Чтение 10–й страницы книги ~Последний завет~

- А-излучение, - пояснил Франц, - оно не действует на тех, кто находится под землей...

- Мы уже слышали вашу историю, - с явным неудовольствием поморщился Ворон - все, что было ему не совсем понятно, вызывало у Старшего охотника раздражение.

- ... В общем, для нас лучше всего выйти на поверхность, - продолжил Герман, - как можно ближе к Базе Госпитальеров, чтобы не вляпаться наверху в неприятности.

Пилигриму Дуго все эти обстоятельства были отлично известны, и все же, как и все Пилигримы, он предпочитал оставаться в стороне - не диктовать свою волю, а позволить охотникам самим принять правильное решение... Он повернулся к Ворону и внимательно посмотрел на него.

- Ну да, с этим я согласен, - откликнулся Старший охотник после недолгих раздумий, по его лицу было видно, что компромисс дался ему очень нелегко.

- Итак, - кивнул Дуго, - мы пришли к выводу, что у нас одна и та же цель - выбраться на поверхность в непосредственной близости от Базы Госпитальеров, чтобы не стать легкой добычей Мегаников. Какие еще имеются соображения?

- Я думаю, - заговорил Густав, - нам надо пойти в ту сторону. - Он ткнул рукой прямо в стену. - Ближайшая База Госпитальеров находится за районом Бастиона, это все знают, мы придем туда и скажем им, что так, мол, и так, на нас напал клан Мегаников... Ну, и они разберутся ужо, как быть... Они, это, ну того, помогут нам... Они же завсегда помогают... - Он замялся, не зная, что добавить к уже сказанному.

- Туда? - переспросил Ворон. - То есть ты предлагаешь пойти строго вот туда?

- Да, - подтвердил Густав.

- Мы не можем туда идти. - Ворон постучал себя по лбу. - Ты что, не видишь, Густав, здесь бетонная стена?

- Надо ее сломать, - немедленно предложил Густав.

- Ты что, совсем того?! - взорвался Ворон. - Одурел, что ли?! Сломать!

- Предложение отклоняется, - примиряюще сказал Дуго. - Извини, Густав, но ломать стены мы, наверное, не будем...

- Тогда я предлагаю пойти вон туда. - Ворон снова ткнул пальцем направо.

- А я считаю, туда, - упрямо гнул свою линию Герман, указывая в противоположную сторону.

Старший охотник свирепо уставился на Германа.

- Да он же просто издевается над нами! - проговорил он. Желваки заходили под темной кожей, словно два живых существа, стремящихся выбраться наружу.

- Никто не считает, что нам стоит разделиться на две группы, идущие в разные стороны? - спросил Пилигрим. Все отрицательно покачали головами.

- Отлично. Хоть в чем-то мы пришли к согласию. Тогда давайте пока последуем совету... Ворона. Возможно, он прав, и, следуя по этому коридору, мы действительно выйдем к тоннелю, ведущему на юг. Если у кого-нибудь есть возражения, - многозначительно посмотрел на Германа Пилигрим, - я прошу вас пойти навстречу общим целям и последовать за нами.

Охотник скрипнул зубами, но промолчал. Ворон усмехнулся и поглядел на него с явным превосходством - мол, смотри, кто здесь главный, к чьим решениям прислушивается даже многоопытный Пилигрим.

Отряд повернул направо и направился по коридору в глубь подземки. Ботинки охотников шлепали по лужам, разбрызгивая темную влагу, в свете химфонарей казавшуюся маслянистой. Франц плелся позади всех, плечи ему оттягивал тяжелый автомат, настроение было самое мрачное. Нехорошие предчувствия не покидали Госпитальера с тех пор, как он ступил на бетонный пол подземки. Мешок с патронами теперь нес Герман. Арбалет он снял с плеча и держал в руках, готовый в любой момент пустить его в дело.

Охотники шагали быстро, особенно торопился Густав, свой химфонарь он держал на вытянутой руке и успел убежать довольно далеко вперед.

- Нам надо быть осторожнее, - счел необходимым напомнить Герман, - где-то здесь бродит Деррик с большим черным автоматом...

- Если его, конечно, еще не сожрали обитающие тут твари, - заметил Ворон.

После обмена репликами между Германом и Старшим охотником Густав счел необходимым держаться ближе к остальным. Он стал заметно осторожнее, поминутно озирался и прислушивался к каждому шороху. Глядя на него, Герман хмыкнул и пропустил Франца вперед, замкнув их маленькую колонну Госпитальер - воплощенные неприятности, так что лучше прикрыть ему спину, пока в эту спину никто не вцепился острыми когтями.

Вскоре коридор расширился, и Ворон торжествующе улыбнулся - мол, видите, я все-таки был прав: еще немного - и мы выйдем к тоннелю, ведущему на поверхность. Однако, протопав еще сто метров, отряд неожиданно уперся в бетонную стену.

- Тупик! - радостно вскричал Густав, как будто это был не тупик, а выход к Базе Госпитальеров в Хейдельберге, расположенной во многих километрах отсюда.

- Ты как всегда прав, дружище Густав, - сказал Герман, - но эту стену мы ломать тоже не будем...

- А я и не предлагал, - обиделся Густав.

- Но ты подумал об этом. Наверняка ведь подумал. Сознайся Густав. Мне ты можешь рассказать, по большому секрету...

- Ничего я не думал, - надулся великан.

Пришлось возвращаться. На обратном пути Ворон бы мрачнее тучи. Его прежнее необычайно солнечное настроение передалось Герману. Время от времени он посмеивался и шутил, отчего всем становилось только хуже, хмыкал в ответ на шутки Германа только Густав. Смеяться он опасался, видя перекошенное от ярости лицо Ворона.

Несколько раз до них доносился протяжный гул: "поезд-призрак" мчался по вымершим тоннелям подземки лежавшего в руинах Франкфурта-на-Майне...

- Кто-нибудь знает, что это такое? - спросил Вильгельм, прервав затянувшуюся паузу.

- Похоже на завывания жевалы, - откликнулся Франц, - но я не уверен. Очень далеко...

- Это точно жевала, - подтвердил Пилигрим, - так она ревет, когда носится по тоннелям.

- Откуда ты знаешь? - поинтересовался Ворон.

- Видел однажды, - спокойно ответил Дуго.

- Ты хочешь сказать, что тебе уже доводилось спускаться в подземку? - удивился Ворон.

- Всего однажды. - Пилигрим приподнял рукав куртки, и все увидели, насколько обезображена кожа у него на руке. След от ожога тянулся от кисти до самого плеча. - Воспоминания о том разе, - пояснил Дуго.

- И кто это оставил? - Голос Франца заметно дрожал.

- Одна тварь, у которой до сих пор нет названия, для себя я окрестил ее плевалой.

- Плевалой? - переспросил Густав. - Она что же, плюется чем-то?

- Плюется, - спокойно подтвердил Пилигрим, - ядом, разъедающим кожу, но, в общем и целом, она не опасна. Если, конечно, ее не злить.

- Значит, тебе это удалось? - Герман сплюнул. - Что же ее разозлило? Твоя благообразная внешность?

- Я наступил ей на половой орган, - пояснил Дуго, - она, точнее он... как раз собирался спариваться...

Герман оглушительно захохотал, схватился рукой за стену и едва не уронил арбалет. Остальные сохраняли гробовое молчание.

- Напоминает истерику, - заметил Ворон, критически разглядывая охотника.

- Ну почему же? - откликнулся Пилигрим. - Сейчас это действительно звучит довольно забавно, но, уверяю вас, тогда мне было совсем не до смеха, - покосился он на веселящегося Германа, - если бы я не добрался до Базы Госпитальеров в Дортмунде, боюсь, сейчас вы бы меня не видели.

- Так это было на севере, - с облегчением выдохнул Вильгельм, - ну здесь-то эти твари наверняка не водятся...

- Не знаю, не знаю, - качнул головой Дуго, - здесь могут встретиться не менее забавные существа. Будет над чем посмеяться.

- Смотри, Вильгельм! Не наступи кому-нибудь на самое ценное, а то будешь оплеван с ног до головы! - продолжал веселиться Герман. - Среди нас Пилигрим, топчущий совокупительные органы чудовищ. - Он сунул арбалет под мышку и похлопал в ладоши. - Браво, нечего сказать! Когда я пойду отливать, постараюсь держаться от тебя подальше.

И Герман вновь оглушительно захохотал. Ворон посмотрел на него с лютой яростью и сжал кулаки.

- Лучше оттаптывать половые органы чудовищам, - сказал он, - чем мозги всем вокруг исключительно тупыми шутками!

Дуго похлопал Ворона по плечу, показывая этим жестом, что вполне может постоять за себя сам.

- Ты можешь меня не опасаться, Герман, - сказал он, мягко улыбнувшись, - я специализируюсь по крупным хищникам.

Тут уже засмеялись все остальные. Все, кроме Густава, он тупо вглядывался в темноту.

- Эй! - крикнул он. - Будь я проклят, но там чего-то есть!

Смех мгновенно стих. Ворон отпихнул Густава в сторону и, взяв винтовку на изготовку, решительно двинулся вперед. Химфонарь, висящий у него на поясе, осветил коридор. Из мрака медленно выплыли очертания чего-то непонятного. Франц никак не мог определить, что же это такое... Какой-то странный и одновременно очень знакомый предмет. Приглядевшись, Франц различил, что это ботинки. Обыкновенные армейские ботинки старого, довоенного образца. Но висели они у стены на уровне груди. Из ботинок выглядывали ноги. Через секунду химфонарь Ворона высветил жуткую картину целиком, и Франц увидел, что это ноги человека, который болтается под потолком, подвешенный за шею. Большой белый трезубец торчал в шее мертвеца. Лицо покойника выражало крайнюю степень удивления, глаза смотрели в одну точку, поблескивая в тусклом свете фонаря.

- О, подземка полна сюрпризов! - изобразив восторженные интонации, заметил Герман.

- Заткнись, придурок! - прикрикнул на него Ворон.

- И не подумаю, - усмехнулся в ответ Герман.

- Это же Деррик, - сказал Вильгельм, - да вот и автомат его. - Он поднял валявшееся на полу оружие, щелкнул обоймой, проверяя количество патронов, и доложил: - Полная.

- Значит, не стрелял... - задумчиво проговорил Ворон.

- Он просто не успел выстрелить. - Дуго постучал посохом по трезубой скобе, торчавшей из горла Деррика. - Интересная штука и, кажется, животного происхождения.

Франц пригляделся и рассмотрел на скобе следы зеленоватой слизи - секрет подземного хищника.

- И что же это за тварь, которая так его пригвоздила? - поинтересовался Герман. - Я спросил потому, что у тебя, судя по всему, большой опыт в такого рода делах... - Он не удержался от смеха - Может, это тоже половой орган, такая оригинальная и в то же время очень удобная штукенция, которой можно стрелять направо и налево? Эй, Густав, хотел бы себе такой?

- Я слышал про подобных существ, - спокойно сказал Дуго, не обращая внимания на "остроты" Германа. - То, что торчит у него из горла, вовсе не половой орган, а жало; оно, точнее, они располагаются у зверя на конце хвоста.

- Это с какой же силой надо жалом бить, чтобы в бетонную стену его вогнать и чтобы на нем еще человек болтался? - проговорил Ворон. - Ну что, ни у кого не возникло желания вернуться?

- Я бы не прочь, - откликнулся Густав, у которого иногда случались моменты "гениального просветления".

Остальные промолчали, а Герман даже презрительно хмыкнул.

- Понятно. Я так и думал, - кивнул Ворон, - все мы здесь отважные герои, кроме пары ребят, у которых при малейшей опасности поджилки трясутся, так, что ли?

Вопрос был воспринят охотниками как риторический, во всяком случае, никто не нарушил тишину, даже Пилигрим.

- Так вот, это не так! - рассвирепел Ворон. - Просто здесь я отвечаю за то, чтобы клан был в порядке, а все члены клана оставались живыми. Мы и так понесли большие потери, но никто, кроме меня, не желает этого понимать и оценивать ситуацию объективно. Вам все ясно?!

Повисла напряженная пауза.

- Нам все ясно, - сказал наконец Герман, - предлагаю пойти дальше... В конце концов, - он щелкнул ногтем по ботинку Деррика, - мы почти ничего не знаем об этом звере. Может, он убивает только предателей?

- Или тех, кому наглость заменяет ум, - проворчал Ворон.

- Пусть Пилигрим решает, - подал голос Вильгельм, - он тут самый умный.

- Не считая нашего друга Густава, - сказал Герман и подмигнул. - Правда, Густав?

- Правда, - буркнул Густав, крайне недовольный шуткой Германа.

- Ну что же, - кивнул Дуго, - полагаю, всех интересует мое мнение. Я думаю, что мы должны пойти дальше...

Ворон свирепо зыркнул на Германа кроваво-красным глазом.

- Прекрасно, - резко развернулся Герман, - идем...

Отряд двинулся дальше. Теперь они шли намного осторожнее, впереди - Ворон и Герман, за ними - остальные. Франц предпочитал держаться подальше от предполагаемой опасности - коридор сзади был чист - они уже успели это проверить, а там, куда они направлялись, таилось нечто ужасное, что-то, убившее Деррика, и неизвестно, сколько там впереди прячется этих тварей...

Они все шли и шли, эхо шагов гулко звучало в тишине. Коридор выглядел так же, как и километр назад, и Францу даже стало казаться, что он попросту бесконечен, но через сто метров пол резко пошел под уклон, потянуло сыростью и омерзительной гнилью. На стенах висели заросшие темно-зеленой вековой плесенью лампы, на полу в беспорядке валялись почти сгнившие от времени строительные инструменты. Шаги гулким эхом разносились по коридору, отражались от стен, множились. Иногда к этим звукам добавлялся шум капающей воды. Несколько раз до них доносился гул "поезда-призрака", заставляя кровь леденеть в жилах. От этого безостановочного, тоскливого однообразия веяло жутью. Франц ежился, испуганно оглядывался через плечо, но позади царил кромешный мрак.

- Ты когда-нибудь видел жевалу? - поинтересовался Франц, нагнав Германа.

- Посмотри на меня! - ответил охотник. - Я похож на живого?

- Д-да, - не понимая, куда клонит Герман, ответил Франц.

- Значит - не видел, - фыркнул Герман. Страх он привык маскировать шутками и презрительным отношением к тем, кто его проявлял слишком явно.

- Но ведь Дуго тоже похож на живого, - сказал Госпитальер. - А он видел жевалу.

- Слушай его больше!

Франц вопросов больше не задавал, они шли вперед по сумрачному коридору, сохраняя молчание. И эта тишина навевала куда больше страха, чем все чудища подземки вместе взятые...

Густав первым разглядел впереди очертания чего-то массивного. Он вскрикнул, указывая пальцем куда-то во мрак, и в то же мгновение последовала атака. В воздухе с жужжанием промчалась костяная скоба. Каким-то чудом Герману удалось уклониться от направленного ему в голову жала, и трезубец с противным хрустом врезался в стену.

В то время как все подались назад, Дуго выхватил пистолет и швырнул вперед химфонарь. Свет вспорол тьму, и охотники увидели поднимающееся на задние лапы существо. Сейчас подземный зверь напоминал пантеру, правда, был намного крупнее, шерсть у него была серая, в рыжих подпалинах. Дуго выстрелил, целясь хищнику в морщинистую, плоскую морду, лишенную глаз.

Тварь взревела, изогнулась всем телом, из-за спины ее вылетел длинный хвост, направивший в Дуго очередную скобу. Пилигрим проворно крутанул перед собой посох, и скоба, едва не выбив посох из его рук, со звоном врезалась в стену.

- Стреляйте! - заорал пришедший в себя Ворон.

Автоматные очереди прорезали тишину подземки, тяжелые пули ударили существу в живот. Оно завизжало на одной ноте, распахнув широкую беззубую пасть. Натянутое словно барабан брюхо лопнуло с противным хлопком, и на пол повалились зловонные внутренности. Издавая протяжный рев, зверь метнулся назад, во тьму.

- Надо добить! - рявкнул Ворон и, не переставая палить, бросился вперед.

Они наткнулись на тело твари через пятьдесят шагов. По сырому бетонному полу тянулся кровавый след, а в конце этого следа, раскинув лапы, лежало странное подземное существо, лишенное глаз, зато вооруженное жалящим хвостом.

- Оно мертво или как? - пробормотал Густав.

- Мертвее мертвого, - откликнулся Вильгельм, - не видишь, что ли? Ну и воняет же от него!

- Поживи в таком месте, сам будешь вонять. Не такое уж оно и страшное, - заметил Герман, - но... если бы не наш друг Густав, боюсь, мы могли бы заметить его слишком поздно. Думаю, мы все должны быть ему благодарны. - Герман протянул Густаву руку.

- Да не стоит, - буркнул Густав, нехотя пожимая руку, - я же говорил, что в темноте вижу лучше всех.

- Я думал, ты, как всегда, хвастаешься, - заметил Вильгельм.

- Ты думать не умеешь, - пропищал Густав. - Да у меня зрение, как у настоящего Универсала!

Это откровение повергло всех в задумчивость. Какое зрение у "настоящего Универсала", кажется, не знал никто.

- Долго нам еще нюхать эту падаль? - выкрикнул Густав. - Мне лично надоело. И чего я полез в эту нору? - неожиданно всхлипнул он.

- Иногда в твоей голове рождаются удивительно разумные мысли, - откликнулся Вильгельм. - Я тоже начинаю жалеть, что полез в подземку. Двинулись, что ли, пока еще кто-нибудь не приперся?

Через сотню метров они наткнулись на гнездо убитого зверя. Воняло здесь еще сильнее, по полу было разбросано множество изгрызенных костей, принадлежащих крысам, ревунам и детенышам жабобыков, но попадались и человеческие.

Герман старался не думать, как здесь оказались люди. Для себя он уже решил, что это тупые Мусорщики зачем-то полезли в подземку и стали добычей зверя. От них всего можно было ждать, даже массового самоубийства. На то они и Мусорщики - помоишные черви, как привыкли их называть другие кланы. Что придет в их тупые, замусоренные наркотиками мозги, никогда нельзя знать наперед...

Сразу же за гнездом коридор закончился. В серой стене темнел дверной проем, сама дверь лежала неподалеку, сломанная надвое чьим-то могучим ударом. За стеной начиналась лестница. Покрытые мхом широкие ступени вели куда-то вниз, в темноту.

- Что будем делать? - спросил Ворон, вглядываясь в лица своих спутников. - Полезем вниз?

- Да, наверное, нам туда, - пробормотал Пилигрим и поправил сумку на плече, по лицу Дуто отлично было заметно, что он совсем не уверен в том, что спуститься по лестнице было хорошей идеей, тем не менее другого пути у них не было.

Старший охотник решил не возражать, хотя его черное лицо стало мрачнее тучи.

Отряд направился вниз по лестнице и спустя сорок ступеней, пройдя по короткому аппендиксу коридора и с трудом сорвав с ржавых петель стальную дверь, оказался в огромном, почти круглом сводчатом туннеле. Дуго стер со лба пот.

- Фуф, - сказал он, - это действительно то, что я думал. Мы в тоннеле метро, друзья мои. Мы в тоннеле метро.

Густав уставился вниз и пропищал:

- Эй, да тут вода!

Герман протиснулся между великаном и стеной и спрыгнул прямо в воду.

- Тут неглубоко, - сказал он, - по щиколотку.

- А если бы тут было с головой? - спросил Ворон.

- Пришлось бы поплавать, - беззаботно заявил Герман.

- Мало приятного - шлепать по воде! - возмутился Вильгельм. Глядя на шнуровку своих кожаных ботинок, он уже представлял, как влага заливается в них и ногам становится холодно и противно.

- Ну и оставайся там! - сказал Герман. - Франц, ты со мной?

Госпитальер решительно прыгнул в воду, за ним последовали остальные, Вильгельм помешкал и с опаской шагнул вперед. Ощущения полностью соответствовали его ожиданиям.

- Откуда здесь "вода?! - выдавил он, сжав зубы.

- Река рядом, - высказал предположение Дуго. - Сколько лет подземка не ремонтировалась. Рано или поздно здесь все затопит, и тогда стены обрушатся.

- Интересно, - громко сказал Ворон, - что водится в этой воде? Ты не знаешь, Герман? А?

- Да ничего здесь нет, - отмахнулся Герман. - В такой воде только такие идиоты, как мы, будут водиться. Чувствуете, как от нее гнилью несет?

- Ну и куда нам теперь? - поинтересовался Вильгельм. - Направо или налево?

Путники в нерешительности остановились. Путей снова было два. В прошлый раз они послушались Ворона и пришли в тупик, так что теперь все оглянулись на Германа, ожидая, что он подскажет правильное решение.

- Пусть Пилигрим решает, - сказал Герман. - Пожалуйста, Дуго, настал твой звездный час.

- Не знаю что и сказать. - Пилигрим замялся. - Теперь очень сложно определить, куда идти... Мы, насколько я понимаю, сейчас находимся в тоннеле, по которому раньше ходили поезда. Так что куда бы мы ни пошли, это рано или поздно приведет нас к станции, а у каждой станции есть выход на поверхность...

- Не у каждой, Дуго, - заметил Ворон. - Мы, например, в своем районе выход из подземки завалили. И чует мое сердце, эта станция справа.

- Ты уверен, Ворон?

- А мы сейчас проверим. Видишь? - Ворон отошел на несколько метров от сгрудившихся в кучку людей. - Здесь на сантиметр глубже, чем там, где вы стоите. Следовательно, в той стороне река и выход в наш район.

- Или просто тоннель идет под уклон, - хмыкнул Герман. - Впрочем, здесь я с тобой согласен. В ту сторону идти нет смысла, иначе через сотню метров нам придется плыть. Нам туда, Дуго.

- Рад, что мы смогли определиться, друзья мои... - Пилигрим кивнул.

Франц посмотрел на свое зыбкое отражение, глазеющее на него из темной воды, и, тяжело вздохнув, последовал за остальными.

Они шли по тоннелю больше двадцати пяти минут, прежде чем начался подъем и вода стала убывать. Наконец охотники выбрались на твердую и в меру сухую поверхность. Из воды, где они только что прошли, выглядывали рельсы - казалось, что ни время, ни влага не властны над ними. В свете фонаря две стальные бесконечные полосы сверкали, словно их только что доставили с завода. А вот стены тоннеля жернова времени не пощадили. Бетон словно был изъеден проказой. Протянутые вдоль стен толстенные жилы проводов обросли наростами липкой грязи, да и сами стены были в выбоинах, рытвинах, покрыты бурым лишайником и намытой с поверхности глиной.

Повинуясь минутному любопытству, Франц дотронулся до стены но тут же с отвращением отдернул палец и принялся вытирать его об одежду. Грязь оказалась маслянистой и противной.

Лампы на стенах и потолке тоже не избежали зубов времени - чуть ли не каждая вторая или была разбита, или заросла таким толстым слоем грязи, что ее невозможно было разглядеть. В стенах тоннеля, через равные промежутки, встречались едва приметные, утопленные во мраке стальные двери. На некоторых были цифры, кое-где написаны едва различимые в тусклом свете химфонарей непонятные слова: "Электрораспределительная третьего раздела" или "Система контроля движения - 34". Но большей частью на дверях не было ничего - обыкновенные стальные листы. То ли люди перед Последней войной и так хорошо знали, куда ведет та или иная дверь, то ли краска под гнетом времени и ржавчины потускнела и стала невидимой для человеческого глаза.

Густав и Вильгельм поначалу пытались заглядывать за каждую дверь, но вскоре бросили это занятие. Практически все двери оказались заперты или же просели от времени и не открывались, и чтобы проникнуть в комнаты, потребовалось бы слишком много усилий. Лишь две двери поддались. Первая вела в помещение, в котором находился только один большой красный вентиль. Зачем его там установили, никто не знал. Густав предложил крутануть и посмотреть, что будет, на что Ворон пообещал открутить великану башку, если он не перестанет маяться дурью. Густав обиделся, что его предложение не оценили, и на время успокоился, затем вновь стал пробовать все двери, находящиеся от них по правую руку, на прочность и вскоре добился результата. Дверь отворилась, и прямо в объятия Густава упали иссохшие человеческие останки. Незнамо как оказавшийся здесь мертвец перепугал великана до чертиков, и к дверям он больше не лез. Да и смысла подобный осмотр не имел: вряд ли в каком-нибудь из этих подсобных помещений был выход наружу.

- Смотрите-ка! - воскликнул Вильгельм, после того как отряд перебрался через рухнувшее с потолка огромное крепление с патронами для множества ламп. - Такие штуки у нас в Нидерраде были!

- Это светофор, точнее семафор, - пояснил Дуго. - А то, что находится у тебя под ногами, называлось рельсами. По ним до войны в подземке поезда ходили.

- Ну, ты думаешь, что мы уж совсем люди темные, - обиделся Вильгельм. - Я знаю, для чего рельсы нужны. Вон, в районе Поджигателей до сих пор они на земле лежат. По ним эти... как их... трым-м-мваи ходили. Да и у Мусорщиков возле Центрального вокзала такого дерьма навалом!

- Ну тогда ты должен знать, друг мой, что рельсы в подземках находились под напряжением, - сказал Дуго.

- То есть? - Вильгельм заметно насторожился.

- То есть по ним бродило электричество. В миг изжарит! - ответил Дуго. Вильгельм поспешно соскочил с рельса, и Пилигрим успокаивающе добавил: - Но ты можешь не бояться, централизованного электричества в Городе нет со времен Последней войны.

- Отчего же нет, Дуго? - сказал Герман. - Насколько я знаю, Багажникам каким-то чудом удалось запустить электростанцию в своем районе. У них, говорят, светло как днем. Они даже Меганикам энергию продают, сам ведь знаешь, что монорельс без тока долго не проработает. Да и Госпитальеры пользуются...