Чтение 10–й страницы книги ~Сезон оружия~

- Значит, жду! - Августин помахал рукой. "Сеанс связи окончен", - пропел динамик.

В тот день у Августина не было и не могло быть дежурства.

После того как склонный к немудрящим философствованиям киборг в Утгарде едва не вышиб из него мозги, дежурства Августина закончились на долгий календарный месяц.

Убитые на время полицейские ждут всего месяц, в то время как рядовые граждане - три месяца, полгода, год и изредка дольше. Но прожить месяц без ВР - слишком сильное испытание для психики. Августин не хотел испытывать свои нервы на прочность. Именно поэтому он "купил" форсаж.

"Беззаконие так беззаконие, - успокаивал себя Августин. - В конце концов, те ребята, что засели на Аваллоне и караулят самую сексуальную особь семейства кошачьих, тоже не с Конституцией ВР под мышкой расхаживают. А если и расхаживают, то только затем, чтобы было что в сортире полистать".

- Итак, сэр Томас, поздравим друг друга с первым противозаконным входом в ВР. Я теперь - матерый нарушитель. Ничем не лучше Локи. Такой же бандит, как он. Покупаю за деньги виртуальную несправедливость! Я теперь тоже играю не по правилам, и любой мой коллега полицейский, любезный сэр Томас, может пристрелить меня, имея на то полное моральное право. Если только у него получится. Попробуй вот так - возьми и застрели Джирджиса с тучей аватаров и отборной магией. Йаху-у-у!

Томас слушал Августина не переча. Наверное, он был согласен со своим хозяином. По крайней мере, возражений не последовало.

"Ах черт, совсем забыл!" - Августин хлопнул себя по лбу ладонью и заспешил в прихожую.

Он никогда не проверял замки на дверях.

Он даже никогда не использовал сигнализационную систему.

У него нечего было украсть, и на его памяти никому не приходило в голову покушаться на ценности из его жилища. Но после вчерашнего вторжения, результатом которого стало появление костяного амулета, он изменил свое мнение насчет мер предосторожности.

Все замки были заперты, архаический запор задвинут, защита включена. Августин помедлил немного и задвинул дверь тумбочкой с огромной и бессмысленной хрустальной вазой - бабушкиным подарком. Мало ли что?

- Полезай в капсулу! - скомандовал Томасу Августин, и спустя две минуты тридцать одну секунду две сущности, зарегистрированные Марьинским Координационным Центром как один пользователь в аватаре класса Джирджис, очутились в зоне включения Амстердам.

Хотой был ровесником века. В 2036 году ему должно было исполниться тридцать шесть лет.

Иногда он выглядел на двадцать, иногда - на шестьдесят. Саама освобождает человека от власти времени.

Когда Хотой был юн и неопытен, когда еще был жив его брат, Виртуальный Мир манил его с той силой, с которой способна манить мужчину только женщина. То было во времена "бронзового века" ВР, когда законы были слабы, люди в ВР - дики и неграмотны, а квазигосударственные образования вокруг зон включения еще не существовали. Он искал в Виртуальном Мире любовь, а нашел смерть.

Когда Хотоя убили до смерти и он потерял доступ в ВР, он горевал и бесновался. Он ругал себя за пагубное пристрастие к Виртуальному Миру, но отвыкать от него не собирался.

И тогда он решил найти абсолютный доступ в ВР. Такой доступ, какой и не снился Олафу Триггвассону.

Он знал, что издревле шаманы и колдуны его народа употребляли для перемещений по Мировому Древу снадобье, носившее имя "саама".

Секрет зелья был давно утерян, но это не означало, что утерянное нельзя найти!

Он проштудировал тома о триптаминовых препаратах. Он прочел библиотеки о прогулках по Мировому Древу (которые в научном мире предпочитали называть более сухо: "трансперсональные и кросстемпоральные перемещения") и отправился на родину, в город со странным названием Сангар.

Хотой искал сааму.

Хотой исходил все окрестности Сангара в радиусе двухсот километров. Съев несколько грибов, формой похожих на обрубок кошачьего хвоста, Хотой говорил со старцами Апокалипсиса на довольно правильном древнеарамейском языке.

Не то. Обычные галлюцинации.

Добавив к растертым в пыль грибам две капли сока чоли трилистной и слизав с чайной ложки полученную кашицу, Хотой на несколько часов умер.

Придя в себя, он выбросил склянку с соком чоли в форточку и продолжил изыскания. Но уже без прежней надежды на успех.

Он перепробовал почти все, что только мог найти в якутских лесах. Все, что только упоминали оставившие мемуары колдуны, ведуны, ворожеи и возлюбленные ими антропологи с этнографами. В лучшем случае его посещали вполне связные галлюцинации, в худшем - тошнота, куриная слепота, судороги.

И все-таки он ее нашел. Нашел, когда, махнув рукой на колдунов и антропологов, покинул Сангар и уехал в Туву.

Там, в насквозь пропахшей дурманом землянке, над двумя опустошенными бутылками водки "Ельцин", прозвучали слова местного шамана, из которых Хотой понял все.

Основной составляющей саамы оказался неприметный гриб Secolaria Albaniensis, произраставший по краям лесных гарей.

Чтобы приготовить настоящую сааму, нужно было найти гриб подходящей величины - слишком крупные, равно как и слишком мелкие, не годились.

Затем гриб нужно было измельчить, высушить в темном месте и сварить вместе с мхом вида Callopa Can-didis. Затем полученный водный экстракт сгущался путем дальнейшего кипячения вместе с соком молочая обыкновенного. И все. Не считая нескольких слов, произнесенных в нужное время и в нужном месте. Без них полученный препарат годился разве что для молодежной вечеринки с "клевым драгом".

Спустя три месяца Хотой вышел из двухнедельного поста. Он похудел на восемнадцать килограммов. Но его глаза сияли - он чувствовал, что миг его торжества близок, как никогда. Он положил под язык небольшой, размером с кукурузное семя, кусочек саамы.

Через четыре секунды саама вошла в его кровь. И Двери распахнулись.

Он знал, куда идти, он знал, как просить помощи у своего нового поводыря. И саама повела его.

Бестелесный, представленный одним лишь ветром Хотой оказался рядом со своим братом - странноватым, с его тогдашней точки зрения, человеком, который отшельничал в самом глухом углу Якутии. Одни считали его сумасшедшим. Другие говорили, что он сторожит спрятанные в чаще несметные сокровища. У Хотоя никогда не было своего мнения.

Хотой успел как раз вовремя - он видел все. Выстрел из крупнокалиберного ружья вырвал его брату сердце. Четверо уголовников взяли то, за чем приходили, и пошли прочь. Лицо стрелявшего Хотой запомнил очень хорошо. Первым, что он увидел, была смерть его брата. Смерть, помешать которой он, бестелесный путешественник, не мог. Тогда не мог. Теперь Хотой смог бы и не такое...

Саама не лгала. То, что проделывала с сознанием саама, не имело ничего общего с фантазиями и галлюцинациями. Совершенно ничего общего.

Хотой получил доступ во многие миры, но по иронии судьбы первым миром, распахнувшим встречь ему свои жестокие объятия, оказался мир боли и насилия.

И только значительно позже, когда следы убийцы брата привели Хотоя в Москву, он воспользовался саамой, чтобы попасть в Виртуальную Реальность.

Что же?

Хотой был разочарован.

Хотой уже не был юн, и солнца Виртуального Мира уже не казались ему такими неистребимо привлекательными. Он видал солнца и поярче. Теперь ему было с чем сравнивать.

Глава 7

АМСТЕРДАМ В ОГНЕ

ВР тем и хороша, что за время твоего отсутствия в ней могут произойти самые невероятные вещи.

Виртуальный Мир меняется. Виртуальный Мир поворачивается к тебе новыми, неведомыми гранями.

Никто не может утверждать, что знает ВР как свой родной город, и в этом смысле ВР демократична. И Джирджис, и Адам чувствуют себя одинаково - они чувствуют себя странниками в странном краю. Перелетными птицами. Гулкой пустотой.

Здесь незачем пахать и сеять. Здесь нет необходимости строить. Здесь незачем вить гнездо и обустраивать свой дом.

Ты знаешь, что за время твоего отсутствия вся твоя "частная собственность" может быть предана огню. От построенного тобой дома не останется камня на камне. Твой сад выкорчуют. Твой бассейн завалят навозом. Фонтан заткнут.

Ты не сможешь воспрепятствовать этому, ибо в это время ты будешь, скорее всего, находиться на Земле. В реальном мире. Там, где все иначе. А в твоей капсуле будет гореть роковая аббревиатура УС. Убийство до смерти.

"Не вызывает сомнений, что тот хаос в ВР, который наблюдается сегодня, довольно быстро закончится. Точно также, как племена кроманьонцев когда-то научились объединяться, ограждать подходящие холмы высоким частоколом и спустя некоторое время назвали себя Египтом, Вавилоном, Спартой и Римом, точно так же Зоны Включения рано или поздно будут обнесены стенами из черного стекла, десятиметровой брони, железобетона и, объединяясь в зависимости от предпочтений пользователей, назовут себя княжествами, герцогствами и империями. И тогда бесконечная и утомительная вакханалия убийств и разврата, которая сейчас кружит в ВР, будет упорядочена в рамках "законных" правительств и "справедливых" войн.

Мы не можем иначе. Нам нечего повторять и нечего воплощать в виртуальной сверхдействительности, кроме собственной истории и химер нашего подсознания".

Олаф Триггвассон. "Страннее, чем рай"

Восточные кварталы Амстердама пылали, словно нефтяные промыслы, над которыми потрудилась эскадра стратегических бомбардировщиков.

Социальная Республика Сол развивала успешное наступление на сектор АМ-3.

Во главе республиканской армии стоял могущественный Зу-л-Карнайн. Джирджисы командовали легионами. Гильгамеши были в основном на должностях центурионов - наводили порядок в войсках, состоящих из Агасферов и Адамов - традиционного пушечного мяса.

Зу-л-Карнайн Республики счел нужным захватить Амстердам. И Амстердам был почти взят. Когда Августин и его красный пес пробудились к новой жизни в своей зоне включения, бои шли на улицах города.

Основные силы Республики Сол были сосредоточены близ сорок третьего шоссе, и по нему к Амстердаму двигались все новые и новые когорты.

Республика переоценила мощь Герцогства. Сил было явно с избытком. Судя по всему, сопротивление не было долгим.

Кто знает, сколько солдат Герцогства оказалось убито до смерти на улицах, сколько было убито на время, а сколько из них сейчас отсиживалось по подворотням, мечтая лишь об одном - тихо дождаться планового выключения?

Республика Сол с ее политическими заездами на тему "все поделить" и упорным стремлением занять все Зоны Включения была Августину глубоко противна.

В бытность свою полицейским Августин не давал волю своему отвращению, ибо от сетевого полицейского требовали в первую очередь отсутствия у того всяких политических симпатий.

Теперь же вся ненависть к республиканцам вскипела в Августине словно вулкан, который спал до времени лишь для того, чтобы дождаться момента Икс. Момента, когда начнется полноростное извержение.

На третьей минуте своего пребывания в ВР Августин принял на плечо косой удар сабли.

Двое ребят в аватарах польских гусаров начала XIX века напали на Августина сразу по выходе из Корпуса Включения.

Томас, на помощь которого рассчитывал Августин, чамешкался позади, пытаясь освоиться с новым телом.

Августин справился с обидчиками быстрее, чем его четвероногий товарищ успел прийти ему на помощь. Гусары были всего лишь подраненными Агасферами. Не им сражаться с новеньким Джирджисом.

Августину пришлось расстаться и с аватаром йомена, и с морфом "Робин Гуд".

Это аватары Августина-полицейского - человека, выбывшего из игры на месяц. Для Августина-нарушителя нужно было придумать кое-что покруче и позатейливей.

Московский всадник XIII века Августин Депп, сменивший не только аватар, но и сетевое имя - теперь он звал себя Шарлем, - был статен и весьма привлекателен.

Он имел на себе кольчатый панцирь и нагрудные доспехи, состоящие из соединенных вместе колец и пластин, которые образовывали подобие рыбьей чешуи. В руках его теперь был самострел - Августин никак не мог расстаться со своей самой большой любовью. А на ложе самострела находилась короткая стрела - "болт", которая в ВР прошивала насквозь даже каменные колонны, не говоря уже о человеческом мясе.

Шлем на его голове был украшен золотыми и серебряными накладками с причудливым орнаментом, а сзади и с боков к нему была прикреплена кольчужная сетка, призванная защищать шею и плечи. Композицию довершал не слишком длинный, но мощный меч, который покоился в ножнах у него на поясе.

Сергей Гаспаров, если бы ему пришлось видеть Августина в столь странном облачении, непременно отметил бы, что меч, покоящийся на поясе Августина, носит название "романского" и является самоочевидным анахронизмом. Московский всадник, аватар которого пришелся по вкусу Августину, мог расхаживать лишь с так называемым "каролингским мечом", который имеет меньшую длину и большую ширину клинка. Но Сергея не было рядом. Некому было помешать Августину насладиться собственным совершенством. Кроме, разумеется, двух польских выскочек.

Сабля отскочила от кольчатых сочленений его доспехов. Августин, давая волю своей ненависти к республиканцам, коротким, без замаха, ударом тяжелого сапога уронил придурка на брусчатку.

- Ах ты, козел! - изумился второй гусар, наставляя на Августина пистолет. - Ты чего, сдавайся на милость Социальной Республики Сол!

- Пошел ты, - отмахнулся Августин.

Гусар не долго думая спустил курок. Щелкнул увесистый кремневый замок, мелькнуло несколько прозрачных искр. И все. Сферическая пуля, способная разнести в клочья пол-аватара Августина, так и не покинула ствол.

- Что, порох сыроват, пся крев? - с убийственной иронией осведомился Августин, не без удивления подмечая, что его магия второй ступени дает отличные результаты.

Гусар отшвырнул бесполезную "пистолю" и обнажил саблю.

Августину было недосуг. "Болт", с быстротой молнии покинувший ложе его самострела швырнул гусара на землю, блевать кровью.

Тем временем первый гусар пришел в себя, подобрал саблю и стал потихоньку подниматься.

В этот момент на месте происшествия появился Томас. Красный пес, лохматый, словно медведь гризли, и свирепый, словно акула, дал о себе знать громоподобным лаем.

Два прыжка - и вот уже острые зубы вцепились в горло гусара-неудачника, а когтистые лапы рвут на нем опрятный голубой с золотом костюм! Августин не раз слышал миф о том, что ньюфаундленды - самые миролюбивые собаки в мире. Что укусить человека для них - как для человека взмыть в небо, помахивая крылышками. Но уже не в первый раз Августину выдалась возможность убедиться - его ньюфаундленд в этом смысле особенный. В подтверждение его мыслей Томас призывно фыркнул над затихшим гусаром.

Сабля гусара валялась поодаль.

Совершенно бесполезная игрушка.

- Хороший Томас, хороший мальчик, - поощрил его Августин. - Пока его хозяин делал всю грязную работу, он вычесывал блох, а теперь примчался делать вид, что на нем держится вся сетевая справедливость!

Томас на секунду оторвался от поверженного гусара и повернул голову вполоборота к Августину. Чтобы лучше слышать.

- Хватит, короче, - приказал Августин. - Идем, а то еще привыкнешь к человечине.

Августин не был циником. Но его любимый город, его Амстердам, еще вчера прятавшийся в цветении голубых и синих тюльпанов, сегодня погибал в пламени огнеметов! И это было делом рук республиканских легионеров, крылатых гусаров, ландскнехтов. Тупых оловянных солдатиков в чьих-то стратегических лапах!

Они отправились дальше - Августин и Томас. В этой великолепной паре был лишь один изъян - всадник-московит не мог оседлать красную псину и поэтому был вынужден идти пешком.

Сэми. Это первое, о чем вспоминал Августин, попадая в Виртуальный Мир лейтенантом сетевой полиции.

Но и для московского всадника со странным неславянским именем Шарль это слово значило очень много.

Сквозь покореженные и загаженные улицы города Августин и его верный пес направлялись в стилизованную английскую гостиницу, которая была его излюбленным местом свиданий с милой подружкой.

Скорее всего, Сэми вошла в ВР раньше него. Так, по крайней мере, случалось почти всегда, а значит, она уже ждет. Но в сердце Августина теснились дурные предчувствия. Ждет ли?

Предчувствия его не обманули. Когда воин в кольчуге поднялся по скрипучей лестнице в комнату, условно принадлежащую Сэми, в обществе огромного красного пса, он нашел ее пустой.

Ложе, полигон для стольких любовных утех, было густо полито кровью, прочая мебель - стулья, комод, чан для умывания - валялась перевернутой. В углу дымило подожженное кресло, витое и резное. Кресло это нелегкая занесла из интерьеров соседней гостиницы, выполненной в стиле Короля Солнце.

Августин выругался и выбежал во внутренний двор.

Конечно же Сэми сменила аватар на какой-нибудь более воинственный. Конечно же она сражается сейчас с ублюдками из республиканской армии. Ее не убьют. Августин успокаивал и утешал себя, но сам не верил в свои утешения. Ее не убьют. Я помогу ей.

Во внутреннем дворе было многолюдно.

Рукопашная - нередкий в ВР случай. Хотя оружия на руках дерущихся обычно больше, чем в ином арсенале, мордобой остается в особом почете. Ведь в ВР все не так, как в жизни. Даже самый хилый имбецил-газонокосилыцик может почувствовать себя черным поясом. Немощь, болезнь и слабость не вхожи в Виртуальный Мир. Кто ж откажется поиграть заемными мускулами?

Трое морских пехотинцев - те самые дешевые Агасферы, которых Августин проучил совсем недавно, - вступили в неравную схватку с разномастной солдатней в эсэсовской форме. И были биты.

Августин даже не пробовал им помочь. Помогать было поздно. По всему было видно, что жить морпехам осталось не более двух минут. Республиканцы от них не отцепятся, пока не выбьют все кредиты до последнего...

Стоящий рядом с Августином Томас в полном недоумении взирал на происходящее, ожидая команд хозяина. Но команд не последовало.

- Сэми! - зычным голосом закричал Августин, с удивлением обнаруживая в себе невесть откуда взявшуюся страсть к старославянским оборотам, не находящую себе выхода.

"Посекоша мечем нещадно", - хотелось сказать ему, но он оставил фразу без продолжения.

"Сэми!" - повторило эхо, обитавшее в подвалах трактира.

Августин был уверен, что Сэми должна быть поблизости. Однажды у него уже была возможность убедиться в том, что после комнаты с широкой кроватью подвал - ее любимое место отдыха. "Наверное, Сэми ранили и она спряталась в подвале. Дожидается планового выключения и надеется на то, что при ее следующем включении ситуация изменится к лучшему".

Он распахнул массивную дубовую дверь в самый обширный из подземных залов трактира. Сырой. Темный. Унылый. В таких хорошо пыточные приказы устраивать.

- Сэми! - позвал он.

И на сей раз ему откликнулись:

- Я здесь! Помогите!

Сэми не сменила аватар. Все те же рыжие косы. Все тот же зеленый бархат, рукава-фонарики и обольстительное с кружевами1 декольте. Все та же мушка на правой груди. И кровь. Много крови.

Над Сэми трудились трое парней, одетых немецкими ландскнехтами.

Чумазые, коренастые, бородатые, они были больше похожи на похотливых животных в разгар брачного сезона, чем на похотливых людей, у которых брачный сезон круглый год. Однако аватары всех троих животных имели класс Гильгамеш и с этим приходилось считаться.

- Стоять и не двигаться! Трансформа аватара строго запрещена! - с полицейской требовательностью заявил Августин.

- Еще чего! Коп тоже мне нашелся! - буркнул один из них, и кольчуга Августина приняла на себя удар метательного ножа.

Сэми лежала тихо и не сопротивлялась, в то время как один из ее насильников мирно трудился над ее распластанным телом.

Появление Августина, казалось, ничуть не смутило насильника. Он даже не подумал остановиться - а может, то была стадия, когда остановиться уже не получалось.

О да, болт Августина выбил из него изрядно кредитов, но это не помогло. Приаповы чресла ландскнехта работали уверенно, словно отдельный, хорошо отлаженный механизм, чье функционирование не могут нарушить ни боль, ни опасность. Чух-чух-чух. Словно локти старинного, конца позапрошлого века паровоза.

- Послушай, ты, Иванушка-дурачок, - прокаркал один из ландскнехтов, обращаясь к Августину, - если ты хочешь эту девку, - он указал своим заскорузлым пальцем в сторону претерпевающей под "паровозом" Сэми, - имеешь преимущество. Подожди чуток - и забирай. В порядке очереди. Мы на ней жениться не собираемся! А будешь рыпаться, я убью ее быстро-быстро. Впрочем, она и сама сейчас сканает. Посмотри, у твоей рыжей не хватает кредитов даже на то, чтобы сменить аватар на более сексуальный...

Второй болт был послан в витийствующего ландскнехта.