Подоляна. Темные лошади — перевертыш и Семенов. Остальные — скорее
положительный баланс, нежели отрицательный. У меня все.
— Отменная характеристика, без дураков. Это не комплимент, между прочим.
комплимент тоже, будь уверена.
ноги в руки и в обход!
изготовлены из пористого каучука, не издающего вообще никаких звуков. — Имею
честь отбыть!
произошло — дружески подтрунивать друг над другом на этой турбазе мог кто
угодно над кем угодно. И показной дисциплинизм ни о чем на самом деле не
говорил: в этом коллективе работа исполнялась по велению внутренней дисциплины,
а не по приказам.
изображая легкое возмущение. — Подметки режут прямо на ходу! Ты что сегодня
вечером делаешь, Гурма? — Скотч резко сменил тему, памятуя, что у внезапной
атаки больше шансов обернуться успешной.
с понимающей улыбкой на устах.
вероятно, ем шашлыки, которые ты, по слухам, организуешь. И пью то, чем ты меня
угостишь. А дальше... дальше посмотрим. Во всяком случае, никаких определенных
планов у меня нет и на лайнер я возвращаться не собиралась.
начинал удаваться.
посвященная природе Табаски. А завершился день традиционным банкетом, плавно
перешедшим в ночной пикник, в свою очередь плавно перешедшим в веселую и шумную
попойку. Как и следовало ожидать, имелись особо отличившиеся.
малолетний Фаусто Аркути. Остальные финишировали в состоянии «сильно навеселе»,
исключая печальную Валентину Хилько и человека-загадку Владимира Семенова — эти
почти не пили. Даже довольно занудливая тетка Гунила Бот к середине ночи слегка
осоловела, чем не замедлил воспользоваться ее бедовый муженек, и тоже быстро
осоловел.
трезвый Воронцов якобы случайно окатил Семенова вином из серебряного кубка и
даже не подумал после этого извиниться. Семенов меланхолично утерся салфеткой и
поинтересовался у Скотча, есть ли тут общественный душ ближе, чем душ в его
коттедже. Воронцов вслух обозвал Семенова рохлей и трусом; Скотч специально
выдержал паузу, изучая реакцию Семенова.
Воронцова за шиворот и потребовал принести извинения коллеге по походу.
Воронцов попробовал было помахать кулачками, но с другой стороны подошел Валти
и одним убедительным движением отсоветовал.
Скотч. — Осмелюсь вам напомнить, что мы с сегодняшнего дня — одна семья. Также
напоминаю, что согласно пункту пять-три второго раздела подписанного вами
туристического контракта гид-инструктор имеет право применить к клиенту любое
воздействие, какое посчитает нужным, в пределах, оговоренных в том же разделе
рамок. Если вы запамятовали, за рамками остается только физическое умерщвление.
В общем, я бы рекомендовал вам, господин Воронцов, незамедлительно принести
господину Семенову извинения и впредь не допускать никаких ненужных
неловкостей. Вы понимаете меня?
Скотча и сухо попросил у Семенова прощения. Тот совершенно без эмоций принял и
убрел в душ. Воронцов после этого затеял планомерно надираться, но этому Скотч
препятствовать не собирался: клиент на отдыхе, его право, поскольку окружающих
это не задевает.
вертихвостке Орнеле Аркути весь вечер подбивали клинья Воронцов и Подолян, но
ушла она в итоге с Цубер-бюллером. Патрис Дюэль без особых хлопот упаковала
пьяненького Аркути-младшего; печальная Валентина Хилько долго смотрела на
Семенова, но тот удалился раньше всех. В одиночестве. Потом к ней попытался
подъехать Солянка, но ушла Валентина все-таки тоже одна. Ну а Скотч не зря весь
вечер распускал хвост перед Гурмой — та сама взяла его под руку и повлекла к
своему коттеджу. На что немедленно обиделась Мартина и впервые уступила робким
ухаживаниям Хиддена.
проверил, ушли ли на маршрут спасатели. Убедился, что ушли. Потом растолкал
взъерошенного Литтла, стребовал с него антипохмелина в таблетках и рассоле, а
затем пошел будить народ.
через четверть часа сделались как новенькие. Цубербюллер, как оказалось, уже
проснулся, пришел в форму самостоятельно и бродил с утра по турбазе — Скотч с
ним встретился и перекинулся несколькими фразами. О том, что парень это тертый
путешествиями, Скотч убедился вчера вечером и весьма порадовался такому подарку
судьбы еще накануне. Цубербюллеру антипохмелин не требовался, но он взял на
долю очаровательной вертихвостки Орнелы и направился ее лечить.
собралась с силами и дошла до двери. Одета она была скудно, но в общем прилично
и определенно маялась после вчерашней попойки. Аркути-младший бревном лежал
поперек койки. Девушку Скотч быстро напоил рассоль-чиком и скормил попутно пару
таблеток; ей на глазах похорошело. Юнец сначала от таблеток отнекивался, но
Скотч очень убедительно соврал, что сам сегодня заглотал аж четыре таких. На
это Аркути-младший не нашел что возразить и антипохмелин принял. Ему тоже
моментально полегчало. Скотч пошел дальше, а Патрис заверила его, что через
каких-то полчаса-час они будут готовы к завтраку. Часы она определенно
подразумевала локальные, а не местные, потому что до завтрака оставалось около
пятидесяти минут.
Скотча этот фрукт поглядел хмуро, но не злобно, посему Скотч заключил, что из
вчерашнего тот мало что помнит. От таблеток Воронцов отказался, заявив, что у
него свои. Скотч попросил показать — разумеется, замаскировав это под интерес и
желание узнать что-нибудь новенькое. Воронцов, естественно, не упустил случая
блеснуть и продемонстрировал дорогущие селентинские биопрепараты. Скотч
восхищенно поцокал языком, пообещал непременно испробовать их в следующий раз и
удалился: качество препаратов его вполне удовлетворило. Если примет — быстро
будет как новенький. Если нет — черт с ним, пусть мается. Опять же его право.
самочувствие у него в норме. Алкоголь он почти не употреблял, но зато курил
весь вечер какую-то свою ритуальную траву. К счастью, для людей она была
смертельна, поэтому все попытки пьяных коллег-туристов глотнуть дымку с ним на
пару оаонс мягко пресекал. А последствий после курения у перевертышей не
бывает. Скотч пошутил в том смысле, что людям в этом смысле гораздо труднее
живется. Они с инопланетянином с удовольствием посмеялись и расстались вполне
довольные друг другом.
желанное облегчение, с душераздирающими воплями радости умчался купаться на
озеро.
пил, лекарство с утра ему было ни к чему. Скотч вежливо задал несколько общих
вопросов, получил несколько вежливых и в высшей степени обтекаемых ответов и
направился к последнему домику — домику Валентины Хилько.
подавленный турист на маршруте — это дополнительные трудности. Антипохмелин ей,
понятно, не требовался. С ней Скотч проговорил аж пятнадцать минут, не пытаясь,
впрочем, лезть в душу, и ему показалось, что Валентина очень благодарна за это.
Она даже по собственной инициативе пообещала не хандрить и не доставлять
работникам «Экзотик-тура» дополнительных проблем. «Что вы, сударыня! — сказал
ей Скотч. — Какие проблемы? Моя обязанность развлечь вас и помогать вам, и я
вас развлеку, а если потребуется — непременно помогу!» К исходу разговора
Валентина даже начала улыбаться.
приходить в себя после стартового пикника, тем более что самую трудную часть
алгоритма Скотч уже проделал, а именно — растолкал мистера Литтла, Витальку
Акулова, долговязого, даже выше Солянки, завхоза турбазы, у которого в заветных
закромах можно было отыскать все, чего душа пожелает, вплоть до иглы, в которую
-заключена смерть Кощея.
себя, а потом закатил изнурительную тренировку на освоение снаряжения. Спустя
какие-то полтора часа туристы уже сноровисто ставили сдвоенные палаточные
модули, умело паковали рюкзаки и управлялись со встроенными в них
компенсаторами-антигравами, взбирались лри помощи серволебедок на деревья и
единственную на турбазе скалу, специально доставленную сюда черт знает откуда,
чуть ли не с соседнего материка, парами и тройками преодолевал» рукотворные
топи... Инструкторам охотно помогали Цубербюллер и Валентина Хилько —
практически всё необходимое на маршруте эта парочка умела и без наставлений
Скотча с Валти. Скотч и Валти волчками носились туда-сюда, поправляли,
объясняли, показывали как и как не, покрикивали шутили, матерились сквозь зубы
— в общем, плотно вошли в рабочий режим. Воронцов кривил физиономию, но когда
ему наглядно продемонстрировали непригодность его снаряжения для, например,
штурма вышеупомянутой каменюки с соседнего материка, быстро поутих. Скотч
поймал его захватом страховочного антиграва лишь в самом конце падения, над
Посняков Андрей
Русанов Владислав
Акунин Борис
Каргалов Вадим
Конан-Дойль Артур
Белогорский Евгений