Чтение 10–й страницы книги ~Круги на Земле~

амаль дзяцей, усе разъехалися, але и табе аднагодак знайдзецца. Да
Гардзейчыхи якраз прыехау унук, Дзяниска. От и патаварышуеце.
Мальчик мысленно пожал плечами: не особенно ему и нужны друзья-товарищи,
он и сам с усам. В том смысле, что, конечно, Макс ничуть не стесняется
незнакомых ребят, просто ему ж не обязательно играть "с кем-нибудь", он
вполне самодостаточная личность.
В это время во дворе скрипнула калитка и резко залаяла невесть откуда
взявшаяся собака.
Бабушка выглянула в окно:
- Во, якраз Дзяниска - тольки об им згадали, и "н тут як тут! Заходзь,
заходзь, не сцесняйся.
Скрипнула дверь, соединявшая "печную комнату" и веранду - отводя рукой
прибитое к притолке покрывало (чтобы всякая насекомая мерзость не
налетала), вошел "Дзениска". Это был мальчишка примерно Максового
возраста, каштановолосый, кареглазый, с невероятно загорелой кожей,
кое-где начавшей уже шелушиться. Он с любопытством зыркнул на Юрия
Николаевича и гостей, поздоровался со всеми и протянул Максовой бабушке
нечто, похожее на теннисную ракетку.
- Вот, - сообщил Дениска, - гэта сяструха прасила занесци. И гэта - так
сама, - к "теннисной ракетке" прилагалась миска со свернутыми трубочкой и
наполненными кремом вафельными блинами. - Дзякуем, Настасия Мацвеяуна.
- Ну дык сядай ды паяси з нами, - сказала баба Настя, ставя миску на стол.
- Заадно з маим унукам пазна"мися. Гэта Максимка, а гэта - дядя Юра, мой
сынок.
Юрий Николаевич протянул Дениске руку:
- Привет. Помнишь меня?
- А чаго ж ня помниць - помню, - по-свойски ответил Дениска и запросто
пожал предложенную руку. - Вы у пазапрошлым годзе прыязджали, так?
- Точно. Ну а это Максим, мой племяш.
- Привет.
- Привет.
- Першый раз у дзярэвни? - поинтересовался Дениска. - А я тут кожный год
летам бываю. Тут добра. Ты, як паяси, заходь да нас - на Струйную збегаем,
я табе дам на веласипедзе праехацца.
Он соскочил с табуретки, попрощался и вышел - только слышно было, как
заливается во дворе невидимая собака.
- Чего он? - удивился Юрий Николаевич. - Рябый, вроде ж, никогда на людей
без толку не кидается, а тут как будто завели пса.
- Ды кались дауно Дзяниска нечым яго абидзеу. Не са зла, случайна. А той
нияк забыць не можыць.
- Ясно, - протянул дядя Юра. - Ну что, козаче, поел? Как самочувствие?
Только честно!
- Нормально, - Макс потянулся было за пирожным, но понял, что места в
животе уже не осталось. - И завтрак вкусный, спасибо, - повернулся он к
бабушке. - Можно, я теперь пойду погуляю?
- Ну-ка, - Юрий Николаевич приложил ко лбу племянника ладонь. - Вроде бы,
температуры нету. Мам, посмотри...
Баба Настя поднялась с диванчика, прикоснулась губами к Максовому лбу:
- Здарав"хан"к. Няхай, бяжы, унучыку, гуляй. Тольки з двору с"ння, кали
ласка, не хадзи. Хиба да Дзяниски - ды й то да абеду. И нияких Струйных -
яшчэ паспееш накупацца.
- Договорились? - подытожил Юрий Николаевич.
- Договорились, - кивнул Макс.

4

Вообще-то, он собирался обследовать двор и сад (и огород за садом, и
выгон, что за огородом...) - но разве ж можно устоять против такого
искуса, как велосипед?! То-то!
Дениска жил в доме напротив, очень похожем на бабин Настин: точно такой же
полуцветник-полусадик со скамеечкой у дороги, точно такие же ворота и
калитка сбоку... - только узоры на коньке крыши и на ставнях были другие.
Когда Макс вошел через калитку во двор ("Гордеичиха, - вспомнил он имя
хозяйки. - И как, скажите, с ней здороваться?"), мальчик увидел на веранде
двух девушек. Одна чем-то неуловимо напоминала Дениску, и Макс решил, что
это и есть "сяструха". Другая, похоже, скоро должна была стать мамой; она
с особой мягкостью и плавностью повернулась в сторону вошедшего - и вообще
двигалась так, словно была королевой. Обе девушки с интересом уставились
на Макса и ждали, что он скажет. А что ему было говорить?!
- Я к Дениске, - бросил мальчик как можно небрежнее. - Он дома?
- А гдзе ж яму быць? - удивилась "сяструха". - На гарышчэ вон тыняецца,
чагось шукае. А ты - Мацвеяуны унук?
- Да. Мы с дядей только вчера приехали.
- Я-асна, - протянула дознатчица. - А...
- Аблыш яго у спокайи, - велел Дениска, явившийся в это время из-за угла
дома. - Ну што ты як кляшчыха - тольки чалавек прийшоу, ты да яго з
расспросами.
- Дзяниска! - в один голос возмущенно воскликнули обе девушки.
- Хиба так гадзицца размауляць з сястрою? - строго спросила та, которой
скоро предстояло стать матерью.
- Ну што вы за людзи? - устало вздохнул Дениска. - Дапусцим, Святланка у
меня языкастая, гэта справа невырышальная, гэта у яе храничнае. Ну ты-то,
Марына, ты-то... А-а, - он раздосадованно махнул рукой, - ну аб чым з вами
размауляць? Пайдзем, Макс.
И под неодобрительные возгласы девушек они удалились.
Свернув за угол и оказавшись вне пределов досягаемости праведного гнева
сестры и ее подружки, Дениска уселся на колоду у стены и хмыкнул:
- Што за народ гэтыя дзеуки! Ни на хвилину пакинуць не магчыма!
Он хлопнул себя по коленке и скривился, потому что угодил как раз по
обгорелому и оттого болезненному месту:
- Ну, адно добра - цяпер я тут са скуки не памру. А то иншы раз аж дурею -
рабиць няма чаго, нудна.
- А речка? - искренне удивился Макс. - А лес?
- Рэчка, лес... - отмахнулся Дениска. - Гэта перваю нядзелю цикава. А
потым - ну зразумей, нельга ж увесь дзень у рэчцы пляскацца. Вон с"ння
бацька з братам ды баба з дзедам у ягады пайшли. Гадаеш, цикава у лясу?
Кали ж то! Камарь" тольки ды ветки пад нагами. Спачатку, само собой,
прывлякацельна - потым набрыдае. Ничога, цяпер-то ус" пераменицца. Удвох -
гэта не в адзиночку. Тут "сць пару месц, куды я сам лезци... - неожиданно
он оборвал себя и махнул рукой: - Ну, гэта мы пасля абсудзим.
Впрочем, Макс и так уже понял: каникулы обещали быть интересными.

5

- Вот они где! - дядя Юра немного укоризненно покачал головой, но потом
заметил результаты "охоты" мальчишек и только присвистнул: - Гляди,
Светка, они ж тебе на огороде всех кузнечиков повыловили.
Денискова сестра только дернула плечиком:
- Няхай. Иншыя набягуць. Чаго-чаго, а кузнечыкау у нас выстачыць.
Макс и Дениска, оторвавшись от выслеживания очередных жертв, вынуждены
были вернуться к краю огорода, где сейчас, поджидая их, и разговаривали
Юрий Николаевич со Светланой. Рядом, на грядке, стояла под широкими
литьями лопуха ("Чтобы в тени, а то погорят", - объяснял непонятливому
Дениске Макс) трехлитровая банка. В банке сидело штук двадцать крупных
кузнечиков. У многих были обломаны усики или лапки - к сожалению, метод
"стаканчиковой" ловли оказался не идеальным.
- Шкада, - протянул Дениска, пока они шагали к взрослым. - Вотакенный
сядзеу, я ужо пачци спаймау яго. Два разы уцякау, хитруга, а тут...
- Ну и как вам удалось наловить такой зоопарк? - удивленно спросил Юрий
Николаевич.
Когда он услышал рассказ Макса, то долго прицокивал языком, улыбаясь: вот
ведь, надо ж так уметь! Оказалось, метод был прост. Кузнечики сидели на
картофельных кустах и время от времени стрекотали. Заметить их,
практически, невозможно, пока не подошел вплотную. Вот ребята и крались на
звук, замирая, когда насекомые замолкали, и возобновляя движение, когда те
снова начинали "петь". А потом, отыскав взглядом солиста, оставалось
только осторожненько, с двух сторон, подвести руки с зажатыми в них
пластмассовыми стаканчиками и - бац! - быстро соединить один с другим. А
потом уже сбрасывать добычу в банку.
- Ну, хорошо. Вы потом разберетесь и поделите своих пленников, а сейчас
пойдем-ка, козаче, обедать, - подытожил Юрий Николаевич.
Макс кивнул. Он хотел сказать, что кушать совсем не хочет, что вообще
ничего не хочет, вот только водички бы попить, да и жарко как-то стало...
вернее, холодно... одним словом....
Но он уже ничего не сказал, только медленно начал оседать на землю.
- Бог ты мой! - прошептал Юрий Николаевич, подхватывая безжизненное тело
племянника под руки. - На солнце, наверное, перегрелся.
Дениска испуганно пожал плечами: уж он-то чувствует себя в норме, а были ж
вместе, под одним, вроде, солнцем...
Светлана вместе с Юрием Николаевичем понесла Максимку в дом, к Настасье
Матвеевне, и Дениска поплелся вслед за ними, досадуя на слабое здоровье
"городских" (и забывая, что и сам из города).
В забытой всеми банке возмущенно стрекотали кузнечики.

6

Нечто круглое и холодное прикасалось к затылку, каталось по нему
обезумевшим Шалтаем-Болтаем. Потом исчезало, и слышно было, как оно же
кружит по краю стеклянной банки ("Кузнечики повыпрыгивают", - слабо
подумал Макс).