скорее сего для перевозки грузов вдоль берега... Но когда маленький
станционный катер плыл мимо берега, им встретилось много длинных лодок, и
все они были рыболовными. Рыбаки не были, однако, настроены по-дружески. И
от мыса к мысу, пока они не пришли к крохотному порту, вздымались дымы
сигнальных костров перед ними.
трюм подумать, выпить и еще раз проверить свой скромный багаж.
суденышек стояли тут, - но квартирмейстер не решился причалить катер.
мог бы оказаться родным братом того, кого они встретили в первой лодке, -
длинные черные волосы, впалые, морщинистые и загорелые щеки, суровое и
неподвижное лицо. Но глаза Ломара остановились не на нем, а на другом
человеке на борту. Это мог быть только "сквомен", о котором говорил Тан
Карло Харб. Он светловолосый, прямой и, хотя лицо у него серьезное, в нем
нет постоянной угрюмой суровости его соседа. На нем поношенный мундир
гильдсмена без знаков различия, побелевший на швах от многочисленных
стирок.
взобрался на борт катера.
кивнул в сторону Ломара, - парень хочет сойти на берег и пожить немного.
неважно. Олд Ган сделает все, что нужно.
нуждался, поскольку других на планете не было, - во время своих ежегодных
плаваний вокруг континента привозил старому пенсионеру все, что тот
заказывал со станционных складов на севере. Он привозил и ту скромную
почту, что доставлял для старика Ку-корабль. Все было быстро перегружено в
лодку вместе с пожитками Ломара.
передохните, здесь неплохое место...
берег одни. Они были уже на полпути к гавани, когда Ломар, решив
попрощаться, обернулся и увидел, что катер уже ушел.
понять, почему... - в голосе его прозвучала сухая нотка: вряд ли он в
самом деле не понимал.
холмы, между которыми разместилась чаша гавани, черные деревья угрюмо
прижимались к угрюмым черным скалам, черные и несколько сгрудившихся
домиков перед ними, и черная вода, по которой они плыли.
моего клана... в действительности клана моей жены... Нет, черт побери, и
моего тоже... Это трудная, суровая, холодная жизнь, но в ней есть что-то
чистое и ясное - как глоток свежей воды рано утром. Если бы не лихорадка и
междоусобные войны... Но у нас еще будет время поговорить.
берегу стояло несколько человек, большей частью мужчин и детей. Воздух
холоден, влажен, пахнет сыростью, дымом и рыбой.
севере, в этом гнезде напыщенных дураков, и теперь я жалею о каждой минуте
тех лет. Однажды группа диких токов пришла к Станции для торговли. В них
не было ничего от "благородных варваров", но я знал - а впоследствии и
увидел, - что таковы они на самом деле. Я готов был тут же отправиться с
ними, наплевать на пенсию. Но мне пришлось ждать, и я использовал любую
возможность, чтобы побывать тут. А выйдя на пенсию, я поселился здесь
постоянно. И здесь хочу быть похороненным.
последний момент поймал брошенную веревку, и они остановились у подножия
грубой лестницы. И низким музыкальным голосом Олд Ган продолжал:
лишь с немногими родственниками. Но власть принял на себя его старший сын
и поддерживал порядок в лагере Малларди. Заборы и изгороди постоянно
чинились, крыши и лодки протекали не больше, чем обычно, и из каждой
смолисто-черной хижины поднимался столб дыма, а из нескольких и не по
одному - скромный признак процветания, когда топятся все очаги.
очевидно, был далеко не типичным, со своей смесью цивилизации и
варварства: привезенная с гильд-станции кровать стояла у стены, на которой
висела шкура рорка; полка с книгами и на ней два наконечника копий и
точильный камень; верстак с маленьким мотором на солнечных батарейках и
несколько современных инструментов; разобранные части чего-то похожего на
древнее огнестрельное оружие, грубо сплетенный стол, на котором стоял
поднос со стаканами... И так далее.
дочь, - заметил Олд Ган, садясь со вздохом. - Но сын оказался бы
вовлеченным в стычки и набеги - так что я даже рад. К тому же моя жена
близкая родственница мистера, и мой сын - если бы он был у меня - был бы
его наследником, и у него было бы много соперников. Так что я доволен
своей Норной. Дитя моей старости. У меня раньше никогда не было детей. Я
хотел отвезти Норну на Север, чтобы сделать ей прививку. Но мне сказали,
что не сделают этого... она ведь ток, черт возьми. О, ну ладно. Она лучше
питалась, чем все остальные вокруг - я следил за этим, - содержит и себя и
дом в чистоте, и я надеюсь, что она не заболеет.
стало теплее.
поленьев, покрытых черным мхом, - в чем ваша задача?
"гм..." или "хм..." Потом встал и потянулся.
подносами. Олд Ган их представил, и они сели за стол.
черными глазами и черными же волосами, перевязанными сзади. "Старуха"
применительно к Сати было скорее привычным словом, чем точным эпитетом.
Несколько седых волос, несколько морщинок у рта и в уголках глаз - и все.
догадавшись, о чем он думает. - Она мне жена и друг, а не рабыня и вьючное
животное. Другие, вы же знаете, дикие токи, они загоняют своих жен, пока
те не высохнут. Тогда они подпирают ими углы своих хижин и превращают их в
домашних божков и оракулов. У них легкая старость - "легкая" в здешнем
представлении, если они, конечно, доживают до таких лет. Но моя старушка
еще неплохо прыгает, и в ней хватает жара. Не так ли, старая?
разложил еду. За тушеной рыбой и татаплантами они говорили о разных вещах.
В теории или в романе присутствие Олд Гана с его знаниями и техническим
опытом могло вызвать нечто вроде возрождения у диких токов. Но на самом
деле ничего подобного не произошло. Олд Ган вовсе не был миссионером по
натуре, как, впрочем, и все его современники. Но даже если бы он обладал
качествами миссионера, люди, среди которых он жил, остались бы
ограниченными и враждебными ко всему непривычному. Маленький солнечный
мотор в те редчайшие солнечные дни, которые выдавались в Южном Токленде,
выполнял лишь небольшие работы по дому. Обязанности старика, когда он
служил станционным оружейником, ограничивались простым ремонтом. Внезапное
изменение в отношениях, которое было вызвано его решением жить среди
"диких людей", было единственным, которое он внес; пожалуй, на большее он
был не способен.
ограниченность ресурсов и постоянные войны и набеги забирали большую часть
людской энергии. Система кланов основывалась не только на кровном родстве,
но и на том количестве мушкетов, которое каждый "мистер" мог изготовить из
металлического лома, полученного в обмен на краснокрылку; количество
собранной краснокрылки в первую очередь зависело от того, сколько людей
могло быть оторвано от других жизненно необходимых работ - возделывания
земли, рыболовства и т. д. Древесный же уголь они с большим трудом делали
сами; нитрат или селитру так или иначе добывали, используя какие-то свои
отвратительные методы, но серу - третий необходимый ингредиент для
получения грубого черного пороха, которым стреляли их мушкеты, - они могли
получить только на Гильд-станции.
мушкеты только как на оружие войны одного клана с другим. Когда
отправляются за краснокрылкой, они идут в полном вооружении, заключается
перемирие, и все фитили зажжены, и все глаза раскрыты - ждут рорков. Мало
растений встречается в этих холмах, поэтому им приходится отправляться в
Роркленд. И цена высока. Да... цена высока. Моя старая жена в прошлом году
потеряла двух братьев... Если бы у них было больше мушкетов для защиты,
может быть, ее братья были бы живы. Это постоянный источник горечи и
недовольства, ибо они отлично знают, что у них могло бы быть оружие, если
Курылев Олег
Шилова Юлия
Русанов Владислав
Пехов Алексей
Андреев Николай
Шилова Юлия