этом? Надо скорей добираться до Земли и высылать сюда помощь, вот и
все... Что толку думать?"
x x x
тоже и запри в герметический шкаф. Подбери что-нибудь из нашего, хотя
уж очень он худой и маленький, все на нем будет болтаться... Пока
держи его у себя, обучай языку, научи ориентироваться у нас. Ко мне
ходи сам. - Он опять оглянулся на дверь. - Герберту, конечно, и в
голову не придет сюда взглянуть, он готов. А вот Таланов... Словом, ты
понимаешь, им нельзя на него смотреть...
сильно косили, а лицо покрылось той же синеватой бледностью, что у
всех больных.
добавил: - У меня, по-видимому, более легкая форма, я продержусь на
энергине. И Герберт теперь может мне помогать, он по-прежнему точен и
все помнит. Он даже начал приводить в порядок свои здешние записи.
А иначе он и не подумал бы. Профессиональные способности у него,
по-видимому, не пострадали, я просматривал, что он сделал. Работает в
приличном темпе, точно, продуманно. Но ему на это плевать. Скажут -
будет работать, не скажут - будет сидеть, ничего не делая. Не сказать
ему: "Поешь!" - останется голодным.
пересохло.
вымою и переодену, к тому времени у "Линга" все будет готово. Ну, в
основном. Я проверю неясные места, подправлю - и можно будет читать.
Прочтем мы с Владиславом половину - я тебе принесу. А как Таланов,
очень мучается?
есть. Бужу его только, чтоб покормить. Вообще ему плохо. Почти ничего
не видит, передвигается ощупью, закрывает глаза, когда я двигаюсь.
Говорит, что у него правая половина тела высохла и ничего не весит. И
тоже чувствует, что кто-то внутри сидит. Он-то хорошо понимает, что
это - болезнь. Но от этого не легче, можешь мне поверить, - Виктор
изобразил нечто вроде улыбки. - Ну, иди... Жду с нетерпением книгу.
знаю, как произносить их слова. Ну, ладно.
Ему все равно, - сказал Виктор, глядя на Иннн. - Абсолютно то же, что
у Герберта... Да и у меня уже что-то похожее развивается. Смотрю на
него, а думаю больше о том, как с ним быть и в чем он может помочь. А
недавно я бы ошалел от радости, что вижу разумного обитателя другой
планеты... Нет, впрочем, я радуюсь и сейчас. Устал я просто. Иди, иди,
Казимир, не трать времени.
за переборку, пошел в изолятор и достал таблетку энергина. Он сел,
держа таблетку в руке. "Подожду еще. Надо посмотреть, как будет без
энергина... - Он закрыл глаза и прислонился к переборке. - Симптомы те
же... все совпадает. Значит, все дело в энергине? Я более восприимчив
к нему? Тогда... тогда вот оно, мое близкое будущее... Герберт и этот
жалкий Инни... Нет, я не хочу! - едва не закричал он и открыл глаза. -
Опять этот проклятый радужный туман... ничего не видно... кажется,
Таланов пошевелился..."
ощущение, будто кто-то другой поднял его руку, приблизил ко рту - и
таблетку проглотил кто-то, завладевший его телом, а сам он: находится
где-то в стороне, отдельно от тела, легкий, невесомый и совершенно
бессильный.
кабины стоит вплотную перед ним и если он встанет, то войдет в стену.
И ног у него будто не было. Напрягая волю, он сказал, ничего не видя,
обращаясь в ту сторону, где должен сидеть Герберт Юнг:
продолговатое пятно со струящимися размытыми очертаниями проплыло по
кабине среди радужного тумана, прошло сквозь Виктора, и он откинулся
на спинку сиденья, зажмурив глаза. "Что же будет? - подумал он. -
Неужели и я выйду из строя?"
Это Герберт, а не ты! Что с тобой?
готовлю шприц.
энергии уже начал действовать. Все стало снова четким, устойчивым,
надежным; тот, внутри, не исчез, но словно затаился, ушел вглубь.
Виктор встал и подошел к Таланову, с наслаждением двигаясь, шевеля
пальцами рук, встряхивая головой. Он видел, как бледный, выцветший мир
вокруг наливается красками, и понимал, что болезнь опять отступила,
что он может и должен бороться, пока хватит сил. "И пока хватит
энергина, кстати", - горько усмехнулся Виктор.
и тревожно ощупывая. - Это твоя рука, правда? А это моя? Ты болен?
Виктор.
пульса, глядел на это лицо, лобастое, широкоскулое, смугловатое лицо с
крупным волевым ртом и глубоко посаженными карими глазами. Таланов
всегда казался Виктору похожим на русского рабочего-революционера из
того племени, что в далекие времена совершило великую революцию, а
потом отбивалось от натиска интервентов и закладывало основы первого в
мире социалистического государства. Виктор как-то сказал об этом
Таланову, и тот молча усмехнулся, видимо польщенный.
глазами пытаясь вглядеться в его лицо. - А что с Гербертом, почему он
молчит?
горечью думал Виктор. - Завтра ты будешь все видеть и все понимать, но
ни о чем не будешь спрашивать..."
вы не волнуйтесь. А Герберт понемногу выздоравливает. Просто он
тревожится за вас. Мы все хотим, чтобы вы скорее выздоровели.
Виктор, дай мне энергин, я хочу оглядеться вокруг, сообразить, как и
что. И на Герберта посмотреть хочу.
- мягко сказал он. - Лучше потерпеть. Поешьте, и я опять включу
аппарат электросна. Вам полезно побольше спать.
Виктора защемило сердце: вот таким Таланов будет завтра. - Ты молодец,
Витя. Я рад, что взял тебя в полет. Хотя - глупости: чему тут
радоваться... А Владислав? А Казик? - вдруг тревожно спросил он. - Что
с ними?
этот раз не нужно лгать.
болен?
потом будем читать мы. Там все объясняется насчет глегов. Глеги - это
вирусы. Они и вызывают эту болезнь.
- Я бы лучше заснул, Витя, а то уж очень противно себя чувствую.
x x x
глегов, от которых спрятались под землю? Ловкачи! - сказал Владислав.
воспитывали, обучали, что им делать в организме, куда селиться.
Думали, что договорились с глегами, - и выпустили духа из бутылки!
армия рабов-автоматов. Они немного медленней работали и немного меньше
жили, но зато были неприхотливы, идеально послушны. Никогда не
возмущались, не удивлялись, не говорили, что им тяжело, а работали до
упаду. Им не нужны были ни развлечения, ни природа, ни любовь. Идеал
Земляной Андрей
Аникина Наталья
Максимов Альберт
Махров Алексей
Никитин Юрий
Корнев Павел