Чтение 10–й страницы книги ~Время огня~

хорошо. Если мы останемся здесь, стервятники не спустятся вниз, и дух
воинов задержится на земле. Но мы же можем сделать так, чтобы духи воинов
покинули землю. Счастье сопутствует тем, кто благодарен и благороден.

И он сам закрыл глаза Волуа.

Воины нагрузились сами и нагрузили на своих пленников то, что смогли
набрать на поле боя: сдирая доспехи и украшения с противников и
соплеменников. Тела последних не могли быть направлены домой - крюк
получался слишком большой. Однако воины могли оказать им последнюю милость
- не оставлять тела друзей на несколько дней, пока стервятники сожрут их и
не отпустят дух воинов, а взять их с собой в Тархану и там сварить и
съесть. Разумеется, кости съеденных воинов будут использованы для
различных религиозных ритуалов.

Арнанак не разделял все эти суеверия. Будучи воином Газеринга, он
проник в некоторые тайны Триады и это позволило ему понять, что боги его
народа всего лишь выдумки невежественных воинов. Однако он не говорил об
этом открыто. Более того, он делал все, что полагается делать воину
Валленена, чтобы укрепить свой авторитет, завоевать как можно большее
число сторонников.

Арнанак приказал, чтобы пленников отпустили пастись в самые лучшие
заросли, какие только мог предложить этот оазис. Другой пищи не было. Все
запасы фруктов и сушеного мяса кончились. Так что он и его воины вынуждены
будут рыскать по окрестностям, чтобы отыскать пищу.

Постепенно опустилась ночь. Звезды усыпали небо. Мост Привидения
освещал утес Нарву. Воздух все еще оставался горячим, но легкий ветерок
касался лица, как прохладная рука доброжелателя. Наконец победители смогли
расслабиться. Арнанак услышал в темноте, как воины один за другим
укладывались здесь же на земле, помещая голову между передних ног. Сам
Арнанак устроился возле костра. Торнак и его трое братьев легли рядом.
Кусарат попросил разрешения лечь поблизости.

- Если ты, конечно, не собираешься спать, - добавил он.

- Нет, я просто полежу, - сказал Арнанак.

- И я. Мои мысли все еще в полном беспорядке. Если бы я сейчас уснул,
то не смог бы увидеть во сне ничего хорошего.

- О, ты истолкователь снов? Впервые слышу.

- Да нет, конечно, - признался Кусарат. - Но я умею давать такие
истолкования, чтобы они были приятны для людей, или полезны.

Арнанак в ответ кивнул.

- Тогда это подходит для меня.

- И для меня, - рассмеялся Торнак. - Сегодня ночью я хотел бы увидеть
во сне вино и женщин, но не в Тархане, и даже не в доме своего отца, а в
Порт Руа, или даже в Сехале.

- Не очень торопись, - предупредил его отец. - Такие завоевания
требуют много времени. Нам может не хватить жизни, чтобы свершить все это.

- Тем больше причин мечтать об этом, - сказал двоюродный брат Торнака
Тигини. Арнанак знаком приказал им обоим молчать. Они были молоды и их
манеры не были еще отточены. Арнанак и Кусарат были взрослыми, давно
женатыми, хотя и тот и другой еще не перешагнули рубеж шестидесяти четырех
лет. Но авторитет Арнанака довлел над Кусаратом. Он хотел, чтобы Кусарат
ощутил его доброжелательство. Очевидно, Кусарат был слишком встревожен,
чтобы наслаждаться покоем. Он спросил:

- Это твои дети, Арнанак? - и, получив положительный ответ,
продолжал: - У тебя много детей? Я слышал, что ты осчастливил гораздо
больше самок, чем любой из нас.

Арнанак не отрицал этого. Помимо нескольких жен и наложниц он
оплодотворил очень много жен своих воинов. Мужья их были рады оказать ему
это гостеприимство, так как надеялись на то, что их дом обогатится
сильными сыновьями. Ведь помимо того, что Арнанак был богат и
могущественен, он был великолепный самец, огромный, сильный, с блестящими
зелеными глазами, горящими на черном лице, с прекрасными белыми зубами. А
многочисленные раны, которые он получил в сражениях, не оставляли никаких
шрамов на теле.

Немного погодя Арнанак заговорил:

- Да, много. Одни грабят на море, другие помогают мне на земле. Но
большинство осталось дома, делают домашние дела. Я прекрасно понимаю, как
трудно нам придется все это время, пока мы не завоюем себе новые дома и
земли. Даже такая победа, как эта, значит для меня много меньше, чем
создание запаса пищи.

- Ты говоришь как житель Газеринга, - заметил Кусарат.

- Я и был им. Я старался многому научиться у них. Почему они стали
широко известны своим могуществом во всем мире? Да, они были искусны в
ремеслах, их земли просто плодородны, все это так. Но я уверен, что
основная причина - предварительное обдумывание всего, что они хотели
сделать.

- Ты хочешь и нас сделать такими же, как они? - поинтересовался
Кусарат.

- Да, насколько мы способны на это.

Кусарат долго смотрел на его лицо, освещенное пламенем костра, а
затем добавил:

- И ты все же имеешь дело с этими Даури. И может быть даже с
колдовством...

- Мне это часто вменяют в вину, - сказал Арнанак. - Лучшего ответа,
чем правда, я не придумаю.

Кусарат поднял уши и хлестнул хвостом по боку.

- Я слушаю.

- Впервые я повстречался с ними двести лет назад, когда еще был
сосунком. Тогда мир еще не был взбудоражен приближением Злого Солнца.
Правда, уже тогда мы видели двойные тени предметов и знали, что оно
приближается. Но молодые не боятся того, что произойдет в будущем, а у
стариков будущего нет. Мы хорошо жили тогда, помнишь?

Мои родители жили в Эвисакуне, где правителем был Максукак. Отец мой
был свободным и не давал клятву в верности правителю. Наш дом находился в
лесу, возле горы Фанг, и у нас не было никаких соседей.

Родители мои были убеждены, что я был зачат от самого Максукака и это
произошло в день наводнения, когда он случайно оказался возле нашего дома
и попросил у нас убежища. Я был похож на него во всем: и внешне, и по
характеру. Я ненавидел занятие земледелием. У нас было небольшое поле, где
для себя мы выращивали коатсто. Но в основном мы занимались охотой. Я
часто уходил из дома, а потом врал, что был на охоте, но мне не верили,
так как знали, что я плохой охотник. Вот так я рос и привыкал к
самостоятельности.

Однажды, поднявшись на гору, откуда я мог видеть океан, я нашел
Даури. Я видел их и раньше, но крайне редко. В наши места они перекочевали
в небольшом количестве. Может быть потому, что здесь были в основном дикие
леса и плотность населения мала. Может быть, потому, что здесь не хватало
каких-то важных для их жизнедеятельности растений. А может, их колдуны
приказали им не селиться здесь. Кто знает.

Я не знаю этого до сих пор.

Это маленькое странное существо попало в ловушку под упавшим во время
вчерашней бури деревом. Руки и ноги его еще слабо шевелились. Кожа под
жарким полуденным солнцем подергивалась волнами и меняла свой цвет от
пурпурного до белого. Лепестки на ветке, где должна была быть его голова,
то сжимались, то разжимались, щупальца под ними извивались. Из живота
смотрели три глаза, темные, как отверстия. Острый сук вонзился в живот и
оттуда вытекала струйка жидкости.

Сначала я хотел убежать, затем мне захотелось убить его. Но я
сдержался. Я подумал - мы больше их, отвергаем их дары только потому, что
не знаем их. Не потому ли они злы - я слышал много рассказов о том, как
они злы, как они вредят людям, но может, все эти рассказы - ложь? Я также
слышал рассказы о том, как они делают людям добро - и эти рассказы могут
быть правдой. Разве это не чудесно - завести дружбу с Даури?

Я поднял дерево, совсем легкое для меня. Затем я отнес его в
ближайшую пещеру, сделал постель из веток, обработал, как мог, его рану.
Затем много дней приносил ему пищу и воду. Я говорю "он", хотя не знаю,
кто это - "он", "она" или "оно". И я не знаю, стали ли мы друзьями, как
это заведено у смертных. Кто может сказать, о чем думает Даури, какие
мысли таятся в его лепестках или животе. Мы вскоре перестали бояться друг
друга и даже начали пытаться разговаривать. Разумеется, я не смог освоить
их язык, состоящий из трелей и свиста. Он тоже плохо воспринимал наш язык.
Тем не менее мы научились кое в чем понимать друг друга.

Когда раны у него затянулись, он не дал мне сокровищ или магический
амулет, как я надеялся. Просто он дал мне понять, что хочет, чтобы я
вернулся домой, оставив его. В задумчивости я вернулся к родным и никому
не сказал о том, что случилось.

Я часто возвращался на то место, но уже не встречал его. Только
изредка я виделся с этими странными существами. Они не использовали металл
и давали мне амулеты, весьма искусно вырезанные из камня. Я в свою очередь
знакомил их с местностью: они ведь насовсем перебрались сюда.

Тем временем у меня подошло время для близкого знакомства с самками.
Перед одной из них, которая мне понравилась, я похвастался, что дружу с
Даури. И она убежала от меня в ужасе. Вскоре два ее брата пришли ко мне и
обвинили в том, что я выдумал историю с Даури и пытался наложить на их
сестру заклятье. Меня охватила ярость, они тоже были не ангелами, и вскоре
они оба лежали мертвыми. Родители с обеих сторон поспешили замять это
дело, чтобы детская горячность не перешла в родовую вражду.

Тем не менее отец решил, что мне лучше уехать. Я с радостью
последовал его совету. И следующую сотню лет я вел такую интересную жизнь,
что и мне в голову не приходило вернуться в горы Фанг, чтобы повидаться с
Даури. Я был охотником и приносил в Тархану добытые мной шкуры для
продажи. Когда я услышал, что за дерево Феникс платят большие деньги, я
стал сплавлять лес, доставляя его в Порт Руа. Там я познакомился с