... Еще минуточку...
наши юристы! Хлоп! Я с торжеством водворил на место последнюю секцию и
облегченно вздохнул. С контрольной проверкой я подожду, раньше надо
затеять разговор с Линьковым.
Линьковым начал завязываться на иной основе.
мне хотелось бы с вами кое о чем побеседовать... Вернее, у меня есть к вам
некоторые вопросы...
предполагалось вначале, была принята большая доза снотворного, в
результате чего и наступила смерть.
индивидуально. Смерть наступила между тремя-четырьмя часами утра, а
снотворное было принято, надо полагать, минимум часов за восемь до
этого... Ну, поскольку речь идет о человеке молодом, с крепким организмом
и вдобавок Левицкий к этому лекарству, как вы говорили, привык, срок надо
увеличить. Вероятно, это случилось часов в шесть вечера. Может быть, чуть
пораньше. Ненамного, разумеется: ведь вы с ним расстались только в пять, а
другие видели его еще позже...
вам заходил?
сообщение. - Не успел просто. Я был очень занят, а потом вы пришли... А он
видел Аркадия?
лаборатории до одиннадцати, потом ушел. Отвечал очень нервно, мямлил,
запинался. Поэтому я и заинтересовался, когда увидел его здесь.
Чернышев - это же фантастический тип. Жутко застенчивый и вообще чудной.
Некоторые думают, что он дурак, вот Аркадий тоже так считал. Это неверно,
он парень с головой, и очень даже. Но говорить совсем не умеет, даже свои
собственные результаты доложить с трудом может, и с людьми плохо контачит.
Он знает, что я к нему хорошо отношусь, и очень это ценит. Вполне мог
зайти либо мне посочувствовать, либо по науке что-то обсудить.
именно такой и есть, и зайти ко мне он мог просто так. Но мог и не просто
так! Тем более, что он, оказывается, вечером был в институте...
проговорил он. - Но мог и не просто так. Все-таки он был в институте
вечером... Что вы на меня так смотрите? Вы не согласны?
есть если вы предполагаете, что Чернышев как-то замешан в этом деле, тогда
я не согласен. Не годится он для таких дел абсолютно. Самое большее - он
мог что-то видеть или слышать, а вам не сказал. И не почему-нибудь, а
просто так... Ну, не умеет он с людьми общаться, я же вам говорю! Я вот
схожу к нему потом, побеседую. Мне он непременно скажет, если что было.
вежливость. Но контакт все же налаживается, помаленечку-потихонечку.
Зададим следующий вопрос, насчет спиртного: как он на это будет
реагировать?"
о сильном опьянении, по-видимому, говорить не приходится. А что?
институте, конечно.
- быстро сказал я. - Как был одет Левицкий? То есть какой на нем был
костюм?
одежде не усмотрел. Обычный рабочий костюм: черная замшевая куртка
спортивного образца, серые брюки.
правда, что Нине вдруг начало мерещиться. У нее ум удивительно четкий и
ясный. Ну, и плюс женская наблюдательность... Но, с другой стороны, с
Ниной тоже что-то начало происходить... Что случилось с Ниной? Что
случилось с Аркадием? Если это убийство, то кто мог убить его, почему?
Если самоубийство, так тоже - почему? Почему, объясните! И почему он хотя
бы записки не оставил?
что Аркадий не оставил записки?
смущенно сказал Линьков.
Или он сам ее уничтожил.
кто-то другой, то, опять-таки, зачем? Кто бы ни был этот другой и что бы
он ни делал в лаборатории, ему все равно выгодней, чтобы смерть Аркадия
сочли самоубийством.
фотобумаги - 9х12 примерно.
сфотографировано с записной книжки Левицкого. Три предыдущие листка были
вырваны, а на этой страничке отпечаталось то, что было на них написано.
Мало что удалось разобрать, строчки налезали друг на друга, отпечатки
сливались, совмещались...
снимка заполняла причудливая путаница еле прочерченных линий. Только
вверху, чуть наискось, выступали над этим исчерченным полем слова "я
уверен", и опять строка ныряла в путаницу. Да еще снизу, тоже наискось, в
правом углу, можно было прочесть: "...останется в живых!" И уверенная,
размашистая подпись - "Аркадий".
плывет. Значит, все-таки самоубийство?
технические трюки. Но сами видите, строчки накладываются одна на другую.
Шилова Юлия
Посняков Андрей
Зыков Виталий
Шилова Юлия
Березин Федор