увидел, как с его Романом, едва-едва пробующим ходить, под руку гуляет
девочка волосатиков, больше его раза в два, а от всяких непонятных жуков
защищает другой бакумуреныш - почти такой же маленький, но быстрее
постигающий законы выживания.
войну, жизнь была бы прекрасна. Оглядевшись, поел снявшись по городу пару
дней, убедившись, что время у него почти наверняка будет, Ростик взялся за
давно откладываемое, но необходимое дело - он попытался перепланировать и
перестроить дом.
еще в конце двадцатых, рассчитывались по первоначальному плану на две семьи,
а потому были разделены пополам Соответственно пополам были разделены
передние палисадники и задние, хозяйственные дворы. Соседей, которые жили во
второй половине их дома, Ростик помнил, конечно, потому что прожил с ними,
считай, бок о бок всю жизнь, но воспринимал как-то с трудом. Они были
старыми, много болели, очень редко показывались из дому, а в последние перед
Переносом годы вообще уезжали на много месяцев к дочери в Рязань.
беспомощные старики. Мама пыталась им помогать, но они не очень этому
радовались, наверное, потому что находили это унизительным. И вот, по
сведениям мамы, где-то неподалеку от Боловска с помощью Председателя был
организован дом престарелых.
имущества мама сломала внутреннюю перегородку и попыталась объединить дома.
Что было кстати, потому что с бакумурами им места уже не хватало. После
этого объединения половинок дома всем стало гораздо удобнее... Вот только
защита от возможного борыма стала еще более проблематичной - потому что дом
остался земным, слишком уязвимым, с большими окнами, неглухим чердаком,
слабым полом, через который в помещение могли проникнуть не только летающие
крысята, но и ранее невиданные жуки размером со спичечный коробок.
полузнакомых мужиков в районе новопоселения ширгошодов добавку к
каменнолитейному составу и принялся за дело. Работал он, конечно, не очень
умело, но вдохновенно и старательно. К тому же его часто выручала память -
он видел, как и что полагается лить из камня, не один десяток раз, особенно
при строительстве крепостей на Перевале и на Скале. А там, где дело не
клеилось, спасал здравый смысл.
широкие дома, только без подвала и подземных переходов, но потом это как-то
забылось. И Рост все дни напролет ковырялся, оставаясь лишь в отцовских
брезентовых шортах, в своем будущем владении. Конечно, одному ему было
трудно, но неожиданно ему стала от всей души и весьма неглупо помогать
Кирлан. Вдвоем у них все получалось просто великолепно.
полуразрушенного штакетного забора появился посыльный и передал странное
письмо. Ничего не оставалось делать, как смывать с себя строительную пыль,
переодеваться и отправляться в указанное место. Хотя Ростик и недоумевал,
почему новое задание ему должны были сообщить в обсерватории.
6
немного дежавю. А может быть, и истинным воспоминанием - он был уверен,
что-то очень похожее и в этом самом месте с ним уже когда-то было. Или у
него окончательно сбрендили его немного странные мозги.
вручил курьер, девушки решили от него отстать. Лишь одна из девиц чуть
раздраженно проговорила:
имела в виду его отца, что вряд ли, потому что было давно, то ли все-таки
его самого, но тогда странно, что в нем не узнали его же. Так или иначе, эта
загадка осталась нерешенной.
казавшиеся на расстоянии очень тонкими четыре капроновых шнура. Три из них
были привязаны к тяжеленным бетонным колодам, бывшим станинам
радиотелескопа, образующих треугольник со стороной более ста метров, а
четвертый шнур поднимался строго из центра этого треугольника. И был он
слегка прослаблен, видимо, натяжение представлялось для него неважным.
и крепились к гондоле самого настоящего... воздушного шара. Большого,
серебристого, чуть вытянутого, словно продолговатая груша, удивительно
мирного и красивого. Про этот шар Ростик, конечно, слышал, несколько раз
видел издали, но вот приблизился впервые.
получалась какая-то разреженная. Еще очень странной была относительная
мягкость струн, на которых он держался. Вблизи они были совсем не
напряженными, их без труда можно было потянуть на себя, а если после этого
выпустить их из пальцев, они слегка вибрировали.
радостью увидел директора обсерватории, старого знакомого отца, а ныне, как
можно было надеяться, и самого Ростика - Бориса Михайловича Перегуду.
Борис Михалыч?
изобретение. Два года клеили, год собирали водород.
гелий тут есть, но вот добыть его с нашими технологиями и нашей
энерговооруженностью невозможно. - Как почти всегда бывало и прежде,
разговор с Перегудой почти тут же переходил на прикладную науку, технологию
и решение головоломных проблем.
дистиллята, опустили пару электродов, поднатужились... Просушили то, что
получилось, и вышло - два моля водорода на один моль кислорода. Кстати,
электричество получали из торфа, который вы добывали на юге.
"Гинденбург" и все такое... Но, понимаешь ли, выхода нет. - Перегуда поднял
голову, любовно посмотрел на шар, паривший в вышине, и ласково прикоснулся к
шнуру, удерживающему летательный аппарат. - Зато получилось неплохо, уже
полгода висит, и хоть бы хны.
самому, который был не натянут, и тут-то Рост увидел, что это не один шнур,
а несколько. Центральную его жилу составлял, конечно, капроновый
пятимиллиметровый тросик. Но еще вдоль него шел проводок, очень похожий на
тот, которым оснащались полевые армейские телефоны, или еще на какой-нибудь
двужильный гибкий токовод.
собачью, куда входили через верх все эти провода... армейский телефон.
Покрутил ручку и поднес трубку к уху.
подниматься не буду. В общем, это распоряжение Председателя, спускайте крюк.
- Он повесил трубку и повернулся к Ростику. - Ты вообще-то как высоту
переносишь?
пятьдесят и начинают орать.
центральному шнуру сверху сползал стальной блестящий карабинчик. На
карабинчике висели лямки парашюта, со спокойным звоном металлических бляшек
раскачиваясь вокруг пустоты, которую должно было заполнить Ростиково тело.
если что-то в Полдневье происходит, а тебя нет поблизости, то даже как-то не
сразу верится. - Рост посмотрел на Перегуду. Тот посмеивался, но в смелости
своей жертвы нисколько не сомневался. - К тому же оттуда вид - хоть за
деньги продавай эти экскурсии.
потом похлопал его по плечу и добавил:
шар его собственность. Но глаз - замечательный, видит даже то, что в
принципе увидеть невозможно. К тому же не ошибается.
Ростик пополз вверх - его стало поднимать буквально за шиворот. Сначала
страх, возникший в животе, был еще преодолим, потом стал невмоготу, потом...
Все стало интересно. Должно быть, потому, что впервые Ростика
транспортировали как неодушевленную вещь. И это оказалось вполне разумным -
если бы хоть что-то зависело от Роста, он наверняка от ужаса наделал бы
ошибок и чего доброго еще сверзился. А тут все свершалось помимо его воли и
страхов.
втащило в небольшой лючок, проделанный в дюралевом днище гондолы. Тут он не
успел очухаться, как его уже отволокли в сторону от пропасти в четыре сотни
метров, разверзшейся под ногами, и стали освобождать от ремней.
Буджолд Лоис
Орловский Гай Юлий
Самойлова Елена
Браун Дэн
Афанасьев Роман
Ильин Андрей